Начнем с символа: большая красная кнопка на желтой основе. Мое пятидесятилетнее поколение отлично помнит, что красная кнопка символизирует не мир, а войну. Причем войну ядерную.
Далее, американцы ошиблись, написав на кнопке не "перезагрузка", а "перегрузка". А в 1941 году они тоже подозрительно удачно ошиблись, перепутав в известной "ноте Холла" Китай и Индокитай. Я примерно представляю себе технологию работы дипломатического ведомства, уровень грамотности и компетентности американских управленцев, в конце концов, количество русскоговорящих на территории США. Нет, эти люди не способны случайно допустить в знаковом, символическом действе знаковую же ошибку. Придется понять, что для американцев произойдет "reset", а мы будем мучиться "перегрузкой". Ну, хоть не "перестройкой", и на том спасибо.
Официальный ответ дал 17 марта А.Сердюков: "Военно-политическая обстановка характеризовалась стремлением руководства США к достижению глобального лидерства, расширением и наращиванием военного присутствия Соединенных Штатов и их союзников по НАТО в регионах, сопредельных с Россией. Устремления американской стороны были нацелены на получение доступа к сырьевым, энергетическим и другим ресурсам стран СНГ. Активно поддерживались процессы, направленные на вытеснение России из пространства ее традиционных интересов. (…) Анализ военно-политической обстановки в мире позволяет сделать вывод о возрастании вероятности вооруженных конфликтов и их потенциальной опасности для России".
В условиях глобального финансового кризиса, американцам выгодно, чтобы национальные экономики стран БРИК финансировали антикризисные инфраструктурные и социальные проекты, то есть вели демократичную внутреннюю политику и сохраняли расходы на оборону на низком уровне. В то время как сами Соединенные Штаты на 2009 год заявили фантастический военный бюджет. Пятьсот миллиардов долларов. Чистыми, то есть без расходов на войны в Афганистане и Ираке, что оценивается примерно в такую же сумму.
ПО ИНФОРМАЦИИ РБК, на торгах 20 февраля 2009 года акции подешевели до уровня марта 1938 года.
Цитата из Майкла Блумберга от February 20, 2009 22:07 EST:
"Март 1938 года известен в истории ХХ века примечательным событием, ставшим ключевым маркером приближения Второй мировой — аншлюсом Австрии. До провокации в Глейвице уже оставалось менее полутора лет…".
В нашей реальности это 1 сентября 2010 года. Но надо учесть, что и в мистике бывают погрешности измерений и прогнозов.
Для тех, кто не знает: сейчас в Глейвице расположен завод General Motors, один из самых современных заводов компании в мире.
Круг знаковых событий и мест замкнулся?
Искать ли нам возможности союза с Германией, чтобы потом… Эх…Сюжеты истории очень стойкие, глубокие, но приходят герои мифов и меняют сюжеты. И мифы о героях куда древнее, чем история Второй мировой войны, которую нам услужливо подсовывают американские политики.
К 2020-му году, по мнению климатологов, Северный морской путь частично вскроется, дав нашей стране определенные инфраструктурные перспективы, в том числе и по освоению арктического Шельфа. А в северных морях многоумные шведы, датчане и канадцы будут слышать веселую мелодию на слова русского поэта А.Городницкого: "Православный глянь-ка с берега народ — мимо русский Ванька по морю плывет". А когда не будут слышать и видеть, значит, бесшумная субмарина тихо скользит подо льдами, охраняя покой Великой страны и являясь гарантом мира.
Юрий Магаршак ПРЕДЕЛ ТЕРПЕНИЯ
Россия вошла в режим терпения, как самолет в режим управления на автопилоте. Что ж, терпеть нам не привыкать. Вот только один вопрос возникает: а потом что? Когда наступит такое время, чтоб из терпения в нормальную жизнь выйти? Наступит ли оно когда-либо? И какова она будет, жизнь после коллапса?
А пока что ясно одно: восемь лет, во время которых на Россию лился золотой дождь нефтяных и газовых долларов, безрассудно упущены. За эти годы перевод экономики на технологические рельсы не только не был осуществлен, но ситуация даже заметно ухудшилась, ибо оставшиеся в стране представители Советской Науки — второй в мире в бытность СССР — вышли на пенсию. Ну, а рассчитывать на то, что пенсионеры вдруг преобразуют страну, сделав её мировой технологической сверхдержавой, можно, но как-то странно: чтоб люди за шестьдесят, за семьдесят и за восемьдесят, какими бы квалифицированными они в юности ни были, рванули, опередив зрелых и молодых, — невозможно ни в каких состязаниях, включая технологические. А молодежи ни в науках, ни в технологиях, которая находилась бы на мировом уровне, внутри страны попросту нет. И не будет, пока людей интеллектуального труда презрительно именуют бюджетниками, пока нет к ним уважения в обществе, а труд оплачивается неадекватно, — это как дважды два.
Ну Что ж, терпеть так терпеть. Но вот пройдет месяц, другой, третий. Полгода пройдет. Народ терпит — не привыкать. Привык русский народ терпеть. Неделю терпит. Квартал терпит. Год терпит. Но дальше-то что? Ведь из кризиса выходить надо. А за счет чего, спрашивается? Есть ли у страны ресурсы для этого? За счет чего из кризиса выходить-то? Россия ведь на мировой рынок не производит ничего конкурентоспособного. То есть вообще — ничего, кроме матрешек (которые, между прочим, не наше, а японское изобретение). Япония производит электронику, Швейцария — часы, Германия — автомобили, Франция — предметы роскоши, Италия — модные платья, Финляндия — сотовые телефоны, Китай вообще почти все, что надо произвести дешево, — а Россия ни-че-го. То есть, ни рубанка, ни напильника, которые можно было бы купить в магазинах Европы, Америки или Азии. Ну, а тогда на что надежда, а?
Терпеть можно, нам терпеть не привыкать. Но до каких пор? И главное: где гарантия, что настанет день, когда из телевизора на всю страну раздастся официальное оповещение, что долготерпение окончено и началась нормальная жизнь?!
Российский кризис ведь отличается от того, который разразился на Западе. Странам Европы и Северной Америки надо вернуть производство и уровень продаж к обычному уровню — всего лишь. Россия же ничего не производит на мировой рынок, кроме того, что добывается из-под земли. Поэтому нам надо не только, чтобы мировой кризис прошел, но и чтобы на энергоносители снова повысились цены. На которые Россия может влиять не более, чем на погоду. А что, если кризис просто так не пройдет? Ведь если не пройдет, это не кризис. Если падение не проходит, то для экономики это коллапс. А для населения катастрофа. Такая вот невеселая загогулина.
Сегодня о катастрофе России заговорили вслух. Так, в газете "Завтра" Сергей Кургинян, политолог влиятельный и эрудированный, ссылаясь, кстати сказать, — что, безусловно, приятно и соответствует цивилизованным нормам, которым далеко не все следуют, — на мою публикацию в "Независимой", вышедшую двумя неделями ранее, целую статью посвятил катастрофе, которая угрожает России. Ну, а теперь, с высоты обретенного прозрения, разумно задать следующий вопрос: турбулентность-коллапс-фазовый переход-катастрофа. А как из всего этого выбираться? Как дальше нормально жить-то?
В условиях, при которых реальность не позволяет ёрничать и придуриваться, возникает закономерный вопрос: какова перспектива, что из кризиса — он же коллапс, — он же национальная катастрофа — когда-нибудь выйдем? Где надежда на улучшение ситуации? Или так далеко заглядывать вперед не электоратного ума дело? Может, в этом и состоит особый путь отечества нашего: 1) терпеть и 2) будь, что будет + где наша не пропадала?! И завещать долготерпение от отца к сыну и от внука к праправнуку!
Но ведь этак ведь можно и до конца времен … как там в "Сказке о рыбаке и рыбке"? Во-во, из царских палат к разбитому корыту — чуть ли не в мгновение ока. А выбралась ли старик и старуха, после свалившегося на них чуда, из нищеты, Пушкин поэтично умалчивает. Может, и по сей день у разбитого корыта сидят в ветхой землянке, каких у нас в каждой деревне, как грязи.
К моему изумлению, люди, близкие к власти, у которых (как по умолчанию представляется) обязаны быть представления о плане выхода из кризиса, он же национальная катастрофа, он же коллапс экономики, отмахиваются от вопроса как от назойливой мухи: тут пока надо думать, как падение остановить, чтоб не разбиться в лепешку. А как из пропасти выбираться — об том задумаемся опосля. Приходится уважительно пояснить, что без коррекции коллапаса во время падения в бездну вероятность попадания в ситуацию, из которой выбраться невозможно, увеличивается во много раз — это я вам как специалист по математическому моделированию сообщаю. Не зря страны "большой семерки" (ставшей, кстати сказать, снова семеркой, а не восьмеркой) разработкой планов восстановления экономики занялись сразу, как только падение началось: чай, не поголовные дураки в их экспертных советах собрались, кто-то что-то хотя бы немного, а все же кумекает.
