судеб кольцо попало в Санкт-Петербург как один из даров двору российского императора.
С VIII по XVII век на Индию обрушилось несколько волн мусульманских завоеваний – арабы, турки, афганцы захватили индийские княжества. Надо было научиться жить вместе, приспосабливаться. Многие индусы в то время вынуждены были принять ислам, им удалось приспособить свои обычаи к новым законам. Корова – священное животное у индусов, но для мусульман она – просто домашнее животное со всеми вытекающими последствиями. Что делать? Индусы-мусульмане решили питаться бараниной, а многие стали строгими вегетарианцами.
Постепенно индийские традиции начали отражаться на привычках и вкусах мусульман, пришедших в Индию. Купола мечетей начали с течением времени приобретать форму буддийских ступ.
После молебна индусы завязывали красные нити с колокольчиками – звон помогал богам слышать мольбы людей. У мусульман этот трогательный обычай приобрёл своё значение: привязывали красные ниточки на руку, как браслеты. Кстати, браслеты – энергия солнца, питающая человека, – прекрасно прижились у мусульман. В Пакистане золотые и серебряные браслеты с удовольствием носят замужние женщины. Подобные обычаи повседневной жизни прижились легко и украшают быт мусульман и индусов.
В Эрмитаже хранится красивейшая и богатейшая коллекция драгоценностей Великих Моголов – могущественных тюркских правителей Индии, которые царствовали более 300 лет (с 1526 по 1858 год). Великие Моголы создали уникальную империю, главное – сумели примирить людей с разными религиозными убеждениями, укладами жизни, верованиями.
Бабур – его называют «Отцом Великих Моголов» – создатель великой могущественной империи. Что мы о нём знаем? Не очень много. Его имя означает «Тигр», он – «Повелитель Самарканда», умный, хитрый, храбрый, удачливый. Завоевал множество богатых земель, вошёл в Дели – священный город индусов, правил мудро. Интересен его внук Акбар – «Великий из великих» – потомок Чингисхана и Тамерлана. Он правил почти полвека (на троне с четырнадцати лет), и о нём вспоминают с уважением. Он был храбрым воином. Держава, которую ему удалось собрать, стала крупнейшей в мире: он завоевал весь Северный Индостан, включая Кашмир и Гуджарат. Не проиграл ни одной битвы. Главное – он понял, что править Индией можно, лишь опираясь и на мусульман, и на индусов, и правление его должно быть полезно и выгодно и тем и другим. Говорили, что он умеет «позолотить цепи, которыми связывает своих подданных».
Сохранился портрет Акбара: красивый человек, лучистые глаза, лицо спокойное, открытое; он носил на голове тюрбан, из-под которого выбивалась прядь волос. Он хотел понравиться своим индийским подданным.
В 20 лет, в знак уважения местных традиций, он женился на раджпутской княжне, дочери раджи Амбера. Невеста не была мусульманкой, и Акбар разрешил ей открыто исповедовать индуизм. Муллы были в шоке, а индусы – в восторге.
Акбар умел идти на умные компромиссы. Более того, он пытался создать новую религию – «Дин-и иллахи» (то есть «Божественная вера»), соединил ислам, индуизм, джайнизм. Он объяснил своё желание: «Для империи, управляемой одним главой, не подобает, чтобы её члены были не согласны между собой и раздираемы спорами. Мы должны объединить их, но так, чтобы они стали чем-то единым и в то же время целым, не потерять хорошее, что есть в одной религии, приобретая то лучшее, что есть в другой. Таким образом, слава будет обеспечена Богу, мир – населению и безопасность – государству». Мудрый совет – есть смысл услышать сквозь века и прислушаться. Каждое верование достойно уважения, многие пути ведут к Богу. «От сикхов он взял учение о беспрекословной покорности учеников своему гуру, от ортодоксального индуизма – ношение брахманских знаков и запрещение есть говядину, от движения бхакти – призыв к примирению индусов и мусульман, от парсов – поклонение солнцу и огню, от джайнов – установление лечебниц для животных, от махдистов – учение о праведном правителе».
Сам Акбар никогда не порывал с исламом – приветствовал все религии, все обычаи, но строго запрещал бесчеловечные обычаи и жертвоприношения: запретил сжигать вдов после смерти их мужей, отменил смертную казнь, запретил мусульманам убивать и есть священных коров. Его называли «Совершенный руководитель», «Святой наставник». В 1575 году Акбар строит молитвенный дом для религиозных и богословских дискуссий – это было невероятно смело.
Акбар любил слушать. Поэзия расцвела в его век, музыка превозносилась, поэты, музыканты, учёные были в большом почёте. На персидский язык переводились индусские великие книги – «Махабхарата», «Рамаяна», а труды арабских мыслителей – на языки Индии – на хинди, урду, бенгали. Придворный историк Абу-л-Фазл писал: «Его святое сердце и священная душа никогда не поворачивались в сторону внешнего обучения, и его владение наиболее прекрасными знаниями вместе с его нежеланием учить буквы было методом показать человечеству… что высшее понимание заключалось не в овладении [знанием], но было даром Бога, в котором человеческие усилия не играют роли».
Акбар Великий – «царь Соломон Индии по великой премудрости своей». Он пришёл к убеждению: единственный путь, ведущий к духовному освобождению – бескорыстное служение и помощь всем людям, невзирая на их пол, положение, расу и веру. Придворный историк Акбара однажды сказал правителю:
– Среди правителей наблюдается неразрешимое явление. Одни владыки держались недоступно, вдали от народа, их свергали за ненужностью. Другие вникали в жизнь каждого дня, к ним привыкали и свергали за обычностью.
Акбар ответил:
– Значит, правитель должен оставаться невидимым, входя в жизненные ситуации и направляя все действия. Быть видимым невидимо.
Империя Великих Моголов была разрушена, но сокровища империи сохранились и ещё долго удивляли и восхищали мир.
Надир-шах – Наполеон Востока – захватил Дели, разграбил сокровищницы Великих Моголов. «Он был ужасом Османской империи, завоевателем Индии и повелителем Персии. Его уважали соседи, боялись его враги, и ему недоставало только любви своих подданных». О нём говорили с ужасом и восхищением: «Он щедр к своим воинам, но строг в отношении дисциплины, наказывая смертной казнью всех, совершивших крупные проступки, и отрезанием ушей за более лёгкие. Он никогда не прощает виновного… Будучи на марше или в поле, он ограничивается едой, питьем и сном простого солдата… В частных беседах никому не позволено говорить о государственных делах… Среди необыкновенных способностей Надир-шаха заслуживает удивления его память. Он знает в лицо большинство солдат, которые служили и служат под его началом. Во всех битвах и осадах, в которых он участвовал, он ни разу не получал ни раны, ни шрама, несмотря на то что всегда находился во главе своего войска…Неустрашимый в сражении, он доводил храбрость до безрассудства. Он не пренебрегал ни одной из мер, диктуемых предусмотрительностью… Его одновременно боялись, обожали, проклинали».
Надир-шах взял Дели, потопил город в крови и ограбил. Из дворцов и домов мешками выносили драгоценности. Надир-шах мечтал получить алмаз Кох-и-нур [25], но нигде не мог его найти. Шпионы донесли шаху, что великолепный алмаз спрятан в тюрбане побеждённого правителя Дели шаха Рангилы. Надир-шах устроил пир в знак мира и дружбы и во время торжественной трапезы предложил шаху Рангиле обменяться тюрбанами… Алмаз был прекрасен – он напоминал огранкой розу, сиял фантастическим светом, и Надир-шах воскликнул: «Кох-и-нур!» Алмаз весил 420 карат.
Осенью 1741 года Надир-шах отправил в Россию Великое посольство с дорогими дарами. Цель – показать своё величие, но говорят, была и личная мечта – хотел посвататься к дочери Петра, великой княжне Елизавете. Посольство добиралось до России два года. В России неспокойно, один за другим свершались перевороты, заговоры, снова перевороты. Посольство дошло: «Впереди шагал хор музыкантов, затем следовали конные и пешие воины и тысячи белых, богато одетых невольников, которых шах посылал в подарок великой княжне, позади них грузно ступали четырнадцать слонов. Первый, белый, был навьючен только драгоценностями, жемчугом, золотом и серебром, прочие несли на спине чудесные индийские и персидские ткани, ковры и ценные меха. Потом влачилась тысяча чёрных, словно из эбенового дерева
