А. Г.: Зато в 1996 году, после Игр в Атланте, нам очень оригинально вернули потерянный объектив американцы. Мы останавливались в семьях, и Джон — человек, у которого я жил, — решил помочь нам довести перед отлетом вещи до аэропорта. В метро между терминалами аэропорта он просто забыл огромный объектив, который по тем временам стоил 9 тысяч долларов — это было целое состояние. Я не знал, что мне делать. Мы обратились в полицию, но уже опаздывали на рейс. И улетели, оставив заявление в полиции и не рассчитывая вернуть объектив. Но какой-то человек нашел его, принес в полицию, та в свою очередь передала Джону, а он нашим знакомым — летчикам знаменитого «Бурана», которые тогда ездили в Америку на какое-то авиашоу. И они привезли назад потерянный объектив.
— Помимо сложностей в вашей работе наверняка было немало курьезов?
А. Г.: В этом плане мне запомнилась Олимпиада в Нагано в 1998 году. У нас завязались хорошие отношения с Международной федерацией хоккея, и нам предложили стать официальными фотографами на этой Олимпиаде. Мы тогда работали в газете «Спорт-экспресс», и нам дали добро на сотрудничество, так как у нас появилось больше возможностей для доступа к командам, в том числе мы смогли заходить в раздевалки, куда обычные журналисты не вхожи. Мы оказались в раздевалке финнов, когда они играли с нашими в полуфинале. Вдруг заходит знаменитый финский хоккеист Эса Тикканен с огромным фиолетовым синяком под глазом. А в нашей сборной тогда блестяще играл Павел Буре. И вот выходит «Спорт-экспресс» с фотографией Буре на первой полосе, а рядом этот финн с фингалом под глазом. Фотография произвела фурор, ведь наши у финнов выиграли.
С. К.: Очень важно понимать, что журналист может дать настрой команде. Мне по этому поводу вспоминается, правда, случай не олимпийский, а произошедший на чемпионате мира по волейболу в Японии в 2010 году. Помню, наши девушки играли с полячками за выход в финал и выиграли. А поляки вообще в матчах с Россией принципиально играют довольно жестко. После соревнования я ехал в автобусе с польскими спортсменками. В гостинице меня окружили девушки из нашей сборной и спрашивают, что про них говорила Малгожата Глинка — известная польская спортсменка. Я ничего не слушал, но, чтобы их подзадорить, говорю: да гадости всякие говорила. И тут у меня что-то включилось. Наши в тот день должны были играть с бразильянками в финале. Я говорю: «Да что полячки! Слышали бы вы, что про вас бразильянки говорят!» — «А что они говорят?» Я отвечаю на голубом глазу, что, мол, я интеллигентный человек и не могу этого повторить, но вещи говорят просто омерзительные. Наши девчонки все побелели, и когда вышли играть, то готовы были всех порвать. И выиграли, став чемпионами мира. Кстати, они так и думают, что бразильянки о них плохо отзывались, я им не признался.
— Что обычно мешает спортивному фотографу?
С. К.: В первую очередь личное сопереживание спортсменам. У нас ведь среди них немало хороших знакомых и друзей. Очень сложно сделать объективную фотографию, когда выступают знакомые тебе люди. Невольно болеешь за них. Поэтому главный закон спортивного фотографа — ни за кого не болеть. Когда ты переживаешь, твои эмоции уходят в воздух, а не в фотографию. Ты должен быть абсолютно хладнокровным. Такой парадокс. В эти минуты я стараюсь включать здоровый цинизм, сравнивая все эти соревнования со звездным небом над головой и осознавая, как мало и ничтожно все это. Что эта финтифлюшка, которая вешается на шею, ничего не значит. И все равно где-то в глубине души ты очень переживаешь.
— Что вы ждете от Олимпиады в Сочи?
С. К.: Мы же стояли у истоков этой Олимпиады. Я ездил в составе комиссии Международного олимпийского комитета в Красную Поляну. Место всем очень понравилось, но тогда еще не было никакой инфраструктуры. А вот когда началось строительство, мое отношение к Олимпиаде стало меняться. Поразили изменения в ландшафте. На мой взгляд, все-таки надо было устраивать Олимпиаду в другом регионе, где есть погодные условия, где настоящая зима и где не надо было бы так сильно вмешиваться в природу. Лучше было бы провести Олимпиаду на Урале, в Междуреченске, Красноярске, то есть там, где популярны зимние виды спорта. Олимпиада должна проводиться для людей, а не для ВИП-трибуны. И очень важно, чтобы в будущем олимпийские объекты использовались по назначению, служили людям. Не уверен, что так будет в Сочи.
— Вы приняли участие в эстафете олимпийского огня. Что чувствует человек, несущий сакральный факел?
С. К.: Очень напрягает отношение наших секьюрити. Когда я пробежал свою эстафету в Дмитрове, ко мне подошли люди, которые хотели подержать факел, так охрана набросилась: нельзя, нельзя. А почему нельзя? Я не обращал внимания на охрану и всем разрешил сфотографироваться и подержать факел. Вообще лучшие спецслужбы — это те, которых не видно. Кстати, вспоминается, как директор ФСБ Николай Патрушев одно время был президентом Федерации волейбола. Он спокойно ходил по улице, один, без сопровождения, хотя наверняка оно присутствовало. К нему можно было подойти и поговорить. Порядок нужно наводить незаметно, а не создавать видимость порядка. Тогда и люди будут довольны, и Олимпиада запомнится надолго.
Важней всего — погода в Сочи / Общество и наука / Общество
Важней всего — погода в Сочи
/ Общество и наука / Общество
Каждая третья зимняя Олимпиада оказывалась на грани провала из-за плюсовой температуры
До начала Олимпиады в Сочи остались считаные дни, но относительно точный прогноз олимпийской погоды синоптики дали еще в сентябре. Когда речь идет о соревнованиях такого уровня, метеорология становится царицей наук. Тем более что прошлая зима в Сочи отметилась уверенным плюсом, фактически сведя на нет тестовые соревнования. Дождливая погода и частые снегопады заставляли то отменять, то переносить состязания даже высоко в горах — в Красной Поляне. В городе же снега на улицах и вовсе не оказалось. Однако синоптики уверяют, что зима 2014 года на российском юге будет холодной и снежной — о чем грезят организаторы Игр, туристы и спортсмены. Хотя статистика метеонаблюдений такова: в среднем каждая третья Белая олимпиада, несмотря на весь учтенный опыт, оказывалась на грани провала из-за плюсовой температуры.
Что было, то было
Глава Оргкомитета «Сочи 2014» Дмитрий Чернышенко на днях всех заверил, что к самой Олимпиаде будут учтены все ошибки, и снега заготовлено достаточно, чтобы решить все проблемы заранее. Оно и понятно: погода в горах над Сочи может быть совершенно непредсказуемой — субтропики, что тут поделаешь. Европа, например, сейчас буквально залита дождями, в Альпах закрыто большинство горнолыжных трасс — снег растаял. Бывает, конечно, иначе: два года назад этап Кубка Европы по горным лыжам был отменен из-за слишком большого количества снега. В феврале 2013-го все пошло по нынешнему сценарию: в Сочи из-за отсутствия снежного покрова были отменены этапы Кубка мира по сноуборд-кроссу и ски-кроссу. Вмешалась и низкая облачность, которая изменила график официального тестового мероприятия — горнолыжного чемпионата. В довершение ко всему в конце февраля во время Кубка мира по санному спорту пошел дождь!
Глава Росгидромета Александр Фролов напомнил, что район, где будут проходить Игры, — это субтропическая приморская зона, что дает «специфическое сочетание субтропиков, теплого моря и очень высоких гор с крутыми склонами». Олимпиады в похожих условиях уже проходили — например, в Турине, северо-западной области итальянского «сапога». «Но там море было гораздо дальше. Все это накладывает большой отпечаток на погоду, которая, во-первых, чрезвычайно разнообразна, во-вторых, чрезвычайно изменчива», — отмечает Фролов. Погода в Сочи будет приходить либо с моря, и тогда это будет теплый, влажный воздух, несущий осадки, либо холодный воздух будет пробиваться через Кавказский хребет с сильными снегопадами и ветром. Второй вариант, по мнению Александра Фролова, ожидается не более чем на пару дней в период проведения Игр. Но отчаиваться не стоит: люди научились противостоять погодным капризам, ведь примерно каждая третья зимняя Олимпиада проходила в условиях климатического форс-мажора. Первые Белые игры состоялись в 1924 году во Французских Альпах, и погода сразу же показала, кто тут главный: в Шамони оттепель превратила в грязный поток единственную лыжную трассу.
