Алексей Пушков - Путинские качели

Если Ельцин постоянно воевал с Госдумой, вплоть до планов ее разгона в 96-м и 98-м годах, Путин установил мир с Думой и пользуется ее почти безусловной поддержкой. Если Ельцин навязывал либеральные реформы, ломая страну через колено, Путин проводит их с вкрадчивостью профессионала. Если Ельцин отдавал региональным лидерам все в обмен на лояльность, Путин забрал у них места в Совете Федерации, сохранив внешнюю лояльность с их стороны. Если Ельцин окружил себя семьей из олигархов, то вокруг Путина — во всяком случае, невооруженным глазом — их не видно.

Владимир Путин всегда говорил, что не любит революций и предпочитает эволюцию. И он не революционер — он менеджер-настройщик уже созданных структур. Пока такая тактика приносит ему успех. В экономике — полтора года успеха и везения из-за высоких цен на нефть. В политике — налаживание управляемости страной. Во внешней политике — динамичное сближение с Западом. Но пока еще Путин не познал горечи невезения и поражений. Главное — ему сопутствовала удача с ценами на нефть. Сейчас цены пошли вниз.

Путин резко пошел навстречу Западу, уверенный в понимании, однако не попытается ли Запад использовать его порыв, мало что дав взамен? Свой второй день рождения Путин встречает на подъеме — ему многое удается, тем более что он не сотрясает основ. Однако Путин сумеет окончательно утвердить себя, только когда он отринет основы ельцинизма и пройдет через все эти испытания.

На том пути, который нынешнему президенту предстоит проделать к следующим выборам, есть немало подводных камней. Грядет тяжелый отопительный сезон: на октябрь зимние запасы мазута в среднем по России составляют только 39 процентов, а угля — 67 процентов от необходимого. Так что нас, видимо, ждет очередная трудная зима.

Одновременно разворачивается острая схватка за политические ресурсы, которые могут обеспечить или не обеспечить Владимиру Путину победу на следующих выборах. Именно в этом контексте следует расценивать интригу вокруг объявленного объединения «Отечества» и «Единства». Как и за любым крупным политическим шагом, здесь просматриваются интересы крупных групп влияния. До сих пор считалось, что объединение «Отечества» и «Единства» в политическую партию «Единое Отечество» — дело отдаленного будущего. Вроде бы оба движения договорились сначала создать собственные партии, а потом образовать политическую коалицию, чтобы вместе выступать на выборах.

Однако этот сценарий был внезапно опрокинут. Члены руководства «Отечества» и «Единства» объявили на пресс-конференции, что они объединятся всерьез и создадут единую партию.

При этом к «Единству» и «Отечеству» собирается примкнуть и «Вся Россия» по главе с Шаймиевым, а своим моральным лидером союз трех партий объявил президента Путина.

Некоторые газеты увидели здесь политическое чудачество: мол, то разъединяются, то объединяются, несерьезно как-то. На самом деле — все очень серьезно.

Предлагаем вам нашу версию скрытой борьбы интересов вокруг президентской суперпартии.

До сих пор между собой боролись два взгляда на будущее — «Единства» и «Отечества». Одни предлагали сохранить две центристские партии, которые будут поддерживать президента каждая со своего угла политического центра — «Единство» с правого, а «Отечество» — с левого. Другие же, напротив, настаивали на создании единой центристской партии, которая стала бы фактически партией президента. Возобладал второй подход — и теперь два движения объединяются. Судя по всему, именно сторонники этого подхода сумели убедить в этом президента.

В этом есть логика, но есть и опасность. Опасность исходит от кругов, больше заинтересованных в ослаблении Путина, чем в его усилении. Все та же пресловутая ельцинская семья, которая продолжает влиять на ход российской политики, вовсе не желает появления мощной политической опоры у Путина. Семья, по слухам, не слишком довольная нынешним президентом, подумывает, не сделать ли ставку на другого кандидата в 2004 году. Семье гораздо выгоднее, чтобы под Путиным была слабая и легко управляемая структура.

В том же интерес и главы президентской администрации: мощная независимая партия, напрямую выходящая на президента, — слишком опасно, этак и всемогущая администрация станет просто канцелярией президента. А потому следует нейтрализовать потенциал новой партии. Как? Через растворение «Отечества» в «Единстве» и поощрения самых послушных и наименее самостоятельных фигур в новой партии.

Если этот сценарий осуществиться, то удар будет нанесен и по позициям Путина, и по партии центра, а семья и связанная с ней бюрократия получат полную свободу маневра.

6. 02. 2001

Надо сказать, что на днях Владимир Путин положительно оценил деятельность правительства и выразил удовлетворение итогами экономического развития страны за последние полгода. По его словам, рост валового внутреннего продукта составил около 5 процентов вместо запланированных 4–4.2. Примерно на 5 процентов выросли промышленное производство и реальные доходы населения.

Вместе с тем кабинет Касьянова стоит перед несколькими угрозами, которые могут изменить картину к худшему.

Угроза первая — нарастающие долги по зарплате. На 1 июня они составили уже 33 миллиарда рублей, причем 28 миллиардов — это долги предприятий, что говорит об их финансовой неустойчивости.

Угроза вторая — рост инфляции, которая в первые полгода превысила запланированный уровень и достигла почти 1ЭЬпроцентов.

Угроза третья — снижение темпов роста инвестиций в экономику. Хотя международные агентства повышают в последнее время инвестиционные рейтинги России, правительству не удалось пока переломить ситуацию.

И наконец, четвертая угроза — огромные выплаты по внешнему долгу.

Министр финансов Кудрин признал, что в случае неблагоприятной внешнеэкономической конъюнктуры правительству придется вновь обращаться за кредитами МВФ.

Президент перекроил весь силовой блок. Главное из этих назначений — переход Сергея Иванова на пост министра обороны. Этим Путин решил проблему замены маршала Сергеева на гражданского министра, а попутно и другую проблему: многие военные и специалисты в области безопасности перекрестились, что новым министром не стал начальник Генштаба генерал Квашнин.

Другие назначения относятся скорее к категории сложных маневров на кадровой шахматной доске. Владимир Рушайло назначен секретарем Совета безопасности, хотя не слишком проявил себя на посту министра внутренних дел. А Борис Грызлов, не слишком удавшийся как лидер «Единства», заменил Рушайло во главе одного из важнейших министерств в стране. В том же русле идут замены бывшего шефа налоговой полиции Вячеслава Солтаганова на классического управленца Михаила Фрадкова, кстати, заместителя Сергея Иванова по Совету безопасности, а также главы Минатома Евгения Адамова на руководителя Курчатовского института Александра Румянцева. Все эти назначения можно рассматривать как продолжение осторожной линии Путина на замену кадров из староельцинской команды. Ведь и Рушайло, и Солтаганова, и Адамова относили именно к этой команде.

В московском политическом мире только глухой не знал, что у Путина была договоренность с Борисом Ельциным в течение первого года пребывания у власти не трогать силовиков. За весь год Путин удалил только одного из ставленников ельцинского окружения — Алексея Огарева с поста главы Росвооружения. И вот год истек — и Путин приступил к созданию собственной команды на силовом поле.

Кадровые замены, имевшие место на прошлой неделе, можно рассматривать как начало отхода от ельцинского кадрового наследия. Вместе с тем пока это еще не та кадровая революция, которой так давно ждали. В лучшем случае — пристрелка к ней.

31. 03. 2001

Этот год запомнился нам по удивительной популярности президента, его схватке с Гусинским и Березовским, строительству вертикали власти, гибели «Курска», пожару на Останкинской башне, странной интригой вокруг досрочных выборов, высокими доходами бюджета и так и не усмиренной Чечней. Впрочем, ответственность за трагедию «Курска», пожар в Останкино и даже за Чечню трудно в полной мере возложить на Путина: «Курск» погиб не по его вине, Останкино загорелось от перегрузок, а неусмиренная Чечня воюет с нами уже с 94-го года. Так что говорить о каких-то крупных провалах не приходится — их просто не было.

А экономика — так она даже выросла — на небывалые 7 процентов. И хотя экономический советник Путина Андрей Илларионов, яко российская Кассандра, предвещает ее скорый крах, менее радикальные экономисты настроены умеренно оптимистично.