То есть, мы не знаем и никогда не узнаем всей правды об этих 50 миллиардах, но все сопутствующие решению гаагского суда обстоятельства указывают на то, что данная сумма Россией, в конечном итоге, всё-таки будет выплачена. Иначе зачем было весь огород городить? Зачем, с какой целью выплачена, не "кинут" ли наших плательщиков их зарубежные контрагенты - вопросы уже совсем иного порядка. В данном случае и хотелось бы ошибиться, но возможность ошибки выглядит исчезающе малой.
Можно сказать лишь одно: за "туфту" типа "интересов акционеров ЮКОСа" подобные деньги не платятся в принципе. Да еще по таким "железным" основаниям, как заявление президента РФ на пресс-конференции 23 декабря 2004 года: "Сегодня государство, используя абсолютно легальные рыночные механизмы, обеспечивает свои интересы", - которое гаагский суд признал главным доказательством того, что именно государство лишило акционеров ЮКОСа их законной собственности, а "Роснефть" действовала в интересах государства.
Исходя из подобной логики, как следует оценивать "залоговые аукционы" и "ваучерную приватизацию" 90-х годов? Не подать ли всем гражданам России иск в Гаагу против Чубайса, Ходорковского и Ко? Но там полусотней миллиардов долларов дело точно не обойдётся... Фантастика?
На фото: Израиль. Январь 2014 года. Михаил Ходорковский отмечает своё освобождение в гостях у Леонида Невзлина. Даже смерть матери не заставила бывшего главу ЮКОСа приехать в Россию...
«У нас в России всё смешалось...»
Андрей Фефелов
14 августа 2014 1
Политика Общество
На вопросы заместителя главного редактора газеты «ЗАВТРА» отвечает известный специалист в сфере информационных технологий, бывший эксперт Всемирного Банка
Андрей ФЕФЕЛОВ. Новые информационные технологии, которые сейчас забили собой социум, не принесли того потрясающего социального эффекта, которого от них можно было ожидать. В качестве единственного серьёзного достижения в социальной сфере может быть признано возникновение соцсетей. Существует представление, что социальные сети могут быть усовершенствованы каким-то образом, например, аффилированы с государственными структурами, стать инструментом демократических институтов и прочее. Теоретически они могут стать коммуникационным, информационным "скелетом" для нового, более правильного, гармонического общества. Однако, этого не происходит. Почему?
Владимир МЕДВЕДЕВ. Совершенно с вами согласен, я также вижу некоторый тупик в развитии. Во Всемирном банке мой блок - это финансовые, экологические и некоторые производственные структуры, в которых я строил информационные системы, преимущественно для корпоративного управления и управления проектами. Поэтому я знаю, о чём говорю. Насыщенность информационными технологиями наступила в 1999 году, когда в социальных сетях США происходил так называемый "DotNET бум", и вебсайты имела каждая прачечная. Я считаю, что в социуме тогда же нужно было и завершить развитие социальных систем. Дальше всё должно было становиться очень корпоративным. Потому что у всего есть специализация, и путать корпоративное с некорпоративным, сервисным, общего пользования - ни в коем случае нельзя. Но у нас, в России, все смешалось.
В США и на Западе социальные средства коммуникации - такие, как знакомства, социальные сети и так далее, - закреплены клубами. То есть у каждого есть свой определённый клуб, в котором свой определённый социум. Как у нас? Открываешь "ВКонтакте" и у каждого пятьсот друзей, тысяча друзей. Как человек может общаться с таким множеством? Я на одной руке посчитаю, сколько у меня друзей, они все мне известны. Но как может быть 500 друзей одновременно? Такие расклады - это перегибы. Потому что для любого общения есть свой клуб.
Люди на Западе и в США, обычные, простые люди, очень защищают и хранят свой сложившийся круг общения. В такой круг можно зайти, если тебя приведут, например. Клубность сохранилась, и я считаю, что это позитивно. С одной стороны, это форма выживания. С другой стороны, это форма существования. И третье, как важный компонент - это форма представления. У нас этого нет, у нас
Андрей ФЕФЕЛОВ. хаос.
Владимир МЕДВЕДЕВ. Вот именно! Сейчас российская полиция в своих целях официально пользуется системой Mail.ru. А ведь таковая - совершенно коммерческая структура. Моральная и духовная составляющая владельцев подобных коммерческих структур и коммерческих сайтов очень разная. Нельзя ни в коем случае смешивать интересы частные и государственные.
Почему на Западе побеждают мелкие группы однополых и прочие? Потому что клуб себя защищает. За последнее время корпоративность ещё более усилилась. Например, во Всемирном банке есть семь степеней защиты информационных технологий, и любая другая структура имеет такие системы защиты. У нас же всё в точности до наоборот.
Андрей ФЕФЕЛОВ. Это огромная проблема..
Владимир МЕДВЕДЕВ. Это проблема №1. Я излагал её в 2010 году на заседании московской мэрии, когда мне предложили стать руководителем проекта "Электронная карта учащегося". Но вскоре я отказался от этой должности, так как в мэрии не было адекватного понимания вопроса. У меня была одна надежда, что корпоративность останется в нашей "военке". Но и тут восторжествовала беспечность.
Когда-то я служил в системах государственной связи, и у нас были специальные грифы: документы "особой важности", "совершенно секретно", "секретно", "для служебного пользования" и так далее. Вся эта иерархия сейчас отсутствует, и её нужно просто восстановить.
Что теперь Запад делает усиленно? Он создаёт альтернативу своим технологическим новшествам - облачные технологии. Вы будете пользоваться в облаке такими же допусками, но вопрос - где это облако находится, на чьей территории и в чьей юрисдикции, в том числе информационной юрисдикции? Информационное право появилось уже давным-давно. Оно куется не в Европе, а в США, где целый институт разрабатывает стандарты информационной безопасности. Поэтому у них подход к проблеме системный. Информационная система должна быть с чёткой иерархией по степени, способу доступа и, естественно, по распространённости в различных социумах.
Сразу после Великой Отечественной войны у Советского Союза было первенство в области информационных технологий. Первенство сохранялось долго. Когда я служил в армии в 1983 году, то видел такие вещи в системах связи, которые до сих пор меня впечатляют. Ещё не было персональных компьютеров, но я видел там харддиск на 200 Гб на специальной серебряной проволоке. Харддиск был не железяка, как сейчас, а специальная проволока. И этот блок, плавая где-то в океане, записывал всё, что происходило вокруг в радиусе 3000-4000 километров, все звуки, которые были от подводных лодок и прочего. Потом блок доставлялся в лабораторию, в которой данные расшифровывались. Я сам лично этим занимался. Понимаете, какой был уровень информационных технологий?!
К концу 80-х произошёл надлом этой системы. Я виню КГБ-шников, разведчиков, ГРУ-шников, которые поросли алчностью, сдали страну.
Если атомную бомбу спёрли, извиняюсь за выражение, то уж информационные технологии - в этом проблем не было - их можно было поставлять нам потоком. Но у нас было еще уникальнейшее своё - то, которое никто нигде и никогда не делал. И даже не дошёл до этого в закрытых лабораториях. Нашей технической разведке нужно было что-то делать. ГРУ-шники тайно покупали в США персональные компьютеры и на подводных лодках доставляли их сюда. Менялась задача у боевого дежурства кораблей - доставить в СССР персональный компьютер
Нашим учёным не дали развить свою мысль здесь, потому легче было всё купить и всё привезти. Этот момент был недолгим, 2-3 года. Но он успел разорвать какую-то важную цепь, связь государства с научной мыслью, с научным, системным типом мышления.
В 1998 году мы с приятелем задумались: "Слушай, а как возродить это мышление: своё, советское?". И мы условились жить в каждой стране, в которой оказываемся, на уровне бедности.
Человек, который может жить так, - это не аскет. Человек, который готов жить на уровне бедности, - это человек, который видит. У него сохраняется ясное мышление. Так жили в своё время наши предприятия. И социум советский так жил. Если бы сохранились клубы, то у каждого предприятия был бы свой клуб. То есть ты живёшь в уровне железнодорожников. Не в уровне бедности, а в этом слое железнодорожников. У тебя есть социальная сфера, у тебя есть культурная сфера
Информационная безопасность начинается от семьи. Каждый имеет свою семью, свой уровень безопасности и свой уровень доступа к своим персональным данным. Потом этот уровень растёт и заканчивается корпорацией. Каждое предприятие было построено по этому принципу. В России многое сохранилось в этом плане. Но без восстановления социальной программы в экономике эти потенциалы невозможно использовать.
