Советский Союз: мифы и реальность - Игорь Станиславович Прокопенко

© Прокопенко И., 2019

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019

Говорят, что каждый житель Советского Союза хотя бы раз в жизни задумывался о том, что может навсегда покинуть свою Родину, а те, кому это удавалось сделать, всю жизнь потом мечтали вернуться в свою странную, но такую родную Страну Советов.

Это история нашей страны, которую вы не прочитаете в учебниках. Это история Советского Союза, которая никогда не будет написана. Это правдивая история Страны Советов, рассказанная очевидцами.

Советский Союз здесь предстанет перед нами с бытовой стороны. Идеологическая шелуха была снаружи, а вот обыденная жизнь представляла собой уникальную картину. Бытовая аскетика простого человека, вечно бегающего в поисках дефицита, контрастировала с ухоженным бытом советской элиты.

Приличное образование, бесплатное обучение и здравоохранение, мизерно низкая квартплата – и тотальный идеологический прессинг, запрещавший даже самые невинные эстрадные песенки.

Неудивительно, что о такой странной стране сложено столько мифов. Многие из них живы и по сей день. Увы, имидж нашей страны традиционно остается для всего мира непредсказуемым и пугающим. Но он создавался не спонтанно, над таким образом СССР, а позже и России трудились и трудятся десятки тысяч работников идеологического фронта по ту сторону границы.

Давайте вместе перелистаем страницы ранней советской истории, Великой Отечественной войны, позднесоветского времени и перестройки. Посмотрим, как, кем и с какой целью эти мифы создавались, заглянем за кулисы мировой политики.

Да и просто вспомним наше недавнее прошлое – ведь какие-то его образы остались с нами навсегда, и из нас их не вытравить никакими новейшими уловками. Хорошо это или плохо? Это наша история, и мы должны ее знать. А помогут нам в этом свидетельства очевидцев истории, которая, как ей и положено, неторопливо – или, наоборот, стремительно – постоянно разворачивается у нас перед глазами, хотя мы это и не сразу замечаем.

То, что произошло в России в феврале, а затем в октябре 1917 года, для большинства стало полной неожиданностью – включая царя и большевиков.

Если бы Николай Второй не уехал из Петрограда в Могилев за несколько дней до беспорядков, если бы в Северной столице не возникли перебои с хлебом из-за срыва графика железнодорожных перевозок, то не представилось бы будущему вождю мирового пролетариата такого удивительного шанса – устроить настоящую революцию в стране, которая, по сути, не хочет ее устраивать.

По Марксу, революция вообще невозможна до тех пор, пока капитализм не исчерпал своих возможностей и пока пролетариат не стал самым многочисленным классом в обществе. Оба этих условия абсолютно не подходили для России. Настоящие марксисты не смели звать страну к социалистической революции – она была к ней не готова.

Политику очень важно уловить момент, когда можно что-то предпринять. Ленин это чувствовал, и в октябре 1917 года он понял, что Временное правительство теряет популярность и авторитет, что есть возможность завоевать Советы. Он не только понял, но и воспользовался этим моментом.

Ленин приезжает в Петроград 3 апреля 1917 года, он полон решимости. Политик пламенно выступает с броневиков, буквально вбивает в головы своих соратников идею социалистической революции. Ленин одержим ею, многим же она кажется просто безумной. Летом 1917 года Владимир Ильич вынужденно скрывается в Разливе, затем бежит в Финляндию. Оттуда он постоянно пишет письма с требованием начать подготовку вооруженного восстания. Бухарин вспоминал, что письмо от 29 сентября было составлено столь решительно, что все были ошарашены. ЦК единогласно постановил сжечь письмо Ленина…

Ленин обладал многими качествами вождя. Это прежде всего стопроцентная уверенность в своей правоте, которая делает человека одержимым. Но если он свято верит в свою правоту, то может внушить свои убеждения другим людям. Если человек лицемерит и декларирует какие-то принципы, в них не веря, то это разоблачается очень быстро. Ленин был политиком от Бога, у него было политическое чутье. Следуя принципу Макиавелли, главная рекомендация для политика: не отступать от пути добра, если это возможно, и не бояться вступить на путь зла, если это необходимо.

Идея насилия к тому моменту стала привычной и обыденной. Февральская и Октябрьская революции происходили на фоне совершенно чудовищного события – Первой мировой войны, которая впервые за историю человечества унесла жизни миллионов людей. Потери уже исчислялись не десятками тысяч, как раньше, и это становилось нормой. Люди в какой-то момент перестали ужасаться таким цифрам.

Насилие было узаконено в огромных масштабах, и отсюда та легкость, с какой оно в XX веке утверждается в политике после Октябрьской революции, причем не только в России, но и в других странах. Теперь дозволено все, и насилие оправдано, даже если оно не несет какой-то высокой цели, если гибнут миллионы. Эта вседозволенность создавала психологическую атмосферу, которая побуждала сначала стрелять, а потом задаваться вопросом, зачем стреляли.

Призывы Ленина к кровавому террору в то время не казались чем-то чудовищным. Он вел свою партию к власти, а для этого все средства были хороши. В конце концов, время военное, смутное. Да и в дальнейшем Ленин проводил политику террора – как международного, так и государственного.

В чем нельзя упрекнуть Ленина – это в лицемерии и лжи, он искренне был страшным человеком, ибо верил в то, о чем говорил. То, что он проповедовал, было для него и смыслом его жизни, и смыслом целого мироздания.

Несмотря на то что в «Кратком курсе истории ВКП(б)» русские революции XX века предписывалось считать безальтернативными, в 1917 году был вариант вполне правдоподобного сценария революции без большевиков.

Владимир Ульянов мог не приехать в бурлящую Россию, мог быть просто убит случайным юнкерским патрулем на улицах Петрограда. Без Ленина большевики не отважились бы на роспуск Учредительного собрания. Тогда казалось, что к власти в России придет не Временное, а постоянное правительство во главе с эсерами. Возможно, оно было бы свергнуто недовольными генералами, и во главе страны мог оказаться ставший к тому времени военным министром адмирал Колчак.

Иным был бы и Версальский мир. Россия в числе стран – победительниц в Первой мировой войне не могла не получить своей доли, сопоставимой с приобретениями Англии и Франции. Под сенью сильной руки в Россию пришли бы иностранные инвестиции, упрочил бы позиции отечественный капитал. К середине XX века реформы в