В обществе, где доминирует "третий пол", невозможно представить себе драму эротического чувства, составляющую одно из стержневых направлений классической культуры. Для современного мужчины, с точки зрения офицера наполеоновских войн, являющегося биологическим выродком, непостижима проблематика шекспировских любовных пьес. Именно поэтому постмодернистская либеральная культура так ценит Чехова, который хорошо показывает обрушение поляризации и кризис мужественности в разночинном интеллигенте на переломе веков.
Оппозиция полов есть, пожалуй, наиболее космическая вещь, явным образом представленная в человеке. То, через что человек ближе всего подходит к стихийному космосу. Мужское и женское в их символическом плане пронизывают всю реальность, предавая ей мифологическую структуру: земля и небо, форма и материя, точка и протяженность…
Мы окружены примерами этого бинарного противостояния и несем его в самих себе.
Энергия секса в своем фактическом проявлении разрывает опыт обыденного мироощущения, который у большинства людей подобен сну наяву. Соединение мужчины и женщины ведет к вспышке, которая выбрасывает их из профанической действительности и вводит, хотя бы на мгновение, в опыт парадоксальный и пугающий.
Именно поэтому современное общество стремится максимально банализировать секс, сделать его одним из продуктов безопасного потребления. Главной технологией торжествующего либерализма становится атака на противостояние полов, на гендерную идентичность. Мужчина должен быть лишен своего специфического качества в первую очередь, после чего природа женственности тоже без труда деформируется. Унисекс, порождаемый либерализмом, приводит к тому, что половая энергетика уходит из человеческого пространства, и люди лишаются последнего соприкосновения с чем-то неизмеримо большим, чем их бессмысленная повседневность.
ГЕНДЕР
Кризис гендерных (межполовых) отношений в том, что в общественном пространстве перестает открыто действовать надчеловеческая сила, регулирующая неизбежную и естественную "войну полов".
Все религии констатируют, что между мужчиной и женщиной идёт постоянная, никогда не затухающая война. Когда Бог изгонял за непослушание Адама и Еву из Рая, то предупредил их: "И вражду положу между вами".
Мужчина и женщина в Раю находятся в золотом сне первозданного блаженства. Среда не противостоит им, и они также не переживают травму своего фундаментального различия. Поэтому до грехопадения они ходят голыми, не зная стыда, поскольку не являются тайной друг для друга.
Человечество, вброшенное в суровый мир, сразу испытывает на себе беспощадность среды. В этих условиях мгновенно проявляется диаметральная оппозиция смыслов, присущих мужскому и женскому. Они по-разному интерпретируют окружающий человека мир, имеют разные ценностные ориентиры, часто несовместимые задачи. Главная цель женщины - безопасность, главная цель мужчины - вызов, постоянная конфронтация со средой.
Перемирие между полами возможно только при наличии сверхзадачи, которая определяется в религиозной перспективе. Религия дает возможность мужчине и женщине сойтись на общей площадке, урегулировать непримиримое противостояние полов. Речь идёт, конечно, не только о семье и детях. Скорее сама семья становится возможной лишь после того, как такое перемирие заключено.
То, ради чего мужчина и женщина заключают перемирие, а возможно, даже вступают в союз, - это предъявленное им религией сознание того, что все формы и ценности повседневного существования иллюзорны и конечны, смерть господствует над всем. И только выход за пределы этого конечного может оправдать мучительные тяготы обыденной жизни.
Либеральное общество уникально в том смысле, что впервые за всю историю делает ставку не на примирение полов через высшее начало, а как раз наоборот - на разжигание межгендерной розни. Конечно, всё это делается под аккомпанемент политкорректных причитаний, через внушение с самого нежного возраста отвращения к "сексизму", через прививку толерантности, идущую так далеко, что мальчиков с детского сада приучают писать так же, как девочек.
В итоге любой офис западного мегаполиса похож на банку со скорпионами, где мужчины и женщины находятся в постоянном напряжении взаимного недоверия, подозрительности, интриг, - именно на половой основе. Между ними то и дело вспыхивают судебные разбирательства по поводу не так брошенного взгляда, взаимных обвинений в сексуальных домогательствах и тому подобного параноидального бреда, который либерализм внушает своим утратившим всякую естественность последователям.
Вместе с тем, ни на Кавказе, ни в Индии, ни в Ираке этих представителей "офисного планктона" не приняли бы ни за мужчин, ни за женщин: так далеко на самом деле они отошли от образов своих прародителей, Адама и Евы.
Либеральный унисекс не решает через пресловутую толерантность проблему войны между полами, наоборот, он делает перемирие между мужчиной и женщиной практически невозможным.
РОД
Кризис рода (межпоколенческих отношений) в том, что утрачена непосредственно переживаемая историческая последовательность "отцов" и "детей", в результате чего разные возрасты соприсутствуют в общем броуновском движении на одной временной плоскости.
Молодое поколение должно бросать вызов своим родителям. Без этого вступающие в жизнь юнцы просто не смогут стать настоящими людьми. В конце концов, именно в родителях обобщается образ той неправды, которая интуитивно ощущается еще не испорченными душами в любой общественной среде.
Для того, чтобы бросить вызов отцам, нужно, чтобы поколение старших было оформлено как самостоятельная сила, имеющая собственное лицо. Нужно, чтобы старшие воспринимались своим потомством как хозяева жизни, ответственные за то, что происходит.
Когда Ульрика Майнхоф и Андреас Баадер выступили в предельно жесткой форме против современного им общества Германии 1960-х, их мотивом была борьба против отцов, ответственных за Вторую мировую, приведшую к поражению и порабощению Германии. Для радикальных левых движений двух послевоенных поколений проблема отцов была едва ли не доминирующей, оттесняющей на задний план классовые и экономические вопросы.
Сегодня такое вряд ли возможно. Отцов нет! Противостояние между поколениями размыто до исчезновения четких границ между "старшими" и их вступающим в жизнь потомством.
Кроме того, у нынешнего подрастающего поколения нет ощущения, что в лице своих отцов они имеют дело с "хозяевами жизни", которые за что-то несут ответственность. Скорее, наоборот, люди старшего возраста воспринимаются как маргиналы с несостоятельными воззрениями; если они и отвечают за что-то, так только за напрасность прожитых ими жизней.
Неправда, против которой следует выступать, сегодня утратила традиционную ассоциацию с не дающей дышать геронтократией. В советское время диктатура старцев отчетливо противопоставлялась нетерпеливым ожиданиям молодости. Необходим был такой политический институт, как комсомол, для того, чтобы использовать конфликтную энергию юного поколения.
А в наши дни всё "молодежное" имеет нестерпимый привкус фальши и "постановки", немыслимых раньше, когда молодость была синонимом подлинности.
В броуновском движении мегаполиса отцы и дети, молодежь, леди среднего возраста и пенсионеры составляют равномерно взболтанную взвесь: все одинаково лишены ориентиров, все находятся в равных экзистенциальных условиях маргинализованных люмпенов. Поколения не только утратили лицо, они не могут даже выработать символические маски, которые были в ходу еще недавно (пресловутые "шестидесятники" и т.д.).
Либеральное общество отобрало у людей еще один ориентир, лишило их возможности как протестовать, так и "делать жизнь с кого", отталкиваясь от исторической преемственности. Еще одним шансом что-то понять меньше! Еще одна дверь на свободу замурована…
Десять дней назад пресс-секретарь ЦАХАЛа объявил, что армия приступила ко второму этапу операции "Литой свинец" и начала наземную операцию в Секторе Газа. Целями этого этапа были объявлены нанесение максимально тяжелого удара ХАМАСу, установление контроля над территориями, с которых ведутся обстрелы израильских городов и установление "длительного мира и спокойствия на южных границах Израиля".
Но почти сразу после этого заявления поступили уточнения, что свержение правительства ХАМАСа в Секторе Газа не является официально сформулированной целью военной операции. При этом очевидно, что она проходит намного труднее, чем рассчитывали израильские генералы. Несмотря на семисуточную бомбёжку Газы и объявленные успехи в уничтожении инфраструктуры ХАМАСа, за десять суток наземной операции Цахалу с трудом удалось взять под контроль всего несколько пограничных посёлков и продвинуться до пригородов Газы.
