— Только вы мне казенник откройте, — сказал азиатский сапер, — а то я не знаю, как оно тут у вас открывается.
Артиллеристы открыли затвор, сапер встал на четвереньки и начал просовывать в ствол голову. Просунул! Потом плечи. Потом весь влез. И вскоре вылез с другой стороны. Встал, отряхнулся, забрал свой кисет у богов войны и уехал со своими коллегами-саперами, которые к тому времени уже освободились от изучения трофеев на предмет их заминирования.
Надо ли говорить, что артиллеристы были совершенно потрясены?..
История 3 Параллельная кухня
Алексей Бысько, на момент рассказа — пресс-секретарь Московской городской думы:
— История, конечно, фантастическая, совершенно необъяснимая. Ну то есть я могу ее объяснить, но для этого нужно строить гипотезы о параллельных мирах. Хотя почему бы и нет?..
Я тогда работал в журнале «Россия молодая». Заболел и на работу не пошел. Не помню, то ли грипп у меня был, то ли ОРВИ, а, может, ОРЗ, неважно… Лег поспать на диван. А когда проснулся, закутался в халат, которым накрывался во сне, и полусонный пошаркал в тапках на кухню. Шлеп-шлеп, шлеп-шлеп…
Захожу на кухню и вижу… То есть в том-то и дело, что не вижу — не вижу того, что должен был бы видеть: кухня — пустая! В ней нет мебели. Ни стола, ни холодильника, ни табуреток, ни шкафов… Ничего! Через секунду я понял, почему нет мебели: на этой кухне делали ремонт, поэтому всю мебель вынесли. Стены и рамы свежеокрашены — в нос мне ударил запах свежей краски.
Одна-единственная вещь «из мебели» была на кухне — часы-ходики. Они висели на свежеокрашенной стене. Тик-так, тик-так… И поскольку мебели-то нет, в кухне — акустика пустого помещения. Гулко стукают ходики — звуки не гаснут в мебели, а отражаются от стен. Ну, бывает так, когда из комнаты всю мебель вынесешь, гулко становится, эхо получается.
Открыта форточка. Почему она открыта, я сразу понял: чтобы запах краски выветрился. И поскольку форточка открыта, с летней улицы раздаются крики играющих на детской площадке детей.
И вот я стою и смотрю на все это. Не знаю, стоит ли пояснять, что я не делал никакого ремонта на кухне! Я никуда не выносил мебель. Не красил стены! И часы-ходики на стене не мои. Но все это я вижу. Слышу. Обоняю.
Одуряюще пахнет краской.
Гулко стукают ходики.
Со двора слышатся детские крики.
Что это?.. В полном отупении я вернулся назад в комнату и увидел.
Увидел то, чего не заметил, спросонья встав с дивана. В комнате стояло третье кресло. Не мое.
Что мне было делать? Что бы вы сделали на моем месте?
Я лег спать. И быстро уснул, потому что температурил. А когда проснулся, сразу же, естественно, пошел на кухню. Это была моя кухня! Без ремонта, но с мебелью. Я думаю, что существует множество параллельных миров. И иногда в каких-то особых состояниях — например, во время болезни, мы можем попадать в них. Не знаю, вместе с телом или только одним сознанием. Но с тех пор меня преследует одна мысль: а в том ли мире я проснулся во второй раз?..
Рассказчик — Евгений Герасимов, москвич, системный администратор:
— Случилось это под Кировом. Мы с ребятами поехали туда искать снежного человека. А чего? Интересно. Не все же водку жрать.
Я в тот день с одной девушкой остался в лагере на дежурстве, а ребята скоро должны были вернуться. Надо объяснить, что из себя представляет это место, — край леса, рядом поле. Поле рассечено лесополосами. До ближайшей деревни километра два, но деревня умирающая, мало кто там живет. Наш лагерь стоял на краю поля — в «углу», где лесополоса примыкала к лесу. А в соседней, параллельной нашей лесополосе, метрах в двухстах от лагеря за несколько дней до этого мы видели его следы. Наверное, грибы он там собирал.
Следы какие?.. Ну, примерно 42–45 сантиметров. Не лапа медвежья с когтями, а именно нога — растопыренные пальцы, пятка. А между следами расстояние метр двадцать — метр тридцать. То есть большой шаг. Для сравнения: у человека шаг примерно 70 сантиметров.
И вот представьте: девять вечера, темнеет. Мы сидим в лагере. И вдруг вдалеке в деревне взвыли собаки. Все. Я встал посмотреть, что происходит, и слышу, как он кричит из соседней лесополосы, где вчера мы видели следы. Дразнит собак. Крик этот я никогда не забуду. Он был похож на паровозный гудок, такой полусвист-полурев. Ближе даже к свисту, чем к реву, мне кажется. Словно гигантский чайник закипает или паровоз гудит. Жуть! Минут десять он так орал, потом ушел.
Они любят заходить в эту полузаброшенную деревню. Там сады яблоневые остались. Идешь по саду и вдруг смотришь — трава примята, ясно, что какие-то крупные существа лежали, штук пять-шесть. А трава высокая, почти в метр, так они в ней тропинки промяли.
Причем ночью мы от костра даже не могли отойти никуда: страх какой-то прямо мистический одолевал. Этот страх был там все время, он присутствовал как фон. И все время чувствовалось чье-то присутствие. Вот такая история.
А еще я одну необыкновенную вещь видел в Поволжье. Поле колхозное, бескрайнее, трактора на нем пашут. А в середине поля находятся три островка леса в виде треугольников — в первом треугольнике высокий лес, во втором пониже и в третьем совсем низкий лесок, кусты практически. Размеры сторон этих лесных треугольников примерно 10–15 метров. Спрашиваем у колхозников: почему такие странные треугольники леса среди поля? Оказывается, на этих местах садился НЛО. Пятнадцать, десять и шесть лет назад. Видели их ночью. И там, где они садились, техника стала ломаться. Раз сломался трактор, два, а потом в этих местах и вовсе пахать перестали. Опахали вокруг, и все. На непаханых местах вырос лес. Там, где высокие уже деревья, давно садилась тарелка, где низкие — недавно.
Вот какой урон сельскому хозяйству.
Катя, студентка Менделеевского института, фамилию назвать постеснялась:
— У меня в жизни была необыкновенная ситуация, которой я не нашла пока объяснения. Мы однажды с моей подругой пошли в Сьяны — подмосковные пещеры. И там заночевали. Как это зачем?.. Даже не знаю, как ответить. Ну, мы пошли в пещеры, чтобы там лазить. Зачем еще в катакомбы ходят? Для прикола. Интересно. Короче, всю ночь проспали в гроте. Всю ночь была полная тишина. Полнейшая! А когда мы проснулись и стали собираться, вдруг зашуршало в углу. Словно мыши.
Мы сначала так и подумали, что это мыши или крысы. Посветили туда фонариками. Но ничего, кроме камней и стен, не увидели. Мы подошли в этот шуршащий угол, потоптались, даже попрыгали там. Но источника звука не нашли. Светишь и понимаешь: вот здесь, здесь должен быть этот источник звука. Но видишь только камни. Шуршали невидимки!.. И громко так шуршали!
Страшно? Нет, страшно не было. Но странно было. Мы долго это явление изучали. Но толку-то. В такие минуты думаешь: а вдруг мир устроен вовсе не так просто, как нам говорят в школе?..
История 6 Поаккуратнее надо с бомбардировщиками
Была гроза. Молнии лупили, как оглашенные, стрелка компаса плясала, не зная, куда бы ей указать своим острым жалом. Струи дождя заливали фонарь пилотской кабины, бомбардировщик швыряло так, что казалось, он вот-вот развалится. Летели практически наугад, моля Бога о том, чтобы хватило горючего. По ощущениям и по времени должны были уже пересечь линию фронта и лететь над своей территорией. А горючка меж тем подходила к концу. И вдруг все закончилось.
Самолет ухнул вниз, и шум грозы стих. Никакой грозы больше не было. Над головой — ясное небо и звезды. А внизу горел огнями огромный город. Летчики сразу поняли, что находятся не в СССР. Ну какой город в 1944 году недалеко от линии фронта мог так полыхать? Немыслимое дело! На окна тогда вешали плотные шторы. По улицам ходили патрули, наблюдая за домами, из окон которых пробивались лучики света — следили за соблюдением светомаскировки. В войну все города в радиусе действия вражеской авиации в безоговорочном порядке на ночь погружались во тьму. И не только в СССР — во всех воюющих странах.
Да и не должно было быть в том районе никакого большого города!
Но город был. Внизу сияло море огней — не только дома призывно светились окошками, но и уличное освещение работало! По улицам ехали, освещая дорогу фарами, автомобили. Более того — многие дома даже подсвечивались снизу прожекторами! Разноцветными огнями сверкала неоновая реклама. Так и хотелось сбросить бомбу.
Справа текла широкая река, а на ней три острова — один большой и вытянутый, два других поменьше и покруглее. Острова между собой и с берегами были соединены освещенными мостами. По реке плыл, сияя огоньками, прогулочный кораблик. Город был огромен — его огни убегали за горизонт.
