Много читаете?
К сожалению, мало, нет времени. Но читать люблю.
Какой жанр?
Художественная литература. Очень люблю «Легкие миры» Татьяны Толстой и особенно «Кысь», иногда перечитываю.
А какие еще книги вы перечитываете? К каким хочется вернуться?
Раз в пять лет перечитываю «Мастера и Маргариту». Просто для удовольствия, такое вкусное чтение. К вкусному чтению отношу «Похождения бравого солдата Швейка», пушкинские «Повести Белкина». Год назад прочел «Евгения Онегина». Я его раньше вообще не дочитывал до конца. В школе писал сочинения, а прочел только сейчас. Это здорово! Так что я люблю самое разнообразное чтение. Люблю его как процесс.
Я хотел бы порекомендовать книгу «Искусство рассуждать о книгах, которых вы не читали» Пьера Байяра, изданную в «Тексте». Изумительная книжка! Великолепный лингвист, профессор, доктор филологических наук поднимает вопросы, которые не каждому из нас приходят в голову. Рекомендую также «Читалку» Поля Фурнеля, выпущенную издательством «Синдбад». И еще одно издание «Синдбада» под названием «Книга как лекарство: скорая литературная помощь от А до Я», в которой есть советы на все случаи жизни. Например, если у вас что-то не ладится, или болит, или не решается какой-то вопрос, в этой книжке вам скажут, где об этом почитать. О будущем
А вообще вам интересно наблюдать за тем, как было раньше, как теперь, что будет дальше?
Очень интересно.
Хотелось бы еще пожить сотню лет и посмотреть, что будет дальше?
Да, но говорят, потом скучно будет.
Борис Владимирович, что сегодня особенно важно для вас?
Важно, когда ты понимаешь, что живешь не бесполезно. Укрощаешь свои немощи, стимулируешь жизнеспособность, чтобы добиться каких-то результатов. Одна из моих целей – помочь своим внукам, а их у меня много – шесть человек. Детей двое.
Чем занимаются дети?
Я из инженера-механика нефтяных и газовых промыслов стал доктором филологических наук, книжником. В 1963 году, пятьдесят лет назад, я пришел в книжную отрасль, от которой отсчитываю вторую часть своей жизни. С моей дочерью тоже произошла метаморфоза: она окончила Московскую консерваторию, а теперь стала нотариусом, получила юридическое образование. Вторая дочь живет в Германии. Она занимается кросс-культурными процессами, проводит занятия с немцами, которые выезжают на работу в Россию, чтобы им было легче адаптироваться. У нее там своя фирма небольшая.
А вы не собираетесь написать книгу о российской книжной отрасли? Вы накопили такое огромное количество наблюдений, жизненного опыта. Нет желания поделиться ими?
Не получается, наверное, потому что это желание не носит такого ярко выраженного характера. Потихоньку пишу всякие статейки. Правда, ежегодно участвую в составлении аналитического доклада «Книжный рынок России».
У нас в стране нет даже музея книги. Есть небольшой музей при Российской государственной библиотеке. Может, удастся создать Музей книги?
Вот разработан проект концепции «Основы государственной культурной политики», но слово «книга» там почти не упоминается. Поэтому в любое государственное учреждение приходишь и говоришь, что нужна помощь в издании книги. «А зачем? – отвечают чиновники. – Передайте по электронной почте, позвоните, в “Твиттере” напишите, во “Вконтакте”…» Книга вытесняется из общества, потому что все хотят соответствовать современности. Поэтому сейчас предложение создать Музей книги не поймут. Немцы уцепились за бороду Гутенберга и сделали музей его имени в Майнце.
У Ивана Федорова борода еще больше была, однако ничего не получилось.
Иван Федоров – фигура, вызывающая больше вопросов, чем ответов. Ведь что-то было до него. И все остальное было после него. МГУП им. Ивана Федорова у себя музей организовал и активно его развивает.
Борис Владимирович, как вы оцениваете прожитые годы, есть ли чувство удовлетворения от сделанного?
Я думал об этом, и мне кажется, что я прожил неплохую жизнь. Она прожита не зря, что-то удалось сделать. Единственное, о чем стоит пожалеть, – это что не создалось какой-то школы. Может быть, потому что приходилось заниматься разными делами. Часто не давали закончить одно дело, перебрасывали на другое. Хотелось, чтобы были последователи, ученики, которые бы дышали в затылок.
Мосполитех, бывший Университет печати, не стал такой школой?
Некого назначить заведующим кафедрой. Нет человека, который бы стал не только администратором, а старался придумать что-то инновационное с точки зрения развития самого дела. Реформа высшего образования провалилась, ее нет. Она свелась к одному – нужно сокращать расходы. Значит, нужно учить не десять учеников, а двадцать за те же деньги. Не хватает времени – отрывай от других дел. То есть вузовский педагог превращается в школьного преподавателя, который 90 % своего времени тратит на проверку тетрадей. Герои, кто каждый день этим занимается.
А какие у вас еще есть мечты?
Первое – чтобы не было войны. Потому что это сейчас вызывает грустные мысли. У меня сводная сестра живет в Новошахтинске, это на границе с Украиной. У них там сейчас одна проблема – в 300 км в Горловке химический завод, который производит хлор и хлорсодержащие вещества. И если туда попадет бомба, то в радиусе 1000 км ничего живого не останется. Надеюсь, что участники противостояния понимают, что этот конфликт нельзя продолжать. Хорошо, что определенные договоренности уже достигнуты. С чем еще связаны мечты? Хочется, чтобы у внука Вани в жизни устроилось все хорошо. Ну и еще хочется что-то написать, где-то поучаствовать, не выпадать из обоймы.
А чтобы вы пожелали нашим коллегам?
Друзьям по книжному делу пожелание одно – чтобы успешны были наши общие усилия и в продвижении чтения, и в издании хороших книг, и чтобы соревнование между электронной и традиционной книгой вылилось в сотрудничество. Человечество на протяжении своей истории не выкинуло из своего арсенала ни одного средства коммуникации: ни устного общения, ни письменного. Мне кажется, что традиционная книга не уйдет из жизни. И с нее не только будут стирать пыль и любоваться ею, но и будут читать. Экранная жизнь пока еще не дает такого удовлетворения, которое можно получить от знакомства с каким-то произведением. Йозеф Лада, например, нарисовал Швейка и точно попал в образ, созданный в книге Ярослава Гашека. Тогда он создал книгу иллюстраций о Швейке. Но она не имела такого успеха, как книга с текстом. Видимо, текст и иллюстрации должны дополнять друг друга. Это относится и к учебной, и к научной литературе. Я думаю, что все это сохранится и улучшится.
И главное – что вы большой оптимист!
В целом – да, это так.
Евгений Сидоров
«Никто не судья в своем деле»
Евгения Юрьевича Сидорова хорошо знают не только в нашей стране, но и в европейском и американском интеллектуальном мире. Он был министром культуры новой России в самые трудные годы ее рождения (1992–1997 годы), а потом чрезвычайным и полномочным послом в ЮНЕСКО в Париже (1998–2002 годы). Недаром у него так много международных наград: «За заслуги перед польской культурой», премия «Золотая олива – Медитерранео» (Италия). Он – почетный гражданин города Джексона (США), города Пенне (Италия). Почетный доктор гуманитарных наук Университета Южной Юты (США). И в России ему вручили премию им. Петра Великого – «За выдающийся личный вклад в развитие культурных и научных связей России с зарубежными странами».
