Приверженцев Дуче оставалось много, но активная часть его противников, казалось, преобладала повсюду. Скорца не удалось мобилизовать в защиту Муссолини фашистов в Риме, а Гальбиати — милицию. На их призыв откликнулись несколько десятков человек, но и те не знали, что делать. Домá известных фашистов подверглись обыску, а их хозяева исчезли. Сенатор Морганьи застрелился с возгласом: „Да здравствует Муссолини!“. Королева, восхищавшаяся Дуче, сожалела о его падении.
Насилия почти не было, так как немецкая армия контролировала большую часть Италии. Новые итальянские министры передали на пограничной станции Риббентропу и Кейтелю формальный протест против фактической оккупации страны немцами. Генерал Кастельяно информировал посла Англии в Лиссабоне, что Италия готова капитулировать. Бадольо до конца уверял Германию в лояльности, но капитуляция состоялась 3 сентября 1943 г. Через пять дней союзники высадились в районе Салерно.
Между тем, решалась судьба Муссолини. Бадольо письмом заверял, что доставит его по желанию в любое место. Бывший сокамерник Муссолини социалист Пьетро Ненни с сожалением к узнику наблюдал за перемещением корабля с фашистским вождем на борту в поисках уединенного острова. Сначала его поместили в форт над гаванью Гаэты, затем высадили на один из островов в деревне Санта Мария, потом перевезли на остров Маддалена. Муссолини сообщили, что Бадольо распустил фашистскую партию, а Фариначчи выступал по мюнхенскому радио. Он узнал и о смещении Чиано. Муссолини жил на острове три недели. Ему не разрешили читать газеты, и он получил с материка только 24-томное собрание сочинений Ницше от Гитлера.
Фюрер был в ярости, пытаясь установить место заключения Муссолини, которого, наконец, доставили в Центральную Италию. Там его поместили в уединенном отеле на плато Кампо Империале высотой более двух тысяч метров. До Муссолини доходили слухи о страшных авианалетах на Италию и огромных жертвах населения, о сотнях тысяч бездомных и голодающих беженцах, об отступлении итальянской армии и быстрой сдаче Сицилии. — Несмотря на соглашение о капитуляции союзники решили добить Италию! Итальянскую армию вытеснили из Хорватии, Греции и Франции.
Иностранное радио объявило, что Муссолини должен быть передан союзникам. Сторожившему его офицеру было сказано: „Немцы не должны взять Муссолини живым“. Шеф немецкой контрразведки предатель Канарис убеждал Гитлера, что фашистский вождь находится на маленьком острове около Эльбы. Уже было получено распоряжение о высадке десанта на этот остров, когда командир специальной штурмовой группы „Фриденталь“, подполковник СС Отто Скорцени[55] убедил Гитлера, что место заключения Муссолини расположено на сотню миль южнее. Атака планировалась на 27 августа, но накануне отплытия немецких войск узника самолетом переправили на материк, и его поиски возобновились.
Наконец, обнаружили отель в Гран Сассо, и подготовка к экспедиции началась заново. Была произведена аэрофотосъемка. Немецкий врач подтвердил подозрения немцев, сообщив об охране отеля отрядом в двести человек. Спецоперация под руководством Скорцени, которую офицеры-парашютисты считали невыполнимой, началась с высадки пятидесяти десантников из двенадцати планеров на небольшую треугольную площадку прямо за отелем. В молниеносном штурме отряд захватил отель. Карабинеры перетрусили, а их глава — итальянский полковник выпил бокал вина „за победителя“. Эта эмоциональная реакция свидетельствовала о безразличии охранников к политической стороне дела.
Первоклассный ас капитан Герлах — личный пилот командующего десантными войсками Рейха генерал-полковника Штудента[56] — посадил на площадку легкий „Шторх“. Муссолини был взят на борт. Последовал чрезвычайно опасный, но мастерски исполненный взлет самолета у самого края вертикальной скалы. Итальянский отряд провожал Муссолини искренними криками: „Дуче! Дуче!“. На аэродроме Практика ди Маре фашистского вождя пересадили на Хенкель и доставили в Вену. По дорогое он признался Скорцени, что сделал ошибку, не распознав врага в королевском доме: „Мне следовало сделать Италию республикой сразу после абиссинской кампании“. 13 сентября Муссолини вылетел в Мюнхен, где его встретила Рашель с детьми. Затем его доставили в Пруссию. Там на встрече с Гитлером была решена судьба графа Чиано, перебравшегося из Италии в Мюнхен в уверенности, что его простят.
Бенито Муссолини после своего освобождения 12-го сентября 1943 г. За штурвалом „Шторха“ находится капитан Герлах. За Дуче, пригнувшись, стоит Отто Скорцени в форме Люфтваффе.
Гитлер отверг пожелание Муссолини отойти от общественной жизни, чтобы предотвратить гражданскую войну. „Глупости, — сказал Фюрер, — без возвращения к власти сильного фашистского правительства в Северной Италии неизвестно, что станет с итальянским народом. Немецкая армия вынуждена действовать беспощадно, в соответствии с законами военного времени. Только варварские методы могут теперь спасти Италию!“. Гитлеру предлагали поставить во главе правительства Паволини[57] , Фариначчи, Р.Ричи[58], Прециози или даже сына диктатора Витторио Муссолини, но он отверг их, как недостаточно авторитетных. Сам Дуче должен возглавить правительство и казнить предателей 25 июля, решил Гитлер.
Когда стало известно, что Чиано обещана встреча с Муссолини, Геббельс записал в дневнике: „Значит, этот ядовитый гриб снова прорастает, теперь уже в новой фашистской партии… Чиано намеревается писать воспоминания. Фюрер справедливо предполагает, что подобные мемуары могут быть написаны только в оскорбительном для нас тоне, иначе на них не будет спроса на международном рынке. Поэтому мы не можем позволить Чиано выезд за пределы Германии. Он останется под нашим контролем“. В другой части дневника Геббельс добавил: „Дуче не сделал из катастрофы Италии тех выводов, которых ждал Фюрер. Естественно, он был очень рад видеть Фюрера и оказаться снова на свободе. Но фюрер думал, что Дуче начнет с того, что отомстит предателям. Однако он проявил очевидную слабость, не обнаружив таких стремлений. Муссолини не революционер, как Фюрер или Сталин. Он привязан к своим итальянцам настолько, что это лишает его широты революционера и мятежника мирового масштаба… В конце концов, он ведь всего лишь итальянец, и никуда ему от этого не деться… Старик Гинденбург был, несомненно, прав, когда сказал, что даже Муссолини не удастся сделать из итальянцев что-нибудь большее, чем итальянцы“.
Шестью декретами, обнародованными 15–17 сентября 1943 г., на севере Италии была создана Итальянская социальная республика /ИСР/. Партия Муссолини называлась теперь Фашистская республиканская партия /ФРП/. Восстановили милицию, провозгласили усиление сотрудничества с Германией и намерение наказать предателей. Бывший секретарь Дуче, фанатичный Алессандро Паволини стал секретарем новой партии. Р.Ричи возглавил милицию, в которую, по словам английского либерального писателя К.Хибберта, „попало несколько достойных людей“. Буффарини-Гвиди стал министром внутренних дел. Другой германофил, энергичный и талантливый Фернандо Меццасола[59] получил пост министра народной культуры. Он говорил о возрождении фашистской партии и ее новой роли, о необходимости соединить тоталитаризм с социальным радикализмом.
Министром обороны назначили маршала Грациани. — „Я никогда не был фашистом. Я солдат, который всегда выполняет приказы“, — сказал он немецкому офицеру. А.Трингали-Казанова стал министром юстиции, Д.Пеллегрини[60] — финансов, Эд. Морни — сельского хозяйства, К.А.Биггини просвещения, С.Гаи — экономики, Дж. Полверелли — транспорта. Ф.М.Барраку назначили секретарем Президентского совета. Президент ИСР Муссолини возглавил министерство иностранных дел, назначив своим заместителем „ретивого служаку“, графа С.Маццолини. Фариначчи и антисемит Дж. Прециози не получили важных постов. Они обозлили Гитлера бегством в Германию, вместо того, чтобы организовать сопротивление и заставить короля передать командование вооруженными силами немцам.
Декретом 24.11.1943 г. Муссолини создал специальный трибунал для суда над предателями. Полиция в Вероне арестовала графа Чиано, которого присоединили к заключенным. Председатель суда, старый юрист Альдо Виччини вместе с Р.Риччи сомневался в законности обвинений, но у остальных восьми членов трибунала сомнений не было. По крайней мере, пятеро из них были убежденными фашистами. Из 19 подсудимых лишь шестеро предстали перед судом: Эмилио Де Боно, Туллио Чианетти, Дж. Маринелли[61], Л.Готтарди[62], Карло Паречи и Чиано. Остальные покинули Италию или надежно спрятались в стране. 8 Января 1944 г. начался суд. Подсудимых обвиняли в сговоре, направленном на подрыв государства, в расшатывании моральных устоев нации, в препятствовании военным действиям и, таким образом, — в оказании помощи врагу. Подсудимые оправдывались, но документы изобличали их. Пятеро были приговорены к смертной казни и расстреляны, Чианетти получил 30 лет заключения. Начальник генштаба Уго Кавальеро, не выдержав моральной ответственности, застрелился 14 октября.
