В 1946 году создатели саркофага — академик А. В. Щусев, кандидат технических наук Н. В. Горбачев, профессор С. О. Майзель, конструктор Н. Д. Федотов и скульптор Б. И. Яковлев — были удостоены Государственной премии.
В 1968–1972 годах ученые создали новый, еще более совершенный саркофаг (главный конструктор — Н. А. Мызин, автор архитектурного проекта и художественного оформления — скульптор Н. В. Томский). Внешняя форма саркофага и угол наклона стекол остались те же. Но, используя последние достижения науки и техники, ученые и инженеры создали ряд новых систем, улучшили систему управления освещением и отдельные конструкции. Проще и величественней стало художественное оформление, ранее несколько перегруженное украшениями. Новый саркофаг был установлен в Мавзолее в апреле 1973 года.
Верхняя ступенчатая влита саркофага как бы висит на прозрачных стенках. Ее поддерживают четыре угловые металлические колонки, фактически не замечаемые глазом. Нижняя ступень плиты покрыта красноватой орской яшмой. По бокам саркофага. — два склоненных золотистых знамени — боевое и трудовое; они бронзовые, но благодаря специальной подсветке кажутся атласными. У изголовья — Государственный герб СССР, обрамленный ветвями дуба и лавра — символами мужества и славы; в ногах — ветви, перевитые лентой. Все украшения бронзовые. И саркофаг и знамена подсвечены невидимыми специальными приборами.
Простые и строгие линии нового саркофага хорошо гармонируют с общей архитектурой Мавзолея.
В создании саркофага участвовали труженики московских заводов «Знамя труда», «Красный пролетарий», Мытищинского завода художественного литья, предприятий Ленинграда, Львова и других городов.
Немногие из более 130 миллионов людей, побывавших в Траурном зале, смогут рассказать, как он выглядит. Это понятно: одну-полторы минуты пребывания в зале все смотрят на В. И. Ленина. Но если поглядеть на стены, то кажется, что на них развеваются огненные знамена (это в серый лабрадорит инкрустирована лента из ярко-красной смальты-пурпурина). Мозаичные плиты, изображающие флаги, изготовил Петергофский завод тонких технических камней треста «Русские самоцветы».
Траурный зал облицован черным и серым лабрадором. Красные кварцитовые пилястры, напоминающие строгие колонны, как бы оттенены справа полосами черного лабрадора и опираются на черную панель габронорита.
На полу чередуются плиты черного и серого гранита. В зал льют мягкий отраженный свет электрические зеркальные лампы, скрытые в горизонтальных складках потолка.
Обойдя саркофаг, вы выходите из Траурного зала в дверь, расположенную напротив входной. Гранитная лестница ведет наверх.
Внешний вид Мавзолея неразрывно связан с внутренним. Кубический объем Траурного зала, уступы его перекрытий и марши лестницы ясно чувствуются в наружной ступенчатой форме усыпальницы.
Цвет Мавзолея гармонирует с окраской Кремлевской стены и башен, трибун, всей площади и с зеленью. Однако блестящий полированный камень усыпальницы, близкий по цвету Кремлевской стене, не сливается с ней, а наоборот, выделяется на ее матовом фоне…
Мавзолей Ленина называют чудом искусства. Но это чудо не появилось само собой. Его создали огромный труд зодчего, большой опыт, высокая культура, понимание ответственности задания.
Мы настолько привыкли к Мавзолею Ленина на Красной площади, что не можем себе представить, что когда-то его здесь не было.
За постройку Мавзолея Алексей Викторович Щусев (1873–1949) был удостоен в 1930 году звания заслуженного архитектора СССР. В 1939 году его избрали действительным членом Академии архитектуры СССР, в 1943 году — академиком Академии наук СССР. А. В. Щусев был награжден орденом Ленина и двумя орденами Трудового Красного Знамени; четыре его работы, в том числе проект саркофага для тела В. И. Ленина, отмечались Государственной премией.
* * *
…С тех пор — с 1930 года — Мавзолей Ленина, лишь однажды временно изменил свой внешний вид.
В конце июня 1941 гида москвичи, проходившие по Красной площади, с удивлением увидели на месте Мавзолея старинный двухэтажный особняк с мезонином. «Перед нами, — вспоминал бывший комендант Кремля генерал-лейтенант Н. К. Спиридонов, — встала задача: как защитить Мавзолей от фашистских бомб? Укрыть его мешками с песком? Все равно при прямом попадании это не спасет… По совету художников и архитекторов во главе с Ф. Ф. Федоровским и Б. М. Иофаном мы прибегли к маскировке. Достали 1500 метров сурового полотна. За два-три дня скроили и сшили „дом“, нарисовали на нем окна и двери, и затем натянули материю на каркас, возведенный вокруг и над усыпальницей Владимира Ильича. Каркас был из металлических сборных труб, чтобы уменьшить ущерб от возможного пожара от зажигалок.
Одновременно погасили и зачехлили звезды на кремлевских башнях; покрыли стойкими красками золотые главы церквей и соборов; нарисовали на Кремлевской стене, на Красной и Ивановской площадях окна и двери. Броский ориентир — излучину Москвы-реки — служба маскировки Моссовета забила баржами и плотами сложными сооружениями и накрыла маскировочными сетями. Сверху район стал казаться нагромождением старых мелких строений. Кремль и Мавзолей как бы слились с окружающими зданиями».
Маскировка в известной мере дезориентировала фашистских летчиков и мешала целевым ударам. Гитлеровские пилоты так и не смогли повредить Мавзолей Ленина.
Мавзолей стоял замаскированным примерно 4, 5 месяца. Полотняный дом убрали в ночь на 7 ноября — накануне исторического парада защитников Москвы.
* * *
В 1974 году Мавзолей В. И. Ленина и захоронения у Кремлевской стены приняты на государственную охрану как памятники истории (Постановление Совета Министров РСФСР № 624 от 4 декабря 1974 г.). В 1995 году они отнесены к объектам исторического и культурного наследия федерального (общероссийского) значения (Указ Президента Российской Федерации от 20 февраля 1995 г.) Ранее, в 1990 году, Мавзолей В. И. Ленина и Почетный некрополь у Кремлевской стены как часть ансамбля Красной площади и Кремля включены в Список всемирного культурного наследия ЮНЕСКО.
В январе 1924 года, когда скорбные людские потоки текли через Колонный зал, «Правда» писала: «Умер Ленин. Мы уже никогда не увидим этого громадного лба, этой чудесной головы, из которой во все стороны излучалась революционная энергия; этих живых, пронизывающих, внимательных глаз, этих твердых, властных рук, всей этой крепкой, литой фигуры, которая стояла на рубеже двух эпох в развитии человечества». Дмитрий Фурманов записал в дневнике: «Я шел по красным коврам Дома союзов… думая: „Сейчас, увижу лицо твое, учитель, — и прощай. Навеки“.
Но, учтя пожелания трудящихся, II Всесоюзный съезд Советов на траурном заседании 26 января 1924 года утвердил Постановление ЦИК СССР о сохранении гроба с телом В. И. Ленина в склепе, „сделав последний доступным для посещения“.
…Бальзамирование, произведенное профессором А. И. Абрикосовым 22 января, было рассчитано на шесть дней — до похорон. Правда, оно было сделано так искусно, что действовало значительно дольше.
После похорон думали забальзамировать В. И. Ленина еще дней на сорок. Но потом перед специалистами поставили другую задачу: постараться сохранить облик вождя как можно дольше, во всяком случае — на десятки лет.
С недавних пор некоторые авторы утверждают, что бальзамирование тела. Ленина — затея Сталина, желавшего-де, чтобы его, стоявшего в дни праздников на трибуне Мавзолея, „можно было прекрасно связать в воображении с усопшим героем“, и стремившегося превратить Мавзолей Ленина в „Гроб Господень“, чтобы его именем освящать свою будущую инквизицию». Это, конечно, неверно. Ведь в 1924 году Сталин еще не был всемогущим вождем, чьи желания мгновенно исполнялись. Не было известно и как будет выглядеть усыпальница (будет ли там, например, трибуна). Не было ясно главное — кто возглавит партию и государство и, следовательно, станет освящать именем Ленина свое правление — Сталин или не менее, а подчас и более влиятельные и известные в начале 20-х годов Троцкий, Зиновьев или Каменев.
На встрече поздней осенью 1923 г. шести руководителей страны — И. В. Сталина, Н. И. Бухарина, М. И. Калинина, Л. Б. Каменева, Л. Д. Троцкого и А. И. Рыкова — Сталин сообщил, что здоровье Владимира Ильича ухудшается и возможен смертельный исход.[15] Протокола на этой неформальной встрече не вели и о ней и о том, о чем там говорили, мы знаем из мемуаров Н. Валентинова, ссылающегося на рассказанное ему Бухариным и эмигрировавшего в конце 20-х годов на Запад.
«Это страшное событие не должно нас застигнуть врасплох, — сказал М. И. Калинин. — Если будем хоронить Владимира Ильича, похороны должны быть такими величественными, каких мир еще не видывал».
