Дэн Перцефф - Нарковойны XXI века. Оружие массового поражения

– Я друг Стива Арта, Дэн Перцефф, он дал ваш номер телефона, сказав, что к вам можно обратиться за помощью. Стив мертв, мне нужна помощь, – выложил я все без утайки. Где-то далеко замолчали на секунд десять.

– Понятно. Вы где?

Я назвал адрес.

– Выходите из гостиницы, идете в сторону стадиона, там вас подберут.

Не нужно рассказывать, каких душевных сил мне стоило пройти мимо портье, и выйти, словно ничего не произошло, на улицу. Здесь, вдохнув свежего воздуха, я постепенно стал приходить в себя. Сам не помню, как добрел до стадиона, известного всему миру кадрами кровавой расправы талибанского режима над преступниками. Рядом со мной остановился черный микроавтобус. Водитель знаком показал сесть в салон, что я и сделал. Потом он бросил на заднее сиденье мешок, и опять знаками приказал мне одеть его на голову, пояснив в меру скромных сил, что пока я это не сделаю, он не тронет машину с места. Я натянул чертов мешок, и мы тронулись. Про себя я не раз и не два наградил непечатным словцом хмурого водителя: машину трясло, мне приходилось бороться с желанием закурить, у меня начинали чесаться то нос, то ухо, а мешок, конечно же, мешал.

Ехали мы долго. Часа четыре, за это время я потерялся в пространстве настолько, что не знал ни направления, ни расстояния. Наконец мы остановились, брякнула дверца.

– Можете снять мешок с головы. Прошу простить, это была необходимость, – сказал кто-то на чистейшем английском языке, по акценту я предположил, что это выходец из Нью-Йорка. Действительно, передо мной, оказался довольно импозантный господин, явно уроженец Штатов.

– Стив меня предупреждал, что вы можете появиться, и оставил для вас посылку. Расскажите, что произошло?

Я вылез из машины и осмотрелся, находились мы в каком-то огромном ангаре. Затем рассказал человеку, назвавшемуся Джой Рой, историю наших со Стивом злоключений, умолчав о Маккое. Здесь же в ангаре оказалась оборудованная комната, в ней был телевизор, компьютер с выходом в Интернет, удобства и кран с постоянно текущей холодной водой.

Оставив мне документы Стива, Джой сказал, чтобы я не выходил за пределы ангара, даже не пытался.

– Тебе придется побыть здесь несколько суток, двое, а может и больше. нужно время, чтобы шумиха улеглась, я так понял, тебя тоже ищут. Поэтому из Кабула тебе не улететь обычным рейсом. Но я постараюсь придумать что-нибудь, я обещал Стиву. Тут есть все необходимое для жизни. Поэтому чувствуй себя, как дома. Но предупреждаю, ангар ты не должен покидать ни при каких обстоятельствах. И это не моя прихоть, просто подумай о своей шкуре.

Меньше всего я хотел покидать, тем более сейчас, предоставленную мне уютную комнату, прежде всего хотелось посмотреть, что мне оставил Стив и обдумать дальнейшие действия. Если в деле замешано ЦРУ, то действительно, аэропорт и другие обычные транспортные средства отпадали, вполне возможно – меня ищут меня. Ведь им неизвестно, что удалось узнать и насколько опасна для сильных мира сего информация, которой я завладел.

Я хотел сразу распечатать коробку, оставленную Стивом, но присев на диван, не заметил, как провалился в глубокий сон. Все-таки возможности организма не бесконечны, а позади остались двое суток, из тех, что без преувеличения можно называть самыми тяжелыми.

Записка от Стива лежала сверху документов, она поясняла все:

Если ты сейчас читаешь эти строки, значит меня больше нет, – начиналась она в духе пошлых шпионских боевиков, однако реалии оказались намного прозаичней, он действительно был мертв. – Но ты должен довести дело до конца, слишком многое поставлено на карту. Кроме всего хочется, чтобы жизнь моя, как и твоя прошла не просто так. Я понимаю, что подверг тебя смертельной опасности. Но другого выхода у меня не было. Здесь сто тысяч долларов, они помогут тебе, а так же материалы, которые я просто не успел просмотреть. Джой Рой надежный человек и держит свое слово, можешь ему доверять, как и мне. Удачи тебе. Твой друг, Стив Арт.

В коробке под бумагами, действительно, оказались ровные пачки с новенькими банкнотами. Еще там лежала толстая папка. Я закурил. Работать не хотелось совершенно, все же организм брал реванш за экстренный режим, в котором последнее время я его заставлял пребывать, но кто знал, когда выдастся еще свободная минута, к тому же сама проблема меня занимала все больше.

Ведь получается любой политический деятель, если участвовал в чем-то незаконном до своего водворения на престол, становится заложником собственного прошлого и тех людей, которые о нем знают. В итоге мы имеем марионетку, управляемую шантажистами, вполне возможно, сам человек знает о своей роли винтика в огромном механизме мирового наркооборота, но либо мирится со своей ролью, либо участвует в ней, как получатель доли. Со всем этим следовало разобраться, поэтому я начал кропотливо изучать документы Арта.

Честно сказать, меня одолевали множество сомнений относительно причастности к торговле белой смертью четы Буш. Я все же думал, дело тут, скорее в местном, то есть локальном, давлении на силы коалиции преступными группировками. Конечно, речь шла не об открытой конфронтации, а скорее о подкупе должностных лиц. Но связь опиумных полей и больших политиков мной пока не просматривалась. Если только ЦРУ, но агентство есть агентство, и часто его деятельность отличается от политики США и идет вразрез с таким главным документом Америки, как Конституция.

Конечно, первой на мировом рынке наркоторговли и в мировых масштабах принято считать итальянскую мафию, она действительно была до девяностых годов прошлого столетия наиболее сильной(сила в данном случае синоним денежного оборота), однако в 90-х СССР потерпел сокрушительно поражение в холодной войне. В результате на фоне колоссального упадка экономики на постсоветском пространстве возникли криминальные группировки. В большинстве своем люди вовлекались в преступную деятельность не из-за жажды легкой наживы, а из-за элементарного желания кормить семью, потому что других средств к существованию в разваливающейся империи не существовало. Особенно люди специфических профессий. На грани развала находились КГБ, милиция, армия, наука, то есть все отрасли напрямую связанные с бюджетом страны. В это время и сформировался костяк той самой этнической группы, которая в мировом масштабе получила название – Русская, с легкой руки ФБР. Как отмечают специалисты по борьбе с организованной преступностью, за последние десятилетия все громкие преступления международного масштаба прямо или косвенно связанны именно с этой организацией. Действительно, как утверждают социологи и криминалисты, более жестокой и прагматичной, к тому же обладающей холодным и расчетливым мозговым центром, до нее не было.

Марк Стотт, специалист по борьбе с организованной преступностью говорит:

Сегодня организованная преступность в состоянии через гигантскую сеть партнерских связей, с божьей помощью политиков, многонациональных финансовых и деловых кругов проникнуть во все сферы мировой экономики. Организованная преступность ведет при этом игру с системой государственного правопорядка, которая все больше отравляется коррупционными махинациями. В своем ядре организованная преступность не что иное, как продолжение рынка, неограниченное в выборе средств. Она соединяет легальные и нелегальные интересы, а глобализация, интернационализация и технологизация делают национальные границы и механизмы контроля неспособными выполнять свои задачи по защите суверенитета государства, потому что разрывающая границы сеть экономических структур уже не может просматриваться и контролироваться со стороны государства.

Фридерик Мартин, специалист по этнической оргпреступности, комментирует, как стало возможным, что русская мафия быстро стала высокоорганизованным преступным сообществом:

Мало того, что Россия во времена правления первого президента Бориса Ельцина оказалась выброшенной в эпоху дикого капитализма, породившего как следствие криминализацию государственного механизма, ставшую настолько резкой, что в теневой оборот оказалось вовлечено большинство служащих: от мелких чиновников до крупнейших правительственных деятелей, многие были замешаны в скандальные дела с уголовниками или расхищением национального достояния страны.