Александр ЕГОРОВ
ВЛАДИВОСТОК
* * *
лишь только птиц умолкнет голосок,
вода мой след процедит сквозь песок,
настраивая гаммы сентябрю,
закат сотрёт вечернюю зарю,
замрёт в лагуне королевский краб,
не будет спать лишь только жалкий раб
у жарких ног трепещущих твоих,
пытаясь сочинить короткий стих.
* * *
Огня мне у тебя не занимать,
пока мои не отсырели спички,
до запятой хочу тебя понять,
о чём со мной чирикаешь по-птичьи?
Вдруг оглушаешь трелью соловья,
то соблазняешь криком перепёлки,
того гляди, умрёт душа моя
иль разобьётся в мелкие осколки.
Но и тогда я буду жить тобой,
чудесным снам, фантазиям внимая,
до самой искромётной запятой,
дыханье спящей даже понимая.
2012
* * *
То ли ночь, то ли день на дворе,
Облаков подсинённые пятна,
Режу буквы на тёмной коре,
А значение слов непонятно.
Подсознание водит рукой,
Подвигая к созданью шедевра.
Пусть попробует кто-то другой,
У кого закалённее нервы.
Изнываю в глубокой тоске
И свихнуться рискую,
Узкий след на прибрежном песке
Ежедневно рисую.
* * *
Снег оседает библейскими ливнями,
Светлой фатою деревья укрыло по грудь,
За поворотом сливаются тёмные линии,
След колеи навевает прощальную грусть.
Белые копны да чёрные пажити,
Кони гнедые да посвист горячих плетей,
Буду признателен, если покажете
След улетевших ещё поутру лебедей.
Силюсь взлететь, да крыло перебитое.
Разные судьбы, дороги и разная высь.
Ветром доносятся песни твои самовитые[?]
Радость моя ненаглядная, чу, отзовись!..
Белое облако, белое, пенное.
Белым по чёрному я провести не сумел,
Жизнь оказалась нежданно такою мгновенною,
Что удивиться из нас ни один не успел.
* * *
Куда ведёт дорога санная,
Неужто в заводи любимые?
Настало времечко останнее,
Для нас с тобой неповторимое.
Что ж, кланяюсь тебе опоясно,
Оставлю блажь, что всё устроится,
Простуженному мне не боязно,
Со времени той славной Троицы.
Пытаюсь к покрику прислушаться,
Но слышу речи бестолковые.
Прямые тропы всюду рушатся,
А боковые - тупиковые.
Вот-вот покличет выпь осенняя,
Отнимет всё нерасторжимое,
По сердцу дрожь пойдёт последняя,
Из глаз слеза неудержимая.
Теги: поэзия , литература
Сагидаш ЗУЛКАРНАЕВА
Живёт в селе Новопавловка Самарской области. Заняла первое место в конкурсе "Горжусь тобой, губерния моя!". Стихи вошли в общий сборник творческих произведений жителей района «Наша Победа», печатались в местных газетах, в литературных журналах «Русское эхо», «Союз писателей», в альманахах «Автограф», «45-я параллель», «Бег», «Золотая строфа», в сетевом Международном альманахе «Литературная губерния» (г. Самара), «Эрфольг». Лауреат нескольких сетевых конкурсов.
* * *
Выпив ночь из синей чашки,
жду, когда нальют рассвет.
Тень в смирительной рубашке
мой обкрадывает след.
Обернувшись тёплым пледом,
обойду притихший сад.
Пахнет горько бабье лето
неизбежностью утрат.
Звёзды светят маяками.
Может, в небо, за буйки,
Где цветные сны руками
ловят божьи рыбаки?
И по лунам, как по рунам,
выйти в космос напрямик
По дороге самой трудной,
где полёт - последний миг.
Только в доме спит ребёнок.
Захожу, скрипят полы.
Не скрипите: сон так тонок!
В степь пойду, нарву полынь,
И травою горькой, дикой окурю себя и дом:
Блажь полёта, уходи-ка!
Полечу потом, потом...
* * *
У бабы Мани всё как встарь:
На кухне – книжкой календарь,
Портрет с прищуром Ильича
И борщ краснее кумача.
А во дворе кричит петух,
Слетает с неба белый пух.
Старушка хлеб в печи печёт,
И время мимо нас течёт.
* * *
Клубок суеты бесконечен,
Мотай, не гляди в небеса.
И вот уж опущены плечи
И смотрят с печалью глаза.
Уйти бы из жизненной гонки
Под ветра разбойного свист,
И стать невесомой и тонкой,
Как этот с прожилками лист[?]
* * *
Харуки Мураками, я к вам письмо пишу!
На сердце тяжкий камень который год ношу.
(Тут муж пошёл налево, но не об этом я,
Зато, как королева, – сама себе судья.)
На днях в Инете фото попалось ваше вдруг,
На нём грустны вы что-то, неведомый мой друг...
Вы любите картошку, баранинку с лучком?
А водку под окрошку не пили утречком?
Харуки Мураками, мне вас бы пригласить,
Своими пирогами с капустой угостить.
От вас мне, видит Боже, не надо ничего,
Вы просто так похожи на папу моего.
...Он так любил картошку, баранину с лучком,
Ну да, и под окрошку...
* * *
Обессилев, разбилась оземь,
Что ж ты плачешь, душа, молчи.
Утону с головою в осень,
Пусть кричат надо мной грачи.
И забыв о свободе, крыльях,
Заживу, как усердный крот.
Буду честно бороться с пылью,
И готовить варенье впрок.
Но однажды, в начале марта,
В час, когда оседает снег,
Подо мною земля, как карта,
Вдруг предстанет в тревожном сне.
Ощутив себя вновь крылатой,
Разучусь по земле ходить.
Прежде чем улететь, над хатой,
Буду долго ещё кружить.
* * *
Как в чёрной речке нету дна,
Так и в тебе мне нет опоры.
Ты от меня уедешь скоро,
И я останусь вновь одна.
Не оглянувшись, ты назад
Уйдёшь, а я поставлю точку.
И поцелую тихо дочку
В твои прекрасные глаза.
* * *
Плавила пламенем, плавала павою,
Льдом я была и горячею лавою.
Душу сдирала, стирала следы,
Ночью тебя уводя от беды.
Днём – зорким соколом – рядом да около,
Сердце от счастья сбивалось и ёкало.
Только всё зря – ты другую нашёл,
С нею живёшь, говорят, хорошо.
Я на любви не поставлю печать,
Выжгу пером и бумагой печаль.
* * *
Смотрите-ка, небо пробито –
Упало на крыши и лес.
И черпают люди в корыто
Несметные звёзды небес.
Лукавые бесы лакают
Луны просочившийся свет,
Один лишь прореху латает –
Непризнанный небом Поэт.
Теги: поэзия , мураками , литература
ПРОЗА
Виктор Гюго. Ган Исландец; Бюг-Жаргаль. - М.: Ладомир, 2013. – 709 с. – (Серия: Литературные памятники). – 2000 экз.
"Ган Исландец" – роман гениального Гюго, написанный им в 20 лет. Действие происходит в конце XVII столетия в Норвегии, которая принадлежала тогда Дании, и связано с происшедшим в это время восстанием рудокопов. Но историзм романа весьма условен, ибо едва ли не главное, что интересует Гюго, – это нагромождение различных кошмаров, связанных с личностью разбойника Гана. Герои попадают то в мрачную крепость-тюрьму, то в «заколдованные» пещеры, встречают на своём пути палача и монаха, благородных в своих устремлениях бунтовщиков и коварных, безжалостных придворных. Впоследствии Гюго скажет об этом романе, что в нём «только любовь молодого человека прочувствована, а вытекает из наблюдений только любовь девушки». «Бюг-Жаргаль» вообще написан Гюго на спор в 16 лет. События развиваются на фоне восстания негров 1791 года во французской колонии Сан-Доминго. Вождь восставших, Бюг-Жаргаль, добр, мудр и справедлив. Легендарную серию «Литературные памятники» читателям представлять не надо.
ПОЭЗИЯ
Андрей Канавщиков. Земляника. – Великие Луки: Издательство Сергея Маркелова, 2013.– 253 с. – (Серия: Наши современники). – 1000 экз.
Название книги глубоко символично. Одухотворение земли и земного – основа философской лирики автора из Великих Лук, лауреата премий им. Михаила Алексеева, «Чернобыльская звезда», «Сталинград» и многих других. Канавщиков – автор 21 книги стихов и прозы. Председатель литературно-художественной творческой группы «Рубеж» в Великих Луках. Возглавляет газету «Великолукская правда». Но лирика должна говорить сама за себя без всяких наград и регалий. Сборник «Земляника» составили только новые стихи – всего более 300 произведений. Андрей Канавщиков всегда отличался любовью к поэтическому эксперименту. Но даже такой специфический жанр, как акростих, он умеет подать как полноценную лирику:
