Начал я с заявления об отводе судье Л.В. Каштановой:
«Судья Каштанова Л.В. рассматривает три аналогичных дела по признанию экстремистскими материалов, опубликованных в газете «Дуэль». По подборке материалов «Смерть России!» судья Каштанова Л.В. 24 ноября 2008 года вынесла Решение, из которого следует, что она заинтересована в неправосудном очернении деятельности газеты и прекращении ее деятельности. Доказывается эта ее заинтересованность следующим.
Согласно статье 195 ГПК РФ «решение суда должно быть законным и обоснованным», соответственно, в статьей 198.4 ГПК РФ устанавливается, что судья в решении обязан указать «доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства».
Заинтересованные лица — редакция газеты «Дуэль», предоставили суду доказательства, изложение которых заняло 26 страниц текста, в том числе, мы указали, что:
1. В предупреждении Росохранкультуры от 24.04.2007 N 5/3811:
— статья А.В. Дуброва «О матери», опубликованная в газете «Дуэль» в N27 (475) от 04.07.2006 года, названа «статьей Дуброва «Смерть России!»», что является доказательством умышленной фабрикации обвинения в экстремизме;
— материал в газете «Дуэль» N27 (475) от 04.07.2006 года назван экстремистским без установления экстремизма судом, что является нарушением статьи 13 закона «О противодействии экстремисткой деятельности»;
— само предупреждение вынесено не за деятельность — не за публикацию нескольких экстремистских материалов, а за публикацию одного, не признанного экстремистским, что является нарушением статьи 8 закона «О противодействии экстремистской деятельности».
2. В заключении комиссии специалистов-лингвистов N18-04/07 от 9.04.07 Гильдии лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам (ГЛЭДИС) в двух идентичных заключениях специалиста Центра специальной техники института криминалистики ФСБ И.В. Огорелкова и экспертизы СОДЭКС эксперта-лингвиста Е.И. Галяшиной, являющейся одновременно и членом комиссии ГЛЭДИС:
— нарушены все положения Рекомендаций Генеральной прокуратуры об использовании специальных познаний по делам и материалам о возбуждении национальной, расовой или религиозной вражды, N27-19-99 от 29.06.99 и эти нарушения в Заявлении были перечислены;
— в нарушение статьи 85 ГПК РФ, согласно которой: «В случае, если поставленные вопросы выходят за пределы специальных знаний эксперта либо материалы и документы непригодны или недостаточны для проведения исследований и дачи заключения, эксперт обязан направить в суд, назначивший экспертизу, мотивированное сообщение в письменной форме о невозможности дать заключение», — эксперты-лингвисты дали ответ не на вопросы лингвистики, а на вопросы права, и дали его формулировками диспозиции статьи 1 закона «О противодействии экстремисткой деятельности», признав наличие в исследуемом материале экстремизма, что имеет право делать только суд;
— поскольку все эксперты давали заключения не из своей области знаний, то предупреждение их о заведомо ложной экспертизе были заведомо ничтожны.
3. Экспертизу СОДЭКС, назначенную для проверки имеющейся в деле экспертизы ГЛЭДИС, провела эксперт-лингвист Е.И. Галяшина, являющаяся одновременно и членом комиссии ГЛЭДИС и проводившая ту самую экспертизу, которую суд проверял дополнительной экспертизой.
Таким образом, мы показали, что сведения в перечисленных выше «доказательствах» прокуратуры получены с нарушением закона и не могли быть признаны судом доказательствами экстремизма подборки материалов «Смерть России!» в газете «Дуэль» N27 от 04.07.2006 года. Тем не менее, суд их в качестве доказательств использовал. Мало этого, в нарушение статьи 195 и статьи 198.4 ГПК РФ, не только не указал в Решении ни одного довода, по которым он отвергает наши доказательства, но и вообще не упомянул в Решении ни об одном из наших вышеперечисленных доказательств!
Мало этого, суд не упомянул в протоколе ни одного вопроса из 25, заданных мною представителям Гагаринского прокурора, а сами эти вопросы, переданные в письменном виде суду, Каштанова просто выбросила из дела.
Суд на 8 страницах Решения полностью переписал заявление Гагаринского прокурора, предупреждение Россвязьохранкультуры, не действующую редакцию статьи 1 закона «О противодействии экстремистской деятельности», действующую редакцию этого же закона, часть текста и выводы всех экспертиз, но не указал ни единого доказательства ответчиков, сделав лживое заключение: «Каких-либо доказательств опровергающих выводы судебной лингвистической экспертизы, а равно доказательств позволяющих сомневаться в их объективности, суду сторонами не представлено».
Таким образом, Решение суда построено на незаконных доказательствах, представленных истцом, и без какого-либо учета доказательств, представленных заинтересованными лицами, а посему выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.
Если бы судья указала наши доказательства, но не согласилась с ними, можно было бы говорить об ошибках судьи Каштановой, но то, что она вообще не упомянула ни одного доказательства из объема в 26 страниц, говорит только об одном: судья Каштанова Л.В. заинтересована в неправосудном очернении газеты «Дуэль» и прекращении ее деятельности.
Учитывая, что судья Каштанова Л.В. имеет привычку делать вид, что она не слышит того, что ей не хочется слышать, повторю, что я заявляю ей отвод за то, что СУДЬЯ КАШТАНОВА НЕ УПОМИНАЕТ В РЕШЕНИИ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА, МЕШАЮЩИЕ ЕЙ ВЫНЕСТИ НЕПРАВОСУДНОЕ РЕШЕНИЕ, и это является обстоятельством, вызывающим сомнение в ее объективности и беспристрастности.
В связи с этим и на основании пункта 1.3 статьи 16 ГПК РФ, заявляю судье Каштановой отвод».
Суд отклонил отвод себе, но оно и правильно — разве циничное и откровенное вынесение заведомо неправосудных судебных постановлений это основание, чтобы не доверять нашему российскому, так сказать, суду?!
ПРОКУРОРСКАЯ РАБОТА
Потом судья зачитала заявление Гагаринского прокурора, а я все удивлялся — сколько же их у нас, если на пустячное дело ходят и ожидают по три часа в коридорах сразу три помощника прокурора (два майора и капитан)? И я задал трем доблестным представителям Гагаринского суда уже не 25, а всего 12 вопросов о содержании заявления их шефа. В стенку горох — что толку было от моих вопросов, если на все вопросы поступали стандартные ответы типа «Не знаю!»? Конечно, был бы суд, он бы учел подобные ответы истца в решении, но где он в Москве, этот суд?
К примеру, я спрашиваю:
«2. В заявлении Гагаринского прокурора написано: «Признать материалы статьи «Симбиоз. КГБ и евреи», опубликованной в газете «Дуэль» N31 от 31.07.2007 — экстремистскими материалами». Закон «О противодействии экстремистской деятельности» дает юридическое определение экстремистских материалов — это «предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях». Покажите суду, в каком месте статьи «Симбиоз. КГБ и евреи» находятся «предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях»?».
— Все написано в заявлении Гагаринского прокурора.
— Так я же его заявление и читаю!
— Все написано в заявлении Гагаринского прокурора.
3. Если читать заявление Гагаринского прокурора по-русски, а не на том языке, на котором оно написано, то получается, что Гагаринский прокурор просит признать экстремистским материалом не статью «Симбиоз. КГБ и евреи», а только входящие в нее какие-то материалы. Это так?
— Все написано в заявлении Гагринского прокурора».
Так, что нет смысла читать ответы представителей прокурора на мои вопросы.
Адвокат Г.И. Журавлев сделал заявление.
«Уважаемый суд! Статья 15 закона РФ «Об авторском праве и смежных правах» от 09.07.1993 N5351-1 устанавливает: «1. Автору в отношении его произведения принадлежат следующие личные неимущественные права:
…- право обнародовать или разрешать обнародовать произведение в любой форме (право на обнародование), включая право на отзыв;
— право на защиту произведения, включая его название, от всякого искажения или иного посягательства, способного нанести ущерб чести и достоинству автора (право на защиту репутации автора)».
Гагаринский прокурор своим заявлением о признании статьи «Симбиоз. КГБ и евреи» экстремистским и требованием включить эту статью в список экстремистских материалов, посягает на право автора статьи «Симбиоз. КГБ и евреи» обнародовать эту статью.
Кроме этого, закон указывает, что никто, кроме автора статьи «Симбиоз. КГБ и евреи», не имеет права защищать его статью от посягательства, способного нанести ущерб чести и достоинству автора.
Таким образом по этому делу надлежащим ответчиком является автор статьи «Симбиоз. КГБ и евреи» и Гагаринский прокурор обязан был указать его в своем заявлении как надлежащего ответчика по этому делу, как того требует статья 131.2.3. ГПК РФ.
