О роли Горбачева и Ельцина в августе 1991 года написано горы и серьезной литературы, и не очень. Но редко кто за частоколом сложного события видит истинную роль этих деятелей и других лиц, в нем участвующих. Может, прав Горбачев, однажды сказавший, что всей правды о ГКЧП мы никогда не узнаем. Или правы те, кто утверждает, что августовский путч — дело рук самого Горбачева?
Если судить по логике событий, ведущих к ГКЧП, то его «родителями» следует считать их двоих, так как путч есть следствие борьбы за власть этих «титанов». С этим поспорить трудно. Если говорить о том, кто его спровоцировал непосредственно, то в этом пальма первенства, несомненно, принадлежит Горбачеву. Еще в марте, а потом в июле, перед отъездом в Форос, он приказал подготовиться к введению чрезвычайного положения. А впоследствии в самый острый момент, испугавшись возможного провала, как всегда, ушел в кусты и подставил своих простоватых придворных, которые продолжали добросовестно исполнять им задуманное. И даже позаботились о его алиби, объявив на весь мир, что он болен.
Истинные заговорщики не едут советоваться с «жертвой» о своих преступных намерениях и потом не летят докладывать «жертве», что Ельцин всех обставил и путч провалился. Вспомним безмятежное поведение Горбачева в «заточении», а также знаменитый ответ начальника форосской охраны полковника Толстого на вопрос горбачевской поварихи: «Как теперь Михаила Сергеевича обслуживать?» — «Обслуживать как президента, его никто не снимал».
Хотя не обошлось без провокации и со стороны Ельцина. Председателю КГБ СССР Владимиру Крючкову, как теперь бы сказали, главному модератору ГКЧП, в конце июля уже после отъезда Горбачева в отпуск стало известно, что президент России играет с Горбачевым в кошки-мышки. И что Ельцин намерен после подписания нового договора о конфедерации и упразднении СССР потребовать от Горбачева отстранения от власти руководителей всех его силовых ведомств, а потом отстранить и его самого. Так и произошло, но только четырьмя месяцами позже.
После разгрома ГКЧП и фактического лишения Горбачева власти Ельцин впал в «победную» депрессию и убыл отдыхать в Сочи. Но на этот раз паралич воли длился не так долго, как обычно. До него дошла информация, что Горбачев пытается взять реванш и формирует новое правительство. Возглавить которое предложил премьеру России Ивану Силаеву. Понимая, что дальше тянуть опасно, Ельцин возвращается в Москву и решает брать всю власть в свои руки. Благодаря хитроватому Шахраю были подготовлены и приняты такие поправки в Конституцию России, что теперь и съезд, и парламент, и правительство — все «ходили» под президентом. Получался взрывоопасный гибрид советской и президентской республик. Шумливые депутаты проголосовали за них, не понимая, что дают Ельцину полномочия покруче диктаторских. Через два года, в октябре 1993-го, поймут, но будет поздно.
Для того чтобы совершить задуманное, в конце сентября Ельцин отправил в досрочную отставку ненадежного главу правительства Силаева, но сам не стал сразу занимать этот пост. Затем в течение месяца изображал дело так, что никто не желает его занять и поэтому он вынужден назначить себя, любимого, председателем правительства. После этого Ельцин приступил к формированию нового, более либерального состава министров. Кроме того, добился с помощью еще послушного Хасбулатова от Верховного Совета права регулировать процесс реформирования экономики не законами, а его президентскими указами. Теперь он действительно обладал такими полномочиями, что любой диктатор позавидует. Тут-то и пригодились в качестве инструмента загодя обученные в Австрии «шопронские мальчики», готовые к любым экспериментам над уже одураченным перестройкой населением. Назначенному первым заместителем председателя правительства Бурбулису был поручен подбор кандидатов в министры из «шопронских мальчиков». Самого «золотого» из них Егора Гайдара он рекомендовал поставить на финансы, а также назначить вице-премьером, ответственным за экономическую реформу.
— Этот парень бредит реформами. Правда, очень молодой и на вид больно интеллигентный. У нас в народе таких не жалуют.
— С лица воду не пить. Лишь бы мозги работали. Но я с ним ни разу не общался. Вы его, понимааш… хотя бы покажите. А кому доверим министерство экономики?.. Центральный банк?.. Есть кандидатуры? — требовал Ельцин.
— Есть как минимум две на одно место. Почти все прошли через австрийские семинары у наших друзей. На экономику подойдет Нечаев. Авена можно поставить на внешнюю торговлю.
Он хорошо известен на Западе и имеет там поддержку. Чубайса вместо Малея на Госкомимущество. Малей уже замучил всех идеей народной приватизации. А надо, наоборот, как можно быстрее и больше передавать «общенародное» частникам и выбить из-под коммунистов их экономическую базу. Иначе возможен реванш. Козырев тоже проверенный, можно оставлять на МИДе. С Центральным банком — посложнее. По закону он подчинен Верховному Совету. И там уже сидит человек Хасбулатова. Только вы с ним можете эту тему обсуждать. Он и так на меня косо смотрит. Ревнует к вам.
— Куда он денется! Без моей рекомендации и поддержки Хасбулатов. не стал бы председателем Верховного Совета. Поэтому, понимааш. назначит кого надо. Давайте кандидатуру.
— Гайдар предлагает Геращенко. Но я сомневаюсь. Вертлявый он какой-то. Хотя и в возрасте. Можно сказать, несерьезный. Все у него со смешками. К месту и ни к месту повторяет: «Я хоть и банкир, но математики не знаю». Но вся карьера прошла в банковской системе, в том числе в Лондоне. И отец у него был заместителем председателя Центрального банка. Боюсь, правда, не помешает ли ему прошлый опыт в новой обстановке.
— Гайдару виднее. Ему с ним работать. Скажите Хасбулатову, пусть ставит Геращенко.
Потом Гайдар признается в том, что рекомендованный им Геращенко оказался самой крупной его ошибкой.
— А кого предлагаете на социальные вопросы? — продолжил Ельцин.
— Хорошо бы Явлинского, но он отказался. Поэтому я пригласил Шохина. Дружит с Гайдаром. Работал в Министерстве труда. Политически нейтральный. Не засветился в партиях, поэтому хорошо будет ладить с депутатами. А при обсуждении социальных вопросов это важный момент. Хотя я знаю, что коммунистов на дух не переносит. Тоже прошел через семинары.
— Политиков у нас хватает. Специалистов мало. По данным подойдет, но надо познакомиться. Пригласите ко мне. Посмотрю. По остальным кандидатам. доложите на следующей неделе. Скажите Гайдару, пусть готовит мое программное выступление на Верховном Совете. Чтобы во вторник доложил. Надо формально, понимааш. получить одобрение депутатов и. повязать их с нашим планом. Иначе не дадут работать. К Новому году все подготовим, понима-а-ш., и включим реформу. Да, чуть не забыл. Попов Гавриил был у американского посла, и тот сказал, что в субботу в Москву приезжает команда консультантов из Международного валютного фонда во главе с советником экономистом Саксом. Надо их хорошо разместить. Они надолго. Так что теперь без их одобрения кредитов не получим. Скажите Гайдару, пусть программу покажет Саксу. Все! Делайте. Пятница нынче, что-то устал. Поеду на дачу, там поработаю, понима-а-ш. с документами. — Говорил Ельцин трудно, с паузами и обязательным словом-паразитом «понима-а-ш.».
С приездом Сакса страна на несколько лет получила внешнее управление. Поэтому, когда говорят о гайдаровских реформах, на самом деле речь идет о программе Сакса. Именно об этом Джеффри Сакс в 1995 году напишет в своей книге «Рыночная экономика и Россия».
Выходил Бурбулис из кабинета президента под бой огромных напольных часов. Циферблат показывал полдень. Философ-эстет и сам с трудом дотянул до конца недели. При этом подумалось: «Одно дело — прежняя работа советником. Ответственности никакой. Даже работой назвать трудно. Другое дело — действительная работа. Пусть и высокого ранга. С непривычки общаться с президентом ежедневно и по конкретным вопросам становилось все сложнее. Всегда угрюмый и жесткий Ельцин теперь становился настоящим деспотом. Никаких возражений и полное подчинение. А это — ельцинское «понима-а-ш.»? Ну никак не вязалось с его высоким статусом и сильно раздражало. И ведь не подскажешь.
Да и поздно ему исправляться на седьмом десятке. Неужели правдивы те характеристики Ельцина, которые довелось уже слышать от разных людей? Академик Дмитрий Лихачев как-то сказал: «Боюсь, Ельцин — невежда, малообразованный, примитивный демагог», а от охранника и жены слышал, что он газет и книг не читает, телевизор не смотрит. Держись, Гена! Взлетел или вляпался, так терпи и держись», — успокаивал себя новоявленный государственный секретарь и первый заместитель председателя правительства. То есть самого Ельцина.
А ведь был еще и вице-президент Руцкой. Со временем они так схватятся в борьбе за близость к телу президента, что обоих, сначала Бурбулиса, а потом и Руцкого, Ельцин безжалостно вышвырнет из Кремля. Первого опять в советники, а второго — в тюрьму.
