Ну, добавим сюда общероссийские проблемы по стимулированию производительного труда, по установлению норм выработки в зависимости от условий залегания пластов и расценок за них – давно назревший вопрос, который вполне по разуму было бы решить если не в «Кузбассугле», то в Минуглепроме, которым руководил Михаил Щадов, хоть и чиновник, но человек уважаемый в горняцких низах.
Дальше шли «колбасные» требования. Впрочем, не такие уж и колбасные, хотя были там пункты и о мясе, и о масле, и о тряпках с бытовой техникой. О мыле, естественно, тоже: власть обязалась немедленно поставить в Кузбасс полторы тысячи тонн хозяйственного и столько же туалетного.
Вся «политика» началась после подписания всех протоколов и дополнений к ним. Когда вожакам забастовщиков стало нечем заняться. Январём 1990 года было принято постановление Совмина «О социально-экономическом развитии Кемеровской области в 1991–1995 годах». Именно тогда, когда надо было бы успокоиться. Но окрылённые всеобщим вниманием лидеры рабочего движения уже «подсели на иглу» политики.
Вслед за ними «подсели на иглу» и все мы, вроде зрелые люди, влюбившиеся, словно дети, в своих «рабочих лидеров».
Ох, каких только гонцов со всего света мы не видели у себя в Кузбассе в 1989–90–91-м годах! Корреспонденты информационных агентств, телевизионщики и газетчики суют микрофоны, целятся видео- и фотокамерами, депутаты Межрегиональной группы подсказывают ответы. Скромного замдиректора угольного разреза Мишу Кислюка газета «Лос-Анджелес Таймс» называет «экономическим гуру рабочего движения». Старший механик шахты «Капитальная» Саша Асланиди даёт интервью «Маяку». Электрослесаря Славу Голикова приглашают в Президентский совет. Бесчиновного Славу Шарипова зовут в Америку – посмотреть, какие у них условия труда в шахтах, – и подталкивают к мысли о создании Независимого профсоюза горняков вместо «государственного» углепрофсоюза.
А мы, повторяю, влюблены, как дети, в этих людей. Смотри, какие смелые. Какие умные. Как ценят свободу. Мы не видим их внезапно возникшей склонности к интригам и «подковёрной борьбе».
Вот «уходят» Теймураза Авалиани – после нескольких неудачных попыток «свалить» вынуждают его собственноручно отказаться от председательства в Совете рабочих комитетов (так стал называться стачком). Вот начинается свара в областном Совете – кто прав, кто виноват, не понять, все говорят, чтобы «вставить перо» оппоненту. Потом проходит чистка в печатном издании Совета рабочих комитетов – «Нашей газете», и первым оттуда вынуждают уйти Леонида Сергачёва, одного из идеологов забастовки и общественного движения, названного Союзом трудящихся Кузбасса Осерчавший Тулеев характеризует бывших стачкомовцев как новых бюрократов. Из народного доверия и обожания возникший слой управленцев, чуть что не их, мог шандарахнуть дубиной забастовки. И политика им теперь стала, как коту валерьянка.
В этом дурмане мы продвигаемся дальше и дальше. И вот возникает «крестовый поход» против коммунизма и советского строя. Конечно, изначально враждебной народу власть Советов объявляют не сразу – поначалу рабочкомовцы всего лишь отказываются от лозунга «Вся власть Советам!». А потом и от всего остального.
И вот уже нет Советского Союза, и не с кого спросить за невыполнение договорённостей и планов союзного правительства по улучшению жизни в Кузбассе. И областной центр Кемерово перестаёт быть шахтёрским – все семь наших шахт попадают под каток «реструктуризации», и город, а там и область становятся «депрессивным регионом». Всё это буквально через пять, максимум шесть лет после забастовки, закончившейся такими надеждами на лучшее…
ПОСЛЕ СССР
Всё туда двигалось. В эту «чёрную дыру». Понемногу: с «вольных» депутатских речей, с «демплатформы» в КПСС (и такой же «платформы» в нашем местном совете), с новообразованных партий, назвавших себя «демократическими». Вот они, «коммуняки», виновные во всём. Нужно покаяние. А не покаются – тогда запрет на профессию. И члены КПСС, чтоб не быть заодно с «преступной организацией» (построившей из разрушенной двумя мировыми войнами страны сверхдержаву, которой, прямо скажем, на последнем этапе существования сильно не повезло с руководителями), начинают массово избавляться от партийных билетов.
А уже избавившиеся от партбилетов лидеры рабочего движения выбирают себе кумира – Бориса Ельцина. Или он их выбирает? Грозят политическими забастовками противникам нового вождя. Один из моих друзей, сидевший тогда в кресле главного инженера угольного разреза, недоумевал: «Зачем бастовать? Такие возможности открываются для работы и для заработка!» Но уже состоялся августовский спектакль 1991 года. Компартии конец. И победитель Ельцин едет запивать победу на правительственную дачу…
Плодами «революции» воспользовались не те, кто эту «революцию» делал. Даже не рабочие комитеты, куда волна народного энтузиазма вынесла, скажем так, РАЗНЫХ людей. В 1992 году рабочие комитеты ещё есть, но вес у них уже нулевой. Функционеры «рабочего движения» (теперь это уже в кавычках) придумывают себе работу и разные конторы. Александр Асланиди на иноземные гранты становится главой Центра независимой журналистики, а ведь ни дня в профессии не был. А как гранты кончились, вроде снова ушёл в шахту – едва ли не единственный из всех. Валерий Строканёв по поручению какой-то строгой международной организации одно время наблюдал за соблюдением прав человека, сегодня бумажки пишет в местном Союзе правых сил. Вячеслав Голиков попытался создать Конфедерацию труда, не получилось, сейчас тоже функционер СПС. Юрий Рудольф становится торговцем. Геннадий Михайлец, посидев некоторое время главой областного углепрофсоюза, попадётся на спекуляции золотом и исчезает в нетях. Вячеслав Шарипов бросил Независимый профсоюз горняков и ушёл в бизнес. Михаил Анохин, самый интересный из всех, написал «Записки забастовщика» (не изданные). В них он переосмысливает (подчас очень сумбурно) то, что случилось в свете последних лет, и безжалостен к себе и былым товарищам…
И никто не делает попыток тряхнуть стариной и, скажем, возглавить «рельсовую войну» или, на худой конец, «Союз спасения Кузбасса», детище «госпрофсоюзов» середины 1990-х. В общем, заплыли жирком былые кумиры, и мы их забыли.
Более или менее заметны несколько лет были Михаил Кислюк и, как ни странно, Анатолий Малыхин.
Кислюк несколько лет губернаторствовал. Без, мягко говоря, успехов. А «государевым оком», то бишь представителем президента, назначили Анатолия Малыхина, понравившегося Ельцину. Дотоле он был известен голодовкой у «шахтёрского камня» в Москве, сердобольные московские бабульки собирали для вспомоществования несчастным шахтёрам деньги. И вот бывший ученик вспомогательной школы (газета «Левый берег» публикует его аттестат за 8-й класс – сплошь тройки, даже по физкультуре) оказывается в гражданских генералах, а спустя некоторое время и в докторах наук – хороши были раньше вспомогательные школы и их троечники…
Самостоятельность предприятий при Кислюке с Малыхиным становится самовластьем директоров. «Региональный хозрасчёт» (областная администрация под идею получает в распоряжение 10-процентную квоту всей промышленной продукции, произведённой в Кузбассе) оборачивается таким воровством, какого свет не видывал. Приватизация – «прихватизацией». И так далее.
И всё же прямо винить их в доведении до ручки Кузбасса (в 1995 году у нас начались невыплаты зарплат, подземные голодовки и «рельсовые войны», продолжавшиеся до 1998 года) я не могу. Всё шло как бы своим путём. В общероссийском русле.
Куда мы пришли за эти годы? Да вот к очередной аварии на очередной «Распадской»…
К полупьяной драке с омоновцами на железнодорожных путях. К полной апатии: «Кузбасс набастовался на сто лет вперёд».
Но всё же то было искреннее, такое душевное движение – помочь стране на крутом повороте её истории. Вот и помогли. Валерий Кокорин, первый забастовщик Кузбасса, ушёл с шахты им. Шевякова (позже она сама была погублена подземным пожаром), поселился в алтайской деревне и держит пасеку. Соседям не говорит, кто такой – боится, ещё отлупят.
Василий ПОПОК, КЕМЕРОВО
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 12 чел. 12345
Комментарии: 21.07.2010 19:08:07 - Ольга Быкова пишет:
Вот, о чём надо чаще вспоминать...
Близится 2011 год. Год, когда исполнится 20 лет, как мы живём в новом формате. Пора осмыслять, от чего убегали и к чему приползли.... Статья великолепная. Было очень интересно читать. Это как раз те подробности, знать которые очень хотелось. Жаль лишь, что по нынешнем временам, когда народ бомбардирую усиленно лишь рекламой пива да страшилками о советском прошлом, о самом существенном говорят так мало и редко...
