— А что такое Святая Русь? Святая Русь — это благодатное свойство русского народа, делающее его оплотом христианства во всем мире, жертвенное служение идеалам добра, правды и справедливости, стяжания Духа Святого. Стремление к преображению души сделало русских новым богоизбранным народом. Но избранным не для противостояния другим народам, а для первенства в борьбе с мировым злом.
В.Б. Формулируя в своей энциклопедии идею служения русского народа, что вы подразумеваете под русской национальной идеей?
О.П. Эту идею нам сформулировал владыка Иоанн. Что такое Святая Русь? По учению владыки Иоанна, это несколько четких позиций: прежде всего, глубокая вера в Бога, это неразрывность жизни человека в вере, глубокая цельность, без веры человек существует только на биологическом уровне. Это соборность человека, растворение личности человека в своем народе и в своей Церкви. Соборность дает истинную свободу человеку. Возможность существовать в христианском соборном виде. Об этом неоднократно писал и философ Лосев. Что такое свобода? Это Бог. Это жизнь в Боге. Это нестяжательство, преобладание моральных форм жизни над материальными. Пренебрежение вещью. И, наконец, одна из граней человека Святой Руси — это глубокий патриотизм. Любовь к своему Отечеству как к преддверию Царствия Небесного. После веры в Бога, подчеркивал владыка, патриотизм — это высшее духовное чувство человека. Эти грани и делали русский народ Богоизбранным народом в смысле первенства с мировым злом. Все, что происходит в мире, — это существенное противоречие между Талмудом и Новым Заветом. Это противоречие ярко выразилось еще в эпоху Возрождения. Философ Лосев сказал очень замечательно, что в эпоху Возрождения началось развитие двух форм сатанизма: капитализма и коммунизма. И каждая из форм отрицает сущность христианства. Этот конфликт и предопределил всю дальнейшую судьбу человечества. В наше время эти две формы развертывания сатанизма соединились.
В.Б. А что происходит сейчас в нашей стране?
О.П. Это соединение либеральной масонской линии развития, по которой развивается западный мир, и линии остаточного социализма. Заключен определенный союз между этими двумя антихристианскими формами развития. В 1920-е годы Сталину было послано письмо от высшего масонства, где ему предлагали заключить союз с масонством и установить глобальный контроль над всем миром. Тогда Сталин отверг этот план. Сейчас он вновь набирает силы. Америка сейчас идет по пути Советского Союза, учитывает коммунистический опыт влияния, добивается мирового глобализма. Кто ей сейчас помешает? Управляемая демократия своей мощью все противостоящие ей силы сдвинула на обочину истории.
В.Б. Национальную Россию столетиями старались сдвинуть на обочину истории — от Наполеона до Гитлера и до нынешней Америки. И каждый раз что-то мешало. Россия возрождалась из пепла. Может, хватит сил и на этот раз? Вернемся к вам и вашему пути. Ваши первые исторические работы стали выходить, когда вы еще работали экономистом-американистом в своем институте. Когда вы ушли на вольные хлеба, на свой вольный путь?
О.П. Я уже давно нигде не работаю, у меня своя исследовательская фирма. В начале девяностых годов у меня появились новые возможности. Те труды, которые писались раньше, уже меня не удовлетворяли. Перед нами открылась новая огромная информационная база данных, русские патриоты, связанные со спецслужбами, помогли мне поработать в самых закрытых архивах. Кстати, помогали не только мне, но многие быстро отсеялись.
В.Б. Нужен талант историка, исследователя, талант архивиста, ведущего свое сверхдетективное напряженное расследование, чтобы сутками сидеть в архивах и получать от новых открытий наслаждение, радость от узнавания новых данных. У кого этого нет, быстро убежит. Один просмотрит сотню папок — и ничего не увидит, а другой вдруг сделает мировое историческое открытие. Это «нюх историка». Не только везение и трудолюбие, еще и дар, еще и предвидение, когда ты извлекаешь главную ценность всего архива.
О.П. Нужно было годами сидеть и рассматривать чуть ли не в лупу отрывки разных бумаг. Порой просмотришь десяток папок — и ничего не найдешь. И вдруг интереснейшие факты. Я создал круг новых сотрудников, соратников, свою исследовательскую группу, куда вошли и бывшие работники спецслужб, и профессиональные историки, всего шесть-семь человек. Одному человеку такой огромный массив новой информации было не осилить. Это позволило нам в очень короткий срок достичь огромных результатов. Кстати, когда пошли первые наши тома, уже у владыки Иоанна появился интерес ко мне. То я был увлечен им и его работами, теперь уже он заинтересовался и благословил меня на всю работу. Об истории масонства он сказал: эту книгу надо издать самым большим тиражом и на все деньги. Мы так и сделали. Он и дал название этой книге. Я ее первоначально назвал «Заговор против России». Владыка сказал: так нельзя, помешает, назовите «Терновый венец России», а подзаголовком уже «Тайная история масонства».
В.Б. Я уже писал о «русском ордене» внутри коммунистического руководства. Может, и вы когда-нибудь расскажете о «русском ордене» внутри спецслужб. Честь им и хвала.
О.П. Их много. Они и сейчас там есть, поверьте мне. Они подсказывают, они охраняют, предостерегают. Наша работа была бы невозможна без их поддержки.
В.Б. Да и потом, все наши читатели — это тоже нынешние и будущие ваши помощники. Кое-кто из врагов купит ваши книги для информации, но большинство читателей — это верные помощники. Это русская национальная элита, которой нам всем так не хватает. Дальше наши идеи уже идут через читателей по всему миру.
О.П. Наша энциклопедия обладает огромным многократным влиянием. Она заменит сотни книг.
В.Б. Ваша попытка создания двадцатитомной русской национальной энциклопедии (а уже пять томов вышло, шестой на выходе) — это явный и скрытый противовес многим другим космополитическим либеральным справочникам и словарям. Скажем, двухтомнику Сергея Чупринина, словарю Петра Николаева и так далее.
О.П. Конечно, есть и момент необходимого противостояния враждебным изданиям. У энциклопедии много граней. Моя последняя встреча с митрополитом Иоанном в Петербурге продолжалась три часа, а через десять дней он скончался абсолютно внезапно. Когда я его последний раз видел, он был в прекрасной форме. От него шла мощная духовная энергия. Я записывал то, что он говорил. И после этой встречи я уже окончательно созрел для выпуска энциклопедии. Я все сомневался: по силам ли будет мне и моим соратникам вытянуть двадцатитомную энциклопедию, а владыка сказал: русскому человеку в России нужна новая русская энциклопедия. Он привел такой пример: в середине шестнадцатого века митрополит Макарий взялся за составление Четьих Миней. Это был свод сочинений, итоги русской духовности к тому времени. Вышло 12 томов. Обращаясь ко мне, владыка сказал: настало время попытаться на новом этапе собрать все лучшее, что было в русской духовности и донести до общества. Все, что росло из дерева Святой Руси.
Людей нынче превращают в быдло, думающее лишь о том, чего поесть, как прожить, чего купить. Все общество наше активно вовлекается в гонку потребления. Человек перестает быть человеком. А по телевидению крутят одни голливудские фильмы или наши подделки под Голливуд, что еще хуже. У меня было несколько встреч в Голливуде, и я слышал сам от голливудских звезд: мы создаем то, что люди хотят, мы удовлетворяем их инстинкт развлечения. Они сидят, пьют пиво, болтают и под эту болтовню смотрят нашу продукцию. Она не должна им мешать. Каждый раз нам приходится придумывать новые трюки, чтобы им не стало скучно. Эти деятели достаточно циничны, они же сами презирают тех людей, для кого делают фильмы.
В.Б. Очевидно, у вас есть круг единомышленников, наставников, друзей в литературе и искусстве, с кем вы можете быть откровенны, кто верит в ваши идеи и, чем может, помогает вам...
О.П. Я думаю, моими единомышленниками является абсолютное большинство русских патриотов. У меня со многими писателями, художниками, историками национального направления самые теплые отношения. Со многими я знаком с восьмидесятых годов, я люблю Валентина Распутина, Василия Белова, Владимира Личутина, Илью Глазунова, Ивана Шевцова, Игоря Шафаревича, Михаила Лобанова, Станислава Куняева. Давно и с уважением отношусь к вам, Владимир Григорьевич, к Александру Проханову, ценю то, что вы делаете в газете «Завтра» и «День литературы». Вообще все те, кто живет не только для себя, а связан с русским делом, мне бесконечно дороги.
В.Б. Русский человек всегда широк и доверчив. И это хорошая черта. Лучше сто раз ошибиться в людях, чем заранее относиться к ним с недоверием и враждой. Только все вместе мы способны отстоять наши русские национальные интересы. Очень плохо будет, если русский народ потеряет свою доверчивость. Меньше падать будет, ушибаться, заблуждаться, но зато и никакой веры не будет. А это конец русской цивилизации. Еще хочу спросить: кроме владыки Иоанна, влиял ли кто-нибудь на ваши работы, на вашу концепцию русской истории?
