Однако логика событий влекла фюрера по ранее проложенному им курсу. И в речи 3 октября 1941 г. он назвал большевизм и капитализм «крайностями, одинаково удаленными от принципа справедливости», за осуществление которой державы Оси ведут борьбу в стремлении придать Европе новый, лучший облик. Гитлер неоднократно заявлял, что он осуществил другую, лучшую революцию, чем большевики, так как она дала возможность занять государственные посты самым бедным, причем «творческая сила старых сословий» не ущемлялась и национальная собственность не была уничтожена.
В последние годы национал-социализма его облик оставался таким же, как у истоков, когда произошло непрочное слияние революционного народного движения с руководящими прослойками из традиционной элиты. Но именно благодаря этому в национал-социализме существовали тенденции, указывающие на его типологическую новизну. Возможно, они могли быть доведены до конца, если бы это самобытное политическое движение взяло из большевизма то, что заслуживало внедрения в дополнение к собственным построениям. В беседе с руководителями Рейха и гауляйтерами в мае 1943 г. Гитлер представил Сталина и большевизм как образец для внутренней структуры своего режима. В свою очередь, рейхсфюрер СС Гиммлер заявлял, что Германия одержала победу на Западе, так как являлась «революционной» по сравнению с этими буржуазными государствами. 22 июля 1944 г., в день покушения на Гитлера рейхслейтер Роберт Лей обрушился на «свиней с голубой кровью» и при большом одобрении аудитории потребовал, чтобы «немецкая революция вернула все, что они промотали».
Знаменитая речь рейхсминистра пропаганды Йозефа Геббельса 18.02.43 г. с призывом к «тотальной войне» получила огромный резонанс еще и потому, что в ней провозглашалась необходимость отмены всяких «привилегий». Еще раньше в выступлениях Гитлера начались резкие нападки на правосудие и чиновников. После июльского заговора он публично и в частных беседах осуждал «прогнившие и упадочнические высшие сословия… этот буржуазный сброд». Гитлер считал, что «интеллигенты и ученые не годятся для создания сообщества, совершенно сплоченного по мировоззрению», так как они «никчёмны и вредны». В последних беседах /февраль-март 1945 г./ фюрер, объясняя причины поражения своей революции, говорил, что немецкая политика в значительной степени делалась генералами и дипломатами – «людьми вчерашнего дня». Он назвал «закосневшую буржуазию» «бессердечным и безродным отродьем», противодействовавшим его идее перестроить немецкое общество на всесословных принципах, в едином идеологическом духе.
Оценивая перспективы и неудачи национальных левых движений в Германии, представлявших в совокупности уникальное явление, следует добавить, что достаточно влиятельные группы левой ориентации существовали в 20-40-е годы и в ряде других стран. В 1929 г. шведская секция Коминтерна исключила из III Интернационала руководство компартии Швеции за «правый уклон». Её лидеры Нильс Флюг и Кари Чильбум выступили против нового курса Коминтерна – «класс против класса». В начале 30-х гг. исключенная группа объединилась с небольшой социал-демократической группой в Социалистическую партию Швеции. Во второй половине 30-х годов СПШ, еще называвшая себя марксистско-ленинской, стремительно эволюционировала к национал-социализму. На деньги германского посольства она издавала свою газету. Один из основателей Коммунистического интернационала молодежи Н.Флюг стал ярым национал-социалистом. В 40-е годы Социалистическая партия Швеции была крупнейшей нацистской организацией, объединив вокруг себя более мелкие группы той же ориентации. Во время второй мировой войны шведское правительство преследовало ее за активную прогерманскую деятельность.
В Италии Муссолини и подавляющее большинство фашистских лидеров были выходцами из левореволюционного крыла Итальянской социалистической партии, на базе которого образовалась коммунистическая партия. Многие коммунисты также перешли в фашистское движение. Один из основателей и фактических лидеров ИКП начала 20-х гг. Николо Бомбаччи в 40-е годы стал секретарем фашистской партии и вместе с Муссолини был автором второго, последнего фашистского манифеста. До этого он входил в Исполком Коминтерна, приезжал на все его конгрессы, за исключением 1-го, и встречался с Лениным. Раньше Н.Флюга Бомбаччи вступил в конфликт с Коминтерном, в конце 20-х гг. вернулся в Италию из эмиграции и редактировал небольшой лево-фашистский журнал «Прометео». В конце войны партизаны казнили Н.Бомбаччи вместе с Дуче. Левая фракция фашистской партии во главе с Джузеппе Боттаи, мало отличавшаяся от ИКП, активно действовала в Италии в 20-40-е годы. В середине 30-х гг. среди молодых левых фашистов, вокруг сына Муссолини Витторио сложилась группа так называемых «диссидентов» /«универсальных фашистов»/, превозносившая социалистическое строительство в СССР и особенно Сталина. После разгона группы часть ее перешла в ИКП, другие создали «Революционную социалистическую партию» и после войны также слились с коммунистами. Интересно, что тайная террористическая группа в рядах фашистской партии, инспирированная Муссолини для расправы с политическим противниками, называлась «ЧК из Виминале» /см. советский фильм «Убийство Матеотти»/.
Первым национал-большевиком Франции был Жак Дорио, рабочий-металлург, основатель французского комсомола, затем член Политбюро и секретарь ЦК ФКП, мэр «красного пригорода» Парижа Сен-Дени, часто сидевший в тюрьме за участие в беспорядках и потому популярный в СССР. В свое время он поддерживал дружеские отношения с Лениным, Сталиным и Мао Цзедуном. В начале 30-х гг. Дорио был конкурентом заурядного Мориса Тореза, но совершил ошибку, за полгода до приказа из Москвы выступив инициатором Народного Фронта, чем воспользовался Торез, выставив его из ФКП. Тогда Дорио создал «Народную партию Франции», структурно копировавшую ФКП и ставшую одной из крупнейших фашистских партий мира. Жак Дорио активно сотрудничал с оккупационным режимом. Он приезжал на Восточный фронт подбодрить французских добровольцев, а в феврале 1945 г. погиб при бомбежке в Германии в форме немецкого офицера. В его партию входили многие бывшие коммунисты, включая членов ЦК и Политбюро.
Во Франции действовали и другие фашистские группы, созданные коммунистами. Член Политбюро и секретарь ЦК ФКП, рабочий Марсель Життон – 3-й человек в партийной иерархии, после подписания советско-германского пакта порвал с коммунистами, создав «Нацистскую рабоче-крестьянскую партию». За протест против Пакта он попал в список бывших депутатов-коммунистов, подлежавших уничтожению, и в сентябре 1941 г. члены военной организации ФКП застрелили его в Париже.
Среднее звено Французской коммунистической партии с началом второй мировой войны выдвинуло лозунг братания с германскими солдатами, свержения французского правительства и создания новой «Парижской Коммуны» из «патриотических элементов», включая фашистов. Торез и другие вожаки ФКП сбежали в Москву, а рядовым членам партии разъяснили, что они руководят нелегальной борьбой во Франции. Коммунистическая партия поэтому подверглась репрессиям. Многие ее активисты были интернированы, но после прихода немцев выпущены на свободу. ФКП пыталась сотрудничать с новыми властями и даже пыталась наладить легальный выпуск газеты «Юманите», пропагандируя идею «национального правительства». Только после 1941 г., получив приказ из Москвы, она начала активную борьбу против оккупационной власти.
В целом история континентальной Европы 20-40-х годов отмечена торжеством тоталитаризма над демократией с ее сомнительными свободами. Существует две точки зрения на тоталитарный режим в крупном государстве. Большинство «политологов» внушают населению, что участие в тоталитарном движении дегуманизирует человека, так как его фанатичная вера оправдывает любое преступление, уводит от реальной жизни и обманывает, обрекая на гибель. Но есть и другое мнение. Независимые исследователи утверждают, что тоталитарное движение придает жизни его участника подлинный смысл, возможность реализовать свои способности, обрести истинных друзей и реальный авторитет, превратившись из жертвы закулисных манипуляций в творца истории. История учит, что коренные пороки демократии – власть меньшинства и его денег, неограниченная свобода, ломающая все традиции народов и влекущая их к вырождению, – могут быть устранены лишь путем внедрения в массы сознания общности каждого человека с судьбой государства и всего народа.
Перед приходом к власти НСДАП Германия переживала трагическую пору разрушения. Торговцы, наживаясь на голоде и постоянной девальвации марки, покупали товары за границей и продавали их в Германии по заоблачным ценам, используя для своих целей Рейхсбанк. Они ловко и незаметно проникали в высшие эшелоны власти, заводили полезные знакомства в министерствах, оказывая с их помощью влияние на ведущих лиц государства, обязанных защищать неимущих от произвола эксплуататоров. Скандалы, связанные с галицийскими евреями-банкирами Кутицкером, Барматом и Скляреком, пошатнули до основания финансовую систему страны и вызвали бурное возмущение общественности. Братья Бармат, высланные из Германии, продолжили бессовестные аферы в Голландии, где за год до этого уже прогремел скандал, связанный с их криминальной деятельностью, а три брата Склярек продолжали свои мерзкие делишки в Чехословакии[1].
