месте с 20 членами отдельной киноделегации мы нанесли визит соседней республике Северная Осетия. Мы въехали в Беслан с двухчасовым опозданием и наткнулись на оцепленный в центре города участок главной дороги, на котором догорала взорванная грузовая машина. А если бы наша делегация приехала без опоздания?..
Бесланская школа пронзила сознание и сердце всех участников этой поездки, напомнила о тех трагических днях, когда Россия и весь мир следили за ходом событий, происходящих в этой школе, захваченной бандой чеченских террористов. Бесланцы оставили школьный спортзал в прежнем виде как памятник, свидетельство совершённого здесь варварского бесчинства. Одно дело видеть это по телевидению, другое - оказаться здесь самому. Оказалось, что этот спортзал - крохотное помещение. Бандиты загнали сюда более 1000 человек стариков, женщин, детей и младенцев. Невероятно, как они могли уместиться на пространстве в 40 кв. м. Им не давали ни пищи, ни питья. А потом штурм. Офицеры "Альфы" без бронежилетов выносили из зала детей, а нелюди стреляли им в спины. На обгорелых стенах фотографии жертв этой рукотворной катастрофы - детей и русских офицеров. Л. Н. Федосеева-Шукшина едва сдерживала рыдания. Потом она рассказала, что увидела за решёткой в помещении, напоминавшем школьную библиотеку, обгорелую фотографию асилия Шукшина с пулевым отверстием в самом сердце.
На пресс-конференции, устроенной ветеранами во ладикавказе, присутствовало около 300 человек. Незабываемыми были встречи-концерты в действующей 58-й армии и в Суворовском училище. Поначалу солдаты и офицеры сидели в зале усталые и сосредоточенные на своих мыслях. едь каждый из них прямо отсюда мог через миг отправиться на боевое задание в самую горячую точку "кавказского котла".
Но один за другим на сцене появлялись знаменитые русские артисты: Александр Михайлов, Зинаида Кириенко, Лидия Федосеева-Шукшина, Олег
Штефанько, Евгений Леонов (Гладышев) с популярной питерской командой "оперов" и с задорной телевизионной песней "Прорвёмся, опера(!" Лица воинов светлели, глаза открывались, они начинали подпевать. Заканчивали программу артисты Иркутского театра народной драмы знаменитым "Прощанием славянки": "стань за веру, Русская земля!.." И весь зал вздымался со своих мест, аплодируя в такт боевому кличу "Золотого итязя", - "Мы вновь встанем в строй, и все пойдём на смертный бой". Артисты и воины в зале были едины, и общий наш духовный подъём был наглядным свидетельством того, что мы непобедимы.
Да разве можно описать все встречи, состоявшиеся за эти 10 дней! 300 замечательных фильмов было показано за это недолгое время: "Остров" П. Лунгина, "Апокалипсис" Мэла Гибсона, "Дитя человеческое" А. Куарона, "Сыновья его братьев" серба Сениши Ковачевича, фильмы Тарковского, Со-курова, Колосова, Касаткиной, поляка Яна Кольского, финна Аки Каурисмя-ки; японские, китайские, иранские, венгерские, казахские, сербские, болгарские, белорусские, украинские фильмы… Я не мог быть всюду и очень много не видел, но с удовольствием слушал рассказы кинематографистов об их встречах со зрителями.
Таких встреч состоялось более 400! "Золотой итязь" всколыхнул Северный Кавказ, Кинофорум явил светлую, неистребимую мощь славянской и мировой кинокультуры, силу и несокрушимость Русского Духа, способного любить и объединять всё самое лучшее в мире.
Мы провели очередную международную конференцию "Духовные традиции. Кинематограф христианского мира". Продолжили начатый 10 лет назад разговор об истинных и ложных путях кинематографа, о сохранении национальных традиций, как альтернативы заволакивающей мир тёмной и примитивной глобализации, покрывающей угасающее сознание планеты мертвящим цунами - "культурой нового мирового порядка Антихриста". Мы говорили о необходимости спасения культуры из плена рыночного порабощения, в которое ввергли национальную культуру наши доморощенные "рыночники" - Швыдкой, Кудрин, Греф и прочая компания западофилов. Боже! Когда ты выдавишь этот гнойный нарыв с лица Русской земли, этих извратителей истинных путей нашего Отечества, которым законы и преданья наши звучат "смешно и бессмысленно".
Эти жалкие "рыночники" не понимают, что торговать можно далеко не всем. Душой и культурой торговать грешно. "Даром получил - даром отдавай!" Господь изгонял предков этих торгующих фарисеев из храма. И как бы ни казалось длительным противоестественное пребывание этих прыщей земли Русской на теле нашей Родины, они - преходящи. Сколько я видел за полвека своего служения культуре подобных министров, чья злая воля отражалась и на культуре, и лично на моей судьбе… Сколько раз они меня запрещали, боролись со мной и моими фильмами, издавали негласные указы об удалении Бурляева из кинопроцесса, тормозили, чинили препятствия… И где они теперь? Министры приходили и уходили, а Бурляев оставался и продолжал служить России. Как говорит Библия, "пусть хоть до небес возрастёт величие их, но как прах развеется и не останется от них следа". Разве что дурная память - как о "не наших". Невольно вновь вспомнился Николай Языков:
…Русская земля От вас не примет “просвещенья”. Вы страшны ей! Вы влюблены В свои предательские мненья И святотатственные сны. Хулой и лестию своею Не вам её преобразить! Вы - не умеющие с нею Ни жить, ни петь, ни говорить, Замолкнет ваша злость пустая! Замрёт неверный ваш язык! Крепка, надёжна Русь Святая! И русский Бог ещё велик!
прочем, вы и Бога-то вновь с удовольствием "отменили" бы вновь. Ох, как тревожит вас духовно возрождающаяся, воцерковляющаяся Россия. ы совершили свою безбожную революцию в 1917 году. ы запустили механизм разрушительной перестройки - в 1986! ы, руками трёх иуд славянского мира, разорвали единое тело еликой, Малой и Белой Руси, собираемой по крупицам нашими славными предками на протяжении тысячелетий. ы требовали расстрела восставших за русский народ российских депутатов, защитников Белого дома - в 1993! И снова вам, русофобам, "образованцам" неймётся: сегодня вы спустили с поводка очередную чёрную стаю своих "учёных братьев", увенчанных нобелевскими премиями, возопивших к Президенту Путину о недопустимости усиления роли Русской Православной Церкви в жизни России. Мол, "мы живём в свободной стране. Церковь у нас отделена от государства, и негоже преподавать основы Русской Православной Культуры в школах", чтобы дети России, не дай Бог, смогли обрести родную и прочную почву под ногами. Неверным вашим языком, с гонором торгашей одесского привоза вы, по недомыслию своему, кичитесь тем, что вы - атеисты. Не осознавая, что в Православной России подобными заявлениями вы обрекаете себя на позорное одиночество в компании 0,5% таких же, как вы, ущербных отщепенцев земли Русской. Прикрываясь своей "нобелевской крышей", в своей "учёной" гордыне вы всенародно заявляете, что вы - выше такого суеверия, как вера в Бога.
Конечно, все великие сыны России: учёные, писатели, композиторы, художники, полководцы, всем сердцем принимавшие Бога седержителя и Христа, - вам не указ.
Державин, восклицавший: "Но сам собой я быть не мог! Твоё созданье я, Создатель! Твоей премудрости - я тварь! Источник жизни, благ податель! Душа души моей и Царь! Твоей то правде нужно было, чтоб смертну бездну проходило моё бессмертно бытиё. Чтоб дух мой в смертность облачился и чтоб чрез смерть я возвратился, Отец, в бессмертие твоё!"
Мятежный Лермонтов, восторгавшийся деяниями Творца: "Ночь светла, пустыня внемлет Богу, и звезда с звездою говорит…" "С тех пор, как ечный Судия мне дал всеведенье Пророка, в очах людей читаю я страницы злобы и порока…" … "Есть чувство Правды в сердце человека, святое вечности зерно. Пространство без границ, теченье века объемлет в краткий миг оно…"
ысокий ум, выдающийся дипломат Тютчев, провидчески уповавший на Промысел Божий: "Он жив, ерховный Промыслитель! И суд ЕГО не оскудел".
И даже непокорный Пастернак, скованный атеистическим безвременьем, не побоялся исторгнуть из своего сердца: "О Господи, как совершенны дела Твои, - думал больной. - Палата, больничные стены, ночь смерти и город ночной. Я принял снотворного дозу и плачу, платок теребя. О, Боже, волнения слёзы мешают мне видеть Тебя. Мне сладко при свете не ярком, чуть падающим на кровать, себя и свой жребий подарком бесценным Твоим сознавать. Кончаясь в больничной постели, я чувствую рук Твоих жар. Ты держишь меня, как изделье, и прячешь, как перстень, в футляр"…
столь же критическом, переходном состоянии души смертельно больной Тарковский, всю жизнь разрывавший цепи атеистического плена, всю жизнь тайно веровавший и искавший Господа, выплакал навзрыд свою, быть может, последнюю молитву: "Боже! Чувствую приближение Твоё, чувствую руку Твою на затылке моём, потому что хочу видеть Твой мир - каким Ты его создал, и людей Твоих, какими Ты стараешься сделать их. Люблю Тебя, Господи, и ничего не хочу от тебя больше… Принимаю всё Твоё, и только тяжесть злобы моей, грехов моих, темнота низменной души моей не дают мне быть достойным рабом Твоим, Господи! Помоги, Господи, и прости!"
