Впрочем, ничего не известно и об истории первого тиража «Цитат и афоризмов»: даже на официальном сайте Приволжской книжной палаты сборник не упомянут, словно его нет в природе. Глава палаты, экс-губернатор Саратовской области Дмитрий Аяцков, об этом издании хитро помалкивает. В местных книжных магазинах ничего не слышали о таком бестселлере. То ли издатели фантастически скромны, то ли их застенчивость имеет иные причины. Быть может, разгадка скрыта в выходных данных, где есть копирайт издателя, но нет копирайта Владимира Путина?
Интересно, знает ли сам президент о саратовском томике? A из каждой тысячи, которую платили за экземпляр покупатели на ярмарке, перепадет ли сколько-нибудь автору «мочить в сортире», «жевать сопли», «она утонула» и прочих бонмо? Неужто ни рубля? Ho как же авторские права? Если многолетний «раб на галерах» оказался вдобавок еще и жертвой книжных «пиратов», нам остается только посочувствовать ему.
БУТЕРБРОД КОТА МАТРОСКИНА
До августа 1991 года центральная площадь нашего города называлась площадью Революции, a после августа — Театральной. Сегодня тут стоит лишь один памятник — Ленину с протянутой рукой, — но в конце августа 2015 года их уже будет два: к каменному Ильичу присоединится бронзовый Палыч. Областной минкульт выразил всенародное пожелание, мэр города публично одобрил, средства мигом нашлись, и вот теперь бригада рабочих расчищает площадку под монумент знаменитому актеру. A именно — Олегу Табакову. В молодости.
Узнав о новости, многие саратовцы сначала всполошились: неужто они не заметили, как лишились всенародного кота Матроскина?
Тревога, к счастью, оказалась ложной. Олег Павлович жив, здоров, невредим и празднует круглую дату. Монумент на главной площади — лишь скромный подарок почетному гражданину Саратова от местного начальства, поощряемого начальством московским. Вам интересно, не пытался ли юбиляр воспротивиться своему обронзовению? Он ведь мог хитровато, очень по-табаковски улыбнуться и промурлыкать: «Дорогие земляки, вы офонарели? Я вас тоже люблю, но пожалуйста, не позорьте мои седины. Я, конечно, не ангел и могу сболтнуть лишнего, однако памятник при жизни — это уж, братцы, ни в какие ворота…»
Подозреваю, что многие саратовцы надеялись услышать от Табакова примерно такие слова. He дождались. И близко не было. Наоборот, мэтр передал землякам пламенный привет, глубокую благодарность и ни словом, ни полусловом от идеи с памятником не открестился и не пресек ее на корню. Обидно? Досадно? Разумеется. Ho прежде чем обвинять Олега Павловича в нескромности (или, тем паче, в старческом маразме), вспомним о некоторых событиях 2015 года.
Восстановим хронологию. Конец января: Владимир Путин открывает Год Литературы — причем не где-нибудь, a в театре Олега Табакова. Конец июня: Владимир Путин награждает всё того же Олега Табакова орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени. A между январем и июнем, как известно, располагается май: в этом месяце санкт-петербургские казаки (представьте, есть и такие!) водружают в пригороде памятник Владимиру Путину. Сам президент России тут аллегорически изображен в виде римского императора.
Хотя вся эта казацко-монументальная история попахивает дурным анекдотом, Владимир Владимирович инициативе земляков отнюдь не препятствует и не возражает — ни лично, ни через Пескова. Что это, если не сигнал для служивых людей? Когда сигнал принят и расшифрован, то хочешь или не хочешь, но надо соответствовать.
Напомню, что Табаков является руководителем государственного учреждения — МХТ имени Чехова. A настоящий мужчина, как заметил тот же Чехов, состоит из мужа и чина. Нынешний Олег Павлович в своей основной ипостаси — не столько прекрасный актер, сколько должностное лицо; он — пусть малая, но тоже частица властной вертикали. Вероятно, Табаков-муж еще сумел бы отвертеться от «именного» монумента, но Табаков-чин полагает, что уже не имеет на это права. Проблема, таким образом, кроется не в мании величия любимца публики, a в элементарной субординации: может ли наш герой оттолкнуть данайский дар земляков, если сам Путин не оттолкнул? Босс есть босс; он плывет своим, одному ему ведомым курсом, и отказ следовать за ним в кильватере пахнет бунтом. A время, когда Олег Павлович ходил — по молодости — в бунтарях, безнадежно кануло.
Есть такое крылатое выражение: «Портить себе некролог». Это когда деятель культуры, вчерашний кумир, губит себе репутацию, вдруг совершая странные телодвижения, не достойные его таланта. В России третьего тысячелетия такое, увы, случается нередко, a уж в самое последнее время — всё чаще и чаще. Каждый раз публика печалится или негодует. Вслед за воспоминаниями о былых заслугах мастера обычно раздается тяжкий вздох: «Как же так, Станислав Сергеевич (Никита Сергеевич, Павел Семенович, Евгений Витальевич и т. д.)! Мы так вас любили, a вы…»
Ha самом деле нет никакого «вдруг», и публика удивляется зря. Художник и чиновник — это не просто две разные профессии, это два образа жизни, два метаболизма. Либо то, либо другое, a вместе — ну никак. Грегор Замза не превратился в гигантского таракана; он просто исчез, a таракан заполз на свободное место.
В Саратове есть журналист Александр Крутов — упертый, дотошный и неуступчивый. Короче, совсем не подарок. За свои дотошность и упертость он получал авторитетные журналистские премии, a за неуступчивость неоднократно подвергался нападению неизвестных личностей (причем всякий раз доблестная милиция-полиция как-то ухитрялась не найти ни исполнителей, ни заказчиков). Недавно Александр Николаевич опубликовал цикл статей, посвященных весьма известному в наших краях человеку — Георгию Фролову, члену местной Общественной палаты, почетному гражданину Саратовской области, участнику войны, председателю региональной организации ветеранов, полковнику в отставке, орденоносцу, наставнику молодежи и т. п.
Про то, что в военной биографии областного почгражданина и главветерана имеются странные нестыковки, в кулуарах шептались уже не первый год, но глубоко копать никто не решался. Земляки, зная о крайней злопамятности героя, просто-напросто боялись связываться с участником всевозможных официальных церемоний и завсегдатаем президиумов. Крутов, который рискнул посягнуть на «священную корову» губернского масштаба, проделал элементарную журналистскую работу и проанализировал все доступные документы. Никаких «чемоданов с компроматом», никаких тайных «сливов» из спецхранов — только открытые источники. Их, однако, оказалось достаточно для того, чтобы сделать вывод: либо наш герой — чудо природы из когорты голливудских «Людей Икс» (может, например, «раздваиваться» и «растраиваться», находиться одновременно в нескольких местах, становиться то старше, то моложе, залечивать тяжелые раны и т. п.), либо не все, мягко говоря, сведения о фронтовых подвигах земляка соответствует действительности.
И грянул гром! Перво-наперво выступил сам объект публикаций. He снизойдя до конкретных опровержений изложенных в статьях фактов, он бабахнул из главного калибра: «Такая клевета, провокация в год 70-летия Великой Победы направлена на подрыв нашей веры в нашу Победу, в наших Ветеранов. Это открытая злобная поддержка западным американским фальсификаторам нашей Победы». После чего почетный гражданин обратился к Путину с просьбой поскорее привлечь журналиста к ответственности, «сделать показательный процесс на всю Россию», посадить провокатора в тюрьму, a «клеветнический журнал экстремистского толка» посоветовал ликвидировать.
Возмущенного почетного гражданина активно поддержали двое — московский депутат Госдумы от «Единой России», назвавший обидчиков «подонками и животными» (впрочем, аккуратно, без фамилий), и местная районная пенсионерка, известная тем, что в конце 60-х опубликовала в «Советской России» политическую кляузу на Владимира Высоцкого. A вот первые лица губернии предпочитают пока осторожно отмалчиваться, ожидая дальнейшего развития событий. Ход мыслей начальства понятен. С одной стороны, надо бы, конечно, защитить своего, «социально близкого», и наказать прыткого репортеришку. С другой стороны, раз сор выметен за пределы избы, не лучше ли, пока не поздно, самим отмежеваться от героя публикаций? Может, уже пора сделать вид, будто он сам по себе? Ведь прорехи в его биографии настолько очевидны, что заметить их был обязан любой грамотный кадровик. И если никто до сих пор ничего не заметил, то, может, потому что сверху очень попросили не докапываться?
Саратовская история явно выходит за рамки локального скандала, потому что она — реальное отражение важных процессов, которые сегодня происходят в стране. Чем сомнительнее наши успехи во внешней политике и чем дешевле нефть на мировом рынке, тем большую ценность для нынешней России приобретает Великая Отечественная война. Она сегодня гораздо важнее нефти с газом и валютных резервов Центробанка: это наш последний идеологический ресурс, не подверженный утруске, усушке и уценке.
