Во-вторых, барон Блэкетт пересчитал разрушительную силу атомной бомбы в обычные фугасные бомбы по эквиваленту разрушения, пользуясь приведенным выше сравнением и характеристиками фугасных авиабомб. Плутониевая бомба в Нагасаки произвела разрушение прочных железобетонных зданий в радиусе 6000 футов (1800 метров) от эпицентра. Сверхмощная фугасная авиабомба Blockbuster или «Разрушитель кварталов» калибром в 10 тонн, создает такой же эффект в радиусе 400 футов (120 метров). Таким образом, одна плутониевая бомба по своему разрушительному эквиваленту равна 2250 тоннам фугасных авиабомб, 200 штукам «Разрушителей кварталов» или 2000 штукам авиабомб калибром в 1 тонну[60].
Дальше – больше. Барон Блэкетт рассчитал, что разрушительный эквивалент хиросимской урановой бомбы составил всего 600 тонн бомб, а нагасакской плутониевой бомбы – 1300 тонн. Чтобы добиться такого же разрушительного эффекта обычными бомбардировками в Хиросиме требовалось, по подсчетам барона Блэкетта, 600 тонн фугасных и 300 тонн осколочных бомб, всего 1200 тонн, которые могли бы доставить 120 В-29, а в Нагасаки потребовалось бы 1300 тонн фугасных и 500 тонн осколочных бомб, всего 2100 тонн, и их могли бы доставить 210 В-29[61].
Это был обескураживающий вывод. Оказалось, что подавляюще большая часть энерговыделения атомной бомбы идет на нагрев воздуха, чем на производство разрушений на земле, и эффективность использования внутриатомной энергии весьма низкая. Атомные бомбы, на создание которых пошли колоссальные усилия и средства, легко могли быть заменены воздушным налетом средней руки.
В-третьих, барон Блэкетт привел также интересный «атомный» эквивалент бомбардировок Германии. Приняв в своих подсчетах, что усовершенствованная атомная бомба будет иметь разрушительный эквивалент в 3000 тонн фугасных авиабомб, он указал, что 1,3 млн тонн бомб, сброшенных американской и британской авиацией на Германию, эквивалентны 400 атомным бомбам[62]. Этот колоссальный бомбовый удар не привел к полному разрушению немецкой военной экономики, на что особо надеялись американские последователи теории генерала Джулио Дуэ. Барон Блэкетт напомнил, что немецкое военное производство между концом 1942 года и летом 1944 года удвоилось, несмотря на то, что на Германию было сброшено 500 тысяч тонн бомб – эквивалент около 200 атомных бомб.
Надо отметить, что 1949 год – это время составления в США первых планов масштабной ядерной войны, включавших в себя атомную бомбардировку советских городов с целью «выбомбить» Советы и принудить СССР к капитуляции. Подсчеты британского физика-ядерщика разрушали все эти планы на корню. Они доказывали, что не то чтобы выбомбить, а просто подорвать военно-хозяйственную мощь Советского Союза атомной бомбардировкой совершенно нереально. Однако, несмотря на всю доказательность этих подсчетов, которые американские специалисты сами могли проверить по отчетам о результатах бомбардировки Германии, эти экстравагантные выводы барона Блэкетта были просто проигнорированы. Они никем не комментировались и крайне редко упоминались, хотя впоследствии тема эффективности атомной бомбардировки вставала, и не раз.
Причина игнорирования выводов барона Блэкетта была очевидной. Кроме атомной бомбы, у американцев не было другого, столь же веского аргумента против советской военной мощи, сосредоточенной в советской оккупационной зоне Германии и готовой по приказу дойти до Ла-Манша и Гибралтара. Вера в бомбу отметала рациональные доводы. Похоже, что американские составители планов ядерной войны с его книгой ознакомились, но приняли вполне продуманное решение и дальше измерять мощность ядерного оружия по энерговыделению, в тротиловом эквиваленте, и полагать, что атомная бомба уничтожает все, что попало в зону поражения. На этом допущении были построены все последующие планы ядерной войны.
Между тем уже эталонные атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки доказали, что это не так. Барон Блэкетт упоминает факт, который, похоже, упоминается только у него; во всяком случае, в другой литературе по последствиям атомной бомбардировки японских городов этого не встречалось. И в Хиросиме, и в Нагасаки были построены большие подземные убежища, представлявшие собой длинные тоннели с рядом выходов на поверхность. В Хиросиме они были столь большие, что могли вместить не менее трети населения города, или около 40 тысяч человек[63].
Но воздушная тревога не была объявлена, поскольку американцы часто сбрасывали с одиночных бомбардировщиков на японские города листовки и появление одинокого В-29 над Хиросимой и потом над Нагасаки не вызвало никаких опасений. Даже опытный пилот, не раз участвовавший в воздушных сражениях с «коробками» В-29 и в налетах на американский флот, Ясуо Кувахара обманулся, приняв атомную бомбу за контейнер с листовками. Атомная бомбардировка была чистой внезапной атакой на город, не укрывшийся в убежищах и без противоздушной обороны.
Тем не менее в подземных убежищах были люди, очевидно, военный или обслуживающий эти обширные убежища персонал. Все они выжили. По более поздним подсчетам, в «зоне смерти» в Хиросиме, в радиусе 500 метров от эпицентра, выжило и не получило никаких ранений 942 человека[64]. Вообще, в зоне максимальных разрушений в радиусе 1500 метров от эпицентра выжило и не получило ранений 14 498 человек. Это очень немало, учитывая, что именно на эту зону пришлась большая часть погибших и раненых, или, точнее, 99 289 убитых и 23 035 тяжело и легкораненых. По отношению к ним число уцелевших составило 11,8 %.
И это в условиях чистой surprise attack, на которую столь рассчитывали американцы. Да, приходится признать правоту барона Блэкетта, что атомная бомба не столь страшна, как о ней рассказывают. Если бы в Хиросиме и Нагасаки была бы объявлена воздушная тревога и люди укрылись бы в убежищах, то жертв было бы значительно меньше, и по своим результатам атомная бомбардировка стала бы уступать средним воздушным налетам на японские города.
Всеразрушительную славу атомной бомбы сильно портили также выстоявшие против чудовищной энергии светового излучения и ударной волны прочные железобетонные здания. На любой фотографии разрушенной Хиросимы они прекрасно видны то тут, то там, посреди выжженной, пустынной площади города, покрытой пеплом и обломками. Да, они получили сильные повреждения, стены и колонны были покрыты трещинами, перекрытия вспучились, те, что стояли поближе к эпицентру, превратились в искореженные руины, вроде оставленного в назидание потомкам «Гэнбаку Доме». Но всем своим видом они наводили на мысль, что если уложить побольше фортификационного бетона и стали, да еще соорудить в подвале бронированный толстым железобетонным перекрытием бункер, то получится неплохое убежище, гарантирующее выживание даже вблизи эпицентра ядерного взрыва.
В общем, руины Хиросимы, если смотреть на них ненапуганным взглядом, сами подсказывали способ защиты от ядерного удара. Сочетание строительства подземных укрытий, прочных, железобетонных зданий с ранним предупреждением и энергичной гражданской обороной позволяет свести эффект ядерной бомбардировки к минимуму. Собственно, это было доказано на примере бомбардировок Германии, в которых проводились все меры противовоздушной и гражданской обороны. Гамбург во время опустошительных налетов 24 июля – 3 августа 1943 года (4400 тонн фугасных, 2700 тонн зажигательных бомб и 1900 тонн горючей смеси[65]) лишился 48 % зданий, тогда как погибло только 3,3 % населения города. Франкфурт-на-Майне потерял 30 % зданий и всего 1 % населения от бомбардировок[66]. Это примерно соответствует уровню разрушений в Нагасаки, в котором было уничтожено и повреждено 36,1 % зданий. В Хиросиме разрушения были сильнее – 91,9 % разрушенных и поврежденных зданий[67]. Разница объясняется тем, что в Нагасаки удар пришелся главным образом на промышленную застройку с преобладением бетона, стали и кирпича, а в Хиросиме атомная бомба взорвалась над центром обширной жилой деревянной застройки.
Генерал-инспектор пожарной службы ФРГ Ганс Румпф в 1961 году написал книгу о бомбардировках Германии, в которой подробно рассказывал о том, что творилось под бомбами, чему он сам был свидетелем и лично участвовал в организации гражданской обороны, проводя при этом сопоставления с атомной бомбардировкой. Он пишет, что столь низкие потери населения Гамбурга, несмотря на бомбардировку, эквивалентную по разрушениям по крайней мере двум атомным бомбам, были вызваны тем, что в городе были оборудованы убежища в 61 тысяче подвалов и погребов, и еще 63 тысячи подвалов были необорудованными[68]. Часть населения была эвакуирована и рассредоточена по окрестностям города. Уже через пять месяцев после бомбардировки Гамбург в значительной степени ликвидировал разрушения и возобновил промышленное производство на 80 % от уровня до бомбардировки. То есть союзникам не удалось выбомбить даже один крупный промышленный центр, не говоря уже о всей немецкой промышленности.
