— А Коля Дмитриев — поэт хороший…
И продолжает читать и петь частушки.
Я помню, как Старшинов показал мне книгу Николая Дмитриева в самый первый раз, в 1975 году. Он всегда показывал всем книги известных или пока еще неизвестных поэтов, которые ему нравились:
— Ты знаешь такого молодого поэта — Николая Дмитриева? Он из Подмосковья, из Орехово-Зуева. Работает учителем в сельской школе. Вот он выпустил в "Молодой гвардии" свою первую книгу — "Я от мира сего"…
— Я знаю известного поэта Олега Дмитриева…
— А это не Олег, а Николай. Послушай, как он пишет… Вот, например, о войне и о своем отце, которого могла убить на войне пуля снайпера, но не убила, он ушел от нее, спрятался в клеверах и выполз оттуда живым и выжил, и таким образом вместе с ним выжил и сам Коля:
В пятидесятых рождены,
Войны не знали мы, но всё же
В какой-то мере все мы тоже —
Вернувшиеся с той войны…
...
С отцом я вместе выполз, выжил,
А то в каких бы жил мирах,
Когда бы снайпер батьку выждал
В чехословацких клеверах?..
Это — программное стихотворение, хрестоматийное. Так о войне еще никто не писал. Он написал о ней от своего собственного лица, но и от лица всего своего поколения… Коля Дмитриев — поэт хороший… Он — сирота. Рано потерял родителей… Как Коля Рубцов. А вот смотри, как он написал про старого деда, которого внучка привезла из деревни к себе в город и вознесла его на девятый этаж, а он скучает по своей деревне:
Ночью дед вставал — не спится,
Письма родичам писал,
Словно раненая птица,
Над балконом повисал,
Думал: что теперь в деревне,
Живы ль, нет его друзья?
И что старые деревья
Пересаживать нельзя.
Правда, ведь это очень глубокое стихотворение? Коля Дмитриев — поэт хороший…
Потом у Николая Дмитриева выходили другие книги — "О самом-самом" (1978), "Тьма живая" (1983), "Три миллиарда секунд" (избранное из трех книг в серии "Восхождение", 1989), и все — опять же в "Молодой гвардии", не без помощи Старшинова… И Старшинов показывал всем его книги и новые подборки стихов в альманахе "Поэзия" и читал всем его стихи. И хвалил своего молодого тёзку и своего любимца и говорил:
— А Коля Дмитриев — поэт хороший. Один из самых лучших среди молодых. Ему надо еще совсем немного, чтобы стать известным поэтом, а потом и классиком. Совсем немного он до этого недотягивает… Но обязательно дотянет. Ему совсем чуть-чуть для этого не хватает.
Старшинов раскручивал всех молодых поэтов, которых считал особенно талантливыми. Но больше всех из всех он раскручивал Колю Дмитриева. И удивлялся, если кто-то не считал его таким хорошим поэтом, каким он сам считал его, а особенно если кто-то вообще не знал его. И он при каждом удобном и при каждом неудобном случае вворачивал в свои речи эту фразу:
— А Коля Дмитриев — поэт хороший.
Она играла в устах Старшинова рекламную роль "двадцать пятого кадра". Она западала в голову другого человека и запечатлевалась на экране его мозга. И человек невольно запоминал имя поэта Николая Дмитриева.
Многие молодые поэты мечтали о том, чтобы и о них Старшинов постоянно говорил, как о Коле Дмитриеве:
— А ….(имярек) — поэт хороший…
И как же они радовались, когда он говорил про них такое и включал их в десятку, в пятёрку или в тройку лучших молодых поэтов. Словно только он и мог дать им пропуск в большую литературу и в бессмертие.
20 мая 2004 г., Москва
СТИХОТВОРЕНИЕ ПРО ЯЗЯ
Старшинов был "закоренелым, старым рыбаком" "с полувековым стажем", как он сам писал о себе в своей книге "Моя любовь и страсть — рыбалка" (М., "Физкультура и спорт", 1990). Он считался лучшим рыбаком среди поэтов и лучшим поэтом среди рыбаков и всегда говорил об этом с улыбкой и гордостью.
У него было много стихов о рыбах и рыбалке — наверное, как ни у кого из поэтов. И было одно такое универсальное стихотворение, как говорится, на все случаи жизни, которое он читал почти на всех литературных вечерах и праздниках, в которых он участвовал. Это стихотворение про язя, 1970 года, оно называется "И в этой холодной избе…".
Лирический герой стихотворения, то есть сам автор, уезжает из города в село на рыбалку, чтобы уйти от каких-то своих проблем, которые у него накопились, от близких ему людей, которые его чем-то обидели, и от любимой женщины, которая его чем-то обидела, развеяться душой и почувствовать себя свободным и независимым. Приходит после рыбалки в "холодную избу" на краю села, скидывает с себя "одежду сырую", разводит "в печурке огонь", варит уху и пирует в одиночестве. И испытывает состояние радости и счастья, но какое-то такое печальноватое, с примесью печали, и ложится в "ледяную кровать и, как мальчик обиженный, плачет". И старается внушить себе, что у него всё в жизни хорошо, и что ему всегда везло в жизни, по принципу "Всё хорошо, прекрасная маркиза… Всё хорошо, за исключеньем пустяка":
"О, как же мне в жизни везет!" —
Так сладко я думал когда-то.
А может, и правда везло,
И нечего портить чернила?
Ну ладно, болел тяжело,
Ну ладно, жена изменила.
("Жену" в своем стихотворении он потом благородно заменил на "любовь", чтобы не бросать тень на своих жен, которые ему не изменяли. — Н.К.)
Ну ладно, порой и друзья
Ко мне относились прохладно.
Ну ладно, жил в бедности я,
Подумаешь, тоже мне, ладно!
Нельзя убиваться, нельзя,
Размазывать трудности эти…
И вот тут-то наступает кульминация стихотворения:
Зато я какого язя
Сегодня поймал на рассвете…
Язь как бы перевешивает все неудачи, которые были у героя в жизни, становится панацеей от всех бед и неприятностей!
А три красноперки в придачу?!
Старшинов подкидывает на чашу весов к язю еще и "трех красноперок в придачу", чтобы чаша хорошего в его жизни окончательно перевесила, перетянула чашу плохого. В этом "язе" и "трех красноперках" — весь Старшинов, который старался сохранить в себе оптимизм при всех обстоятельствах жизни, в самые печальные моменты, и умел бороться со своими плохими настроениями и мыслями. Потому что он прошел школу солдата и был бойцом, а не просто рыбаком и поэтом.
Он был убежден, что рыбалка продляет человеку жизнь и помогает ему легче переносить все плохое в жизни и не впадать в уныние, и заряжает его той силой, которая нужна для этого.
И вот, где бы ни выступал Старшинов, он везде читал свое стихотворение про язя.
Допустим, приезжает он в Михайловское на Пушкинский праздник. Выходит на сцену, на берегу Сороти, и говорит в микрофон примерно следующее:
— Здесь, в этих местах жил великий русский поэт Пушкин и писал свои замечательные стихи. Какая красивая здесь природа, здесь нельзя было не писать стихов… И здесь есть река Сороть, вон она, я знаю, что она экологически чистая, в отличие от других рек нашего времени, и я знаю, что в ней водится рыба, форель, которая водится только в чистой воде. А я — заядлый рыбак, люблю ловить рыбу. И поэтому я сейчас прочитаю вам стихотворе- ние про язя.
Или, допустим, приезжает он в Константиново на Есенинский праздник. Выходит на сцену, на берегу Оки, и говорит в микрофон примерно следующее:
— Здесь, в этих местах жил великий русский поэт Есенин и писал свои замечательные стихи. Какая красивая здесь природа, здесь нельзя было не писать стихов… И, кстати, здесь есть река Ока, вон она… Она, наверное, еще довольно чистая, и в ней, конечно, еще водится рыба. А я — заядлый рыбак, люблю ловить рыбу. И поэтому я сейчас прочитаю стихотворение про язя…
