Тщательная проверка. Особенно бенгальцев. Рослый охранник обыскивает Шахидуллу, выворачивает карманы.
— Демократия по-пакистански, — зло говорит журналист.
Зал заседаний имеет полукруглую форму. В дипломатической ложе представители посольств и миссий. Занимают свои места и индийские дипломаты. У нас в креслах пресс-ложи разложены бюллетени и документы, отпечатанные на урду, бенгали и английском языках. В спинках кресел вмонтированы наушники для перевода.
Повестка дня сессии включает много вопросов. Главный из них — обсуждение внешней политики правительства. Список ораторов, желающих принять участие в дискуссии, включает представителей как правящей Мусульманской лиги, так и оппозиционных организаций. Прошло два месяца со дня подписания Ташкентской декларации. Обе стороны уже закончили отвод войск на позиции, которые они занимали до начала конфликта, были разобраны оборонительные сооружения и восстановлены дипломатические отношения.
Восемь часов утра по местному времени. Депутаты заняли свои места на скамьях, обитых голубым бархатом. Для гостей отведены места на балконе, разделенном белой шторой. В одной части мужчины, в другой — женщины. Почти у всех женщин лица закрыты пардой. Правда, на женщинах-депутатах Национальной ассамблеи, а их всего четверо, парды нет. Все же они сидят отдельно от своих коллег. Приставленный к ним распорядитель — женщина.
— Внимание, леди и джентльмены, президент Пакистана, — объявляет по-английски спикер — председатель ассамблеи.
Все встают. Айюб-хан, в фельдмаршальской форме, при всех орденах, кивком головы приветствуя депутатов и дипломатов, не спеша проходит на возвышение, на котором стоит обитое красным бархатом раззолоченное кресло. По бокам становятся рослые адъютанты с серебряными эполетами и золотыми аксельбантами. Все выглядит помпезно, торжественно.
Мулла кланяется фельдмаршалу и боком, стараясь не поворачиваться к нему спиной, проходит к микрофону. Он читает молитву.
Спикер, почтительно склонив голову, просит выступить Айюб-хана. Выступление президента короткое. Он говорит, что на сессию вынесены внешнеполитические вопросы, затрагивающие жизненные интересы всего пакистанского народа. Айюб-хан призывает депутатов проявить благоразумие, дальновидность и поддержать курс, направленный на укрепление мира и добрососедских отношений в Южной Азии. Ташкентская декларация, отмечает он, является инструментом мира. Президент указывает также на необходимость развивать широкие международные связи.
Внешнеполитические дебаты продолжались несколько дней и широко освещались газетами. Всем желающим предоставлено право изложить свою точку зрения. Большинство депутатов говорили о том, что Ташкентская декларация открывает новый этап в отношениях с Индией, дает возможность стране заняться вопросами экономического развития и повышения материального уровня населения. В адрес СССР, проявившего инициативу в организации конференции в Ташкенте, раздавались слова признательности и благодарности. Ораторы обращали внимание на то, что именно после этой встречи открылись благоприятные возможности для развития отношений с Советским Союзом и другими социалистическими странами.
Выступали и противники Ташкентской декларации, в основном представители религиозно-шовинистических и маоистских кругов. Эти выступления были тенденциозны, казалось, что тексты их составлялись в Пекине. Один из ораторов утверждал, например, что декларация отбросила Пакистан на тысячу лет назад. Другой считал ее признанием поражения и не видел иного пути поднятия национального престижа, кроме продолжения военного давления на Индию. «Надо развивать дружбу с Китаем. Он поможет раздавить Индию», — кричал какой-то депутат. «Ташкент — это американо-советский сговор!» — вторил ему другой.
Депутат от оппозиции (я не записал его имени) в перерыве между заседаниями устроил в холле пресс-конференцию. Он заявил, что Пакистану нужно немедленно выйти из СЕАТО и заключить военный договор с КНР, силой изгнать Индию из Джамму и Кашмира. Поддерживая экономическое сотрудничество с Вашингтоном, порвать с Советским Союзом и объявить недействительной Ташкентскую декларацию.
Сторонники конфронтации то и дело демонстративно уходили с заседаний, проводили митинги за стенами парламента. Но все их попытки помешать принятию резолюции, одобряющей Ташкентскую декларацию, провалились. Лидер парламентской оппозиции Нурул Амин в конце концов заявил: «Не будем спорить, кто выиграл, а кто проиграл в Ташкенте. Давайте лучше постараемся мирно разрешить все споры».
Горячие дебаты разгорелись, когда левое крыло оппозиции подняло вопрос о пагубности односторонней ориентации правительства на США и участия в блоках СЕАТО и СЕНТО. Это, безусловно, отражало растущие в стране антиамериканские настроения. В канун открытия сессии почти во всех крупных городах Пакистана прошли массовые выступления трудящихся против американской политики в Азии, с требованием выхода страны из агрессивных блоков. Разбитые витрины и стенды в информационных центрах США, расположен ных в Дакке, Карачи и Лахоре, убедительно свидетельствовали о накале политических страстей. В американского посла, приехавшего в Хайдарабад на открытие книжной выставки ЮСИС, полетели камни и помидоры. Ему пришлось срочно покинуть город. Об этом случае писали газеты. В Даккском университете студенты отказались присутствовать на лекции американской профессора философии. «Прекратите убийства во Вьетнаме» — плакат с таким текстом они бросили в его автомашину.
На сессии ожидалось выступление министра иностранных дел Зульфикара Али Бхутто. В свои тридцать восемь лет министр был известным политическим деятелем. Родился он в январе 1928 г. в синдском городке Ларкана, в богатой семье. Получил высшее юридическое образование, учился в Калифорнийском университете, а затем в Оксфорде. После возвращения в Пакистан преподавал конституционное право в мусульманском юридическом колледже в Карачи. На незаурядные способности молодого юриста обратили внимание в правительстве. Его ораторское искусство, обширная эрудиция в вопросах международных отношений способствовали карьере: его включали в состав различных официальных делегаций, выезжавших за рубеж.
С приходом к власти Айюб-хана в октябре 1958 г. З. А. Бхутто назначается министром торговли, а затем министром информации. После реорганизации кабинета министров возглавляет министерство топлива, энергетики и природных ресурсов. В 1960 г. посетил СССР для переговоров о соглашении относительно помощи Пакистану в разведке на нефть и газ. Как представитель пакистанской стороны, в марте 1961 г. в Карачи Бхутто подписал это соглашение. С февраля 1963 г. возглавлял министерство иностранных дел. Он принадлежал к теи людям, которые, поняв бесперспективность ориентации только на западные державы, стояли за развитие отношений и со странами социалистической системы. Именно в те годы был выработан курс балансирования между тремя державами: СССР, США и КНР. В отношении Индии Бхутто придерживался политики конфронтации.
Но вернемся в зал Национальной ассамблеи. Все места на скамьях Мусульманской лиги и оппозиционных групп заняты, переполнены гостевые галереи, дипломатические и журналистские ложи.
Все с нетерпением ждут выступления министра иностранных дел. Что скажет в своей речи Бхутто? Ни для кого не секрет, что в последнее время между ним и президентом Айюб-ханом наметились расхождения. Министр иностранных дел считает, что в отношении Индии позиция пакистанского правительства должна быть более жесткой, нельзя идти на примирение, пока не будет решена кашмирская проблема. Эти мысли он высказывал и в ходе работы Ташкентской конференции, участником которой был.
Свою позицию он отстаивает на заседаниях кабинета министров и нередко делает заявления для печати. Зная экспансивный характер министра, который не раз открыто говорил, что не дорожит своим постом, сторонники конфронтации, в первую очередь правые группировки и маоисты, рассчитывают, что Бхутто направит дебаты даккской сессии в русло антииндийских выступлений. А это очень устроило бы религиозно-шовинистические организации и всех, кто против восстановления мира в этом районе земного шара.
Но Бхутто не новичок в политике. Он знает, где, когда и что надо говорить. Министр заявил, что в отношениях между Индией и Пакистаном нет таких проблем, которые невозможно решить на основе взаимопонимания. Он высказался за продолжение диалога с Дели. Большую часть выступления Бхутто посвятил критике американской политики по отношению к Пакистану. Он обрушился на правительство США, использующее экономическую помощь как средство политического давления на страну. Он говорил о необходимости развития Пакистаном широких международных связей со странами социалистического содружества. Достойно сожаления, сказал он, что в прошлом руководители Пакистана не рассматривали могучую Советскую державу в качестве друга.
