хотя и писалось порою, о сложных проблемах человеческого бытия. Наверное, в этой простоте, незамутненности, прозрачности каждого произведения – успех писателя. Нельзя не согласиться со Станиславом Куняевым, предпославшим небольшой комментарий к «Чаше», в том, что Солоухин – «крестьянский аристократ, русский патриот, всемирно известный писатель». Очень краткая, точная характеристика писателя. О крестьянском аристократизме свидетельствуют люди, близко знавшие писателя. Об этом пишет в своем дневнике жена писателя Роза Солоухина (журнал «Юность», № 7, 8, 10 за 1998 год). Надо признать, что писателя «тянуло» не только к аристократам духа, но и вообще к аристократам сословного происхождения – дворянам, князьям. Об этом он пишет в «Чаше». Но нужно также признать, что Солоухин во многих своих произведениях подчеркивал свое крестьянское происхождение, свои духовные истоки и корни, идущие из народных глубин. Читаю «Чашу» и думаю, к какому же жанру литературы ее отнести? Сам писатель в разговоре с главным редактором журнала «Наш современник» Куняевым назвал ее «книгой размышлений» о встречах с русскими эмигрантами, чашей бытия». Но меня не покидает мысль о том, что «Чаша» в какой-то мере продолжение лирических миниатюр «Камешки на ладони», которые так полюбились миллионам читателей. Эти «Камешки» я перечитываю который раз и не перестаю восхищаться Солоухиным – литературоведом, эссеистом и мыслителем. Каждый его разбор исторического факта или высказывания ученого, анализ стихотворения – это пиршество мысли, знаний и оригинальности. Оригинальность есть там, где есть независимость суждений. Она всегда присутствовала у Солоухина, т. к. почти все произведения он писал от своего «Я». И вот последнее произведение писателя «Чаша» – ей предшествовало более трех десятков изумительных книг. Если, сформулировать кратко, изложить свое видение, то мне представляется, что это – книга о жизни и смерти, о смысле человеческого существования. Это диалог с эмигрантами «первой волны» и теми, кто оставил о себе память в истории развития русской цивилизации. Начало книги «Чаша» прямо ориентирует читателя на то, что она последняя. Речь идет о возрасте писателя и о дорогих могилах близких ему людей. Он пишет: «Ко мне с годами приходит мысль: почему природа, высший разум, Бог, в конце концов, не устраивают так, чтобы человек, умирая, дематериализовался бы. Умер, возникла струйка пара там, где лежат человек, возникла и растворилась в атмосфере земли». Дематериализация человека связана с признанием бессмертия души. И только в религии эта проблема решается как естественная, само собой разумеющаяся. Вера в Бога подразумевает бессмертие души. Для В. Солоухина вера в Бога являлась не только опорой морали, но и подлинным самоопределением личности в отпущенное для него время. Писатель в своих произведениях говорит нам, что духовная природа человека, особенно русского, стремится к самоосуществлению, которое для него самоценно. Можно с полным основанием утверждать, что Солоухин ставит вопрос о влиянии православия на жизнь русского человека при решении фундаментальных проблем человеческого существования. Человек, не обузданный верой, являет собой ненасытную жадность, эгоизм, стремление жить за счет других людей, попирая всякую мораль общества.
Вспомним его роман «Приговор». Разные мысли приходят писателю при посещении русского кладбища «Святой Женевьевы» близ Парижа. В этих размышлениях, после посещения могил Бунина, Шмелева (прах последнего недавно перевезен в Россию), он задается вопросом: насколько талант и нравственность писателя должны соответствовать друг другу. Да, в жизни эти понятия не всегда идут рядом. Мораль продиктована самой природой и воспитанием, поведение человека, нарушающего моральные установления в обществе, накладывает отпечаток на жизнь людей, прямо или косвенно имеющих отношение к нарушителю нравственных императивов. Хорошо известно многим, что свобода одних часто делает несвободными других. Человек, стремящийся к полной свободе, устремляется к собственной погибели. Достоевский в «Братьях Карамазовых» вложил в уста старца Зосимы следующие слова: «Провозгласил миру свободу, в последнее время особенно, и что же видим в этой свободе ихней: одно лишь рабство и самоубийство! Ибо мир говорит: «Имеешь права такие же, как и у знатнейших и богатейших людей». Солоухин пытается дать оценку линии поведения того или иного писателя в период «свободы и демократии» и их произведений с точки зрения морали. Писатель, несмотря на свободу творчества, в период демократии, вводит такой термин, как «террор среды»: внешне никто вроде не принуждает как писать, но тем не менее, творец не всегда идет вровень со временем и должен реагировать на современные веяния и моду. Он полагал, что в определенные периоды истории, «особенно на стыке веков, русское самопознание как бы раздваивалось». Создавалась такая атмосфера в стране, когда «стало неприлично говорить о России хорошо». Разве сегодня мы не ощущаем «террор среды» в течение двадцати лет, когда говорить, писать добрые слова о любви к Родине демократами не поощряется. Вспомним, как в СМИ шельмовалось понятие патриотизма. Можно, конечно, порассуждать о причинах такого отношения у интеллигенции к России. Мне представляется, и развал сегодняшней в стране связан с этим. Разорение России – это возмездие интеллигенции за нравственное разложение страны. Солоухин цитирует стихотворение Бунина (не буду приводить его полностью, а только первые четыре строчки):
Они глумятся над тобою,
Они о Родина, корят
Тебя твоею простотою,
Убогим видомчерных хат...
Россия еще долго будет платить дорогою цену за подражание Западу. Сегодня уже нужно думать о формировании национальной интеллигенции, и мне кажется, это может сделать Русская православная церковь, являющаяся нравственной опорой общества. Думая о будущей интеллигенции, мы должны помнить о ее высоком призвании и достоинстве, о способности разделить с Россией все невзгоды и без оглядки защищать интересы родины на всех поворотах развития ее истории. Солоухин в своих произведениях и в общественной жизни не менял своих убеждений, и в советское время он ходил молиться в православные храмы, интересовался иконами (вспомним его «Черные доски»). Он был по своим убеждениям монархистом и таковым остался до конца своих дней, он всегда жил настоящим, сегодняшним, оно приобретало в его глазах подлинную ценность. Солоухин обладал поразительной способностью не просто воспринимать творчество своих собратьев по перу, но и давать им блестящее толкование. В «Чаше» он выступает как литературовед-исследователь, его прозрение – переоценка творчества писателей и поэтов, таких как: А. Ахматова, И. Бродский, Ев. Евтушенко, А. Куприн, К. Бальмонт, М. Цветаева, А. Вознесенский, И. Шмелев, И. Бунин, А. Вертинский, И. Сургучев и др., удивительно. Он резко выступает против писателей с двойной моралью. Этих людей, по его мнению, нельзя оправдать, нужно объективно дать их творчеству различные толкования в зависимости от причины, их породившей. Он исследуют двойную мораль писателей, их космополитизм от мироощущения к мировоззрению, а затем и к системе взглядов – таков путь отдельных
