Нельзя! Нельзя! Нельзя! Нельзя! Всюду одни запреты... Негласные, не государственные, а по большей части общественные (в отличие от СССР), но не менее жесткие.
Понятно, что так обостренно их воспринимают чужаки, эмигранты. Им подобный образ жизни в новинку. Коренные американцы притерпелись. В конце концов, такое общество они создали сами. Многие смиряются и ведут спокойную, сытую жизнь, не слишком отличающуюся от растительной. Вспомните о стадах тучных обжор, таскающих свои 150—300 кг по пляжам и паркам Америки. Марк Зальцберг утверждает — такова треть населения. Кто-то сидит у компьютера и безостановочно делает деньги, играя на бирже. Сегодня этим занимается 50 процентов американцев.
Но в отлаженном механизме случаются сбои. Туго сжатая пружина в душе лопается. Авторы “Записок о Западе” предупреждают: “Требование их культуры — все скрывать и недоговаривать иногда приводит к тому, что они больше не могут выдержать, выходят из себя, перегибают палку и начинают грубить и ругаться самым неподобающим образом. Русский человек будет страшно удивлен такому обороту событий и подумает: “Что с ним, не понимаю, сошел с ума?”
Еще бы! бунтарь под контролем — все равно бунтарь. Даже более опасный, ибо каждодневно ему приходится подавлять естественные порывы.
“Начинает грубить”. Да это самое малое из того, что он может выкинуть! Помните фильм “С меня хватит!” с Майклом Дугласом в главной роли? С каким глубоким пониманием и сердечным чувством изображен в нем бунт добропорядочного клерка в момент “сбоя в программе”, хватающегося за винтовку.
Кино в данном случае только воспроизводит реальную жизнь. Вот сообщение от 7 ноября 2002 года: “Один ребенок убит и одна взрослая женщина ранена возле одной из школ в городке Либерти американского штата Миссури... Как сообщили в полиции города, учащегося четвертого класса школы убил его отец. По сведениям полиции, утром того дня мужчина поругался с матерью мальчика. Днем он подъехал к школе, в которой учился его сын, и на автостоянке стал поджидать, когда тот выйдет на улицу. Когда же за мальчиком приехала мать, мужчина начал стрелять по ним” (LENTA.RU).
Название городка Либерти (Свобода) — символ Америки — придает истории особую выразительность. Впрочем, такие случаи — не редкость в Соединенных Штатах. Семейный скандал, увольнение с работы — и в ход идет оружие.
Случаются и вопиюще абсурдные трагедии. “По сообщению Reuters, в четверг суд штата Texaс приговорил 42-летнего Стивена Брашера, жителя города Бандера, к пожизненному тюремному заключению за убийство приятеля, который, как заявил обвиняемый, выпил последнюю банку пива из холодильника... Согласно показаниям свидетелей, 5 ноября 2001 года Брашер убил своего старого друга выстрелом в голову из пистолета, когда между ними разгорелся спор о пропавшей банке пива. “В холодильнике осталось две банки пива, я взял одну и сказал Вилли, чтобы он не трогал оставшуюся”, — заявил Брашер при даче показаний” (LENTA.RU).
Кто-то выплескивает гнев сразу. Другие затевают хитроумную игру с целью “наказать” общество. В мае 2002 года в городе Лавлок (штат Невада) был арестован 22-летний Люк Хелдер. Он обвиняется в том, что изготовлял самодельные бомбы и клал их в почтовые ящики. Всего было изготовлено 18 бомб. В результате взрывов ранено 6 человек. “В большинстве почтовых ящиков, куда закладывались бомбы, — сообщает Би-би-си, — также были обнаружены послания антиправительственного характера, в которых выражались жалобы на ограничения личной свободы американцев со стороны федеральных властей. Записки были подписаны словами: “Некто, кого это волнует” (BBC Russian.com).
На фотографии стопроцентный янки. Разумеется, улыбающийся... Ну вот мы и получили ответ на вопрос, как согласуются улыбки и убийства. Наверное, Люк Хелдер улыбался и тогда, когда рассовывал бомбочки по почтовым ящикам — и своим мыслям (как здорово он это придумал!), и просто потому, что человек без улыбки в Америке вызывает подозрение...
Все должно быть ОК. Улыбаться положено. Это и есть симулякр.
Демонстрация благополучия оплачивается кровью. По данным ФБР, в 2001 году в США было совершено 11 849 006 преступлений (при 284 млн населения). Из них 1 млн 436 тыс. — тяжкие. В том числе убийств и случаев умышленного применения оружия 15 980, изнасилований 90 тысяч, грабежей 422 тысячи, нападений с отягчающими обстоятельствами 907 тысяч. Прочие “мелочи” — 2 млн краж, 7 млн случаев воровства, 1 млн 226 тыс. угонов автомобилей (www.fbi.gov).
Количество тяжких преступлений растет. В 2001 по сравнению с предыдущим годом число убийств увеличилось на 3,1 процента. В первой половине 2002 года оно выросло еще на 2,3 процента.
Много это или мало? По сравнению с Россией — мало. В чем мы обогнали Соединенные Штаты, так это в криминализации общества. У нас 32 тысячи убийств на 146 миллионов населения. В ч е т ы р е раза больше, чем в США! Это показатель того, в какую зловонную яму столкнул нас режим Ельцина—Путина. Копошимся на дне, перегрызаем друг другу глотки и рукоплещем президенту — его рейтинг парит на недосягаемой высоте, далеко над черными краями ловушки, в которую угодила страна.
Но одно дело нищая (и во многом потерявшая себя) Россия, другое — благополучная, сытая Америка. 15 тысяч убийств и почти полтора миллиона тяжких преступлений выявляют о т н о с и т е л ь н о с т ь благополучия. Если не сказать фальшь...
В отдельных случаях общество само легализует насилие. К примеру, в военной сфере. Рискну предположить, что агрессивная политика Вашингтона пользуется широкой поддержкой “простых” американцев, во многом потому, что позволяет реализовать разрушительные начала, заложенные в их характере.
Вернемся еще раз к литературному бунтарю Макмёрфи. В мирной Америке ему нет места. Он попадает в сумасшедший дом и гибнет, отстаивая свои права. Но Кен Кизи недаром делает его героем корейской войны. Такие, как Макмёрфи, очень нужны на полях сражений.
Примечателен и трогательный консенсус в данном вопросе американского писателя-гуманиста и общества, которое он обличает. Для Кизи, как и для обывателя-янки, участие в корейской войне — это “знак качества”. И мысли не возникает о том, так ли уж героичны деяния бравых джи-ай. Действительно ли они несли другим народам идеалы свободы и демократии?
Тем любопытнее свидетельства французского журналиста, побывавшего на полузабытой сегодня войне в Корее. Газета “Монд” рассказала о лагере в провинции Северный Кенсан, где содержались местные жители: “Сюда согнано 300 тысяч корейцев, которые с отчаянием пытаются уцепиться за жизнь. Нет слов, чтобы выразить их страдания. Был Бухенвальд, был Дахау, но то, что я видел здесь, не идет ни в какое сравнение ни с Бухенвальдом, ни с Дахау. Это настоящий земной ад. Мне сказали: “Поезжайте и посмотрите. Это нечто ужасное”. Я поехал. Я увидел людей, находящихся в этом треугольнике смерти, выходы из которого охраняются часовыми. Я видел людей, которые не получают никакой пищи и лишены одежды... Лишь один раз в неделю, по понедельникам, им выдают немного зерна. Никаких врачей в лагере нет. Обнаженные, истощенные люди лежат на земле, не будучи в состоянии поднять голову” (цит. по: Р о з а н о в Г. Соединенные Штаты Америки после Второй мировой войны. М.,1961).
А ведь это дело рук таких ребят, как Макмёрфи! Вот что натворил покоритель женских сердец, вдохновенный трепач, жизнелюб, защитник американских прав и свобод! Что наделал, когда общество разрешило ему проявить таившиеся в душе инстинкты.
Трудно решить, что ужаснее — деспотия общественных запретов или т а к а я свобода самореализации. Хотя какое же здесь противопоставление — то и другое связаны неразрывно...
Такова моя версия американского характера. Моя д о г а д к а об Америке. Трудно быть уверенным в стопроцентном попадании в цель, когда ты видишь ее чужими — умными, зоркими, но чужими глазами. Единственное, в чем я уверен, так это в том, что моя концепция свободна от внутренних противоречий. Она логично увязывает исходные параметры, начиная с масштаба страны и кончая масштабом ее строителей. В этом ее отличие от распространенных сегодня представлений. Когда вам говорят, что этакую махину отгрохали одни лишь коммивояжеры и брокеры или зажравшиеся сибариты с жирными ластами вместо цепких рук, согласитесь, это звучит не слишком убедительно.
Характер молодых американцев вычислить проще. Уже в 60-е годы произошел разрыв поколений. Молодежь потеряла доверие к родителем (причины этого явления слишком сложны, чтобы разбирать их походя), и теперь жизненный опыт, привычки, верования, мировоззрение передаются не столько естественным путем — от отца к сыну, сколько т р а н с л и р у ю т с я — через телевизор и всемирную паутину (сказано же: “Америка — это телевизор”).
