В свое время телевизионное шоу «Марсианские хроники» относили к разряду телемусора. Полагаю, критикам не доводилось бродить по больничным коридорам, пустеющим во время его показа. Иначе они знали бы, что тысячи пациентов по всей Испании смеялись от души и получали большое удовольствие от «Марсианских хроник», благодаря им чувствовали прилив сил и жизненной энергии. Так люди заново приобщались к прежнему миру, который им пришлось покинуть.
Меня всегда огорчало отсутствие воображения у тех, кто занимается планировкой и оформлением больничных помещений. В очереди на химиотерапию поначалу вообще было нечем заняться. Позже в комнате ожидания подвесили телевизор, но так высоко, что разглядеть изображение могло разве что орлиное око.
А где шахматы, карты, настольные игры, телевизоры с 50-дюймовыми плазменными экранами, видеоигры, беспроводное подключение к Интернету? Да-да, я не шучу, все это должно находиться в распоряжении больных. Им необходимо поддерживать связь с миром, чтобы бороться с недугом.
Не все понимают, каким зарядом жизненной энергии могут поделиться больничные завсегдатаи. Я всегда высказывался за то, чтобы пациенты со стажем читали лекции сотоварищам: их знания и опыт способны поразить воображение. Люди, живущие в обычных условиях, ходят на лекции, а что говорить, когда лектор в такой же, как у тебя, голубой пижаме выступает прямо в палате.
Когда заболеваешь, начинается другая, вторая жизнь. От нее никуда не деться: каким бы тяжелым не было заболевание, ты живешь. Я успел пожить на воле, потом в больнице, а теперь опять за ее стенами, но моя больничная жизнь может когда-нибудь снова вернуться. Обе жизни имеют что-то общее, но между ними есть и различия. Их объединяет главное – ты продолжаешь жить. Пусть в больнице, но человек должен прожить детство, молодость, взрослый период.
Однако, чтобы жить, требуется место, где можно бегать и гулять. Как правило, больницы – довольно однообразные заведения, а жизни необходимо смешение противоположностей. Мне всегда казалось, что, если встречаются две противоположности, происходит волшебство. Недаром счастливые пары часто образуют люди, у которых очень мало общего.
Поэтому, чем больше противоположностей соединятся в одном месте, тем лучше. Вот некоторые из них, и я надеюсь, что они скоро воплотятся в реальность. В этом списке нет закономерной последовательности: я просто записал мысли, пришедшие мне в голову за годы жизни в больнице и вне ее.
1. Больница с бассейном олимпийского стандарта. Плавание пойдет на пользу очень многим больным. Как хорошо нырнуть в глубину и представить себя рыбой!
2. Кегельбан в аэропорту. Важно расслабиться перед полетом: покатать мячик еще и приятно. Аэропорт и спорт – сочетание полезного с приятным.
Начало положено, в некоторых аэропортах уже есть тренажерные залы. Сколько пользы они приносят!
3. Парикмахерская в кинотеатре и хорошая стрижка перед сеансом. Иду постричься, а заодно кино посмотреть. Пусть предложат побрить, сделать стильную прическу или массаж, эпиляцию. Вы на какой фильм идете? Рекомендую такую-то прическу.
4. Библиотека в лесу, компактные книжные собрания среди деревьев. Раз лес поставляет материал для печатания книг, пусть их часть там и останется. Водрузим несколько книжных шкафов и расставим на полках книги. Как здорово после восхождения на гору перевести дух за чтением хорошей литературы!
5. Бары в банках. Скажем, ты зашел получить кредит или снять со счета часть зарплаты, а к твоим услугам – еще и барная стойка. Почему банк должен быть серьезным заведением? Ведь в баре можно познакомиться с другими клиентами, расспросить, какие им платят проценты по вкладу, чего они ждут от жизни и своих инвестиций. Для многих визит в банк превратится в удовольствие: заскочу-ка я с утра в банк минут на десять – выпью чашечку кофе и съем чего-нибудь, решая, как поступить с моими сбережениями. На одном конце заказываешь салат из кальмара, на другом – двести тысяч евро. А ну, кто быстрее обслужит?
Открытие восемнадцатое
Отключись на двадцать минут
Не шевелись. Вдохни и задержи дыхание.
Из репертуара рентгеновского кабинета
В больничном словаре есть фразы, которые становятся навязчивыми. От них никуда не деться – они, типа, входят в моду. Например, на каждом углу повторяют какой-нибудь прикол из популярной телепередачи или кинофильма. То же происходит в больницах. Вашему вниманию предлагается один из больничных хитов.
«Не шевелись. Вдохни и задержи дыхание». Это слышишь всякий раз, когда делают томографию или рентген. От тебя требуется, прежде всего, не двигаться, замереть, чтобы изображение на снимке не смазалось. Пребывание в неподвижности может длиться от пятнадцати минут до часа с четвертью. Поэтому нужно запастись огромным терпением и постараться обратить это время себе на пользу, достичь состояния внутреннего умиротворения.
Ясное дело, если хочешь извлечь пользу из онкологического заболевания, ты должен научиться получать удовольствие от убитого времени, без которого при этой хвори не обойтись. Здесь начинается самое трудное, потому что надо затаиться и вообще ничего не делать, хотя хочется бегать, летать, играть, действовать.
Только ты сам можешь заставить себя это сделать. Неимоверно трудно утихомирить собственную плоть и жажду жизни. Ты один в кабинете – кому охота лишний раз облучаться? А я? Я, думаете, хочу? Я всегда мысленно задавал этот вопрос, когда остальные покидали помещение.
Но трудность не только в неподвижности: вдобавок нельзя произнести ни звука.
Однако и этим дело не заканчивалось: нужно не просто молчать, будто воды в рот набрал, а еще сдерживать дыхание. Итак, от меня требовались гробовое молчание, мертвая неподвижность и почти полная бездыханность.
Всякий раз, когда мне делали рентгенограмму, я, сам того не сознавая, искал, находил и ощущал мое внутреннее «я». Это было что-то вроде аутотренинга, нечто из области йоги, и в итоге мне становилось лучше: из рентгеновского кабинета я всегда выходил в приподнятом настроении.
Посему, излечившись, я продолжаю пользоваться этим методом и раз в месяц делаю себе «рентгенограмму». Конечно, в моем распоряжении нет рентгеновского аппарата, но он и не нужен для самостоятельного изучения собственного внутреннего мира.
1. Я ложусь в постель, предварительно закрыв двери и отключив мобильники, замираю.
2. Мысленно произношу популярную фразу из известного репертуара: «Не шевелись. Вдохни и задержи дыхание».
3. Лежу неподвижно двадцать минут. Гоню от себя все мысли, кроме той, что нельзя двигаться и надо дышать понемножку.
4. Когда завершается период полного бездействия, вдруг, как по волшебству, приходит решение старых проблем, оживают потухшие чувства и появляется вера (требующая практического подтверждения), что тебе по плечу преодолеть любые трудности.
Ты скажешь, это похоже на медитацию. Однако речь идет лишь о состоянии покоя. Все мы чувствовали бы себя лучше, если бы иногда ненадолго замирали: отключались минут на двадцать.
Открытие девятнадцатое
Ищи соседей по палате за пределами больницы
Ты мой брат, мой младший больничный братишка.
Говорил мой больничный брат Антонио-большой, автор-исполнитель
Мне повезло с соседями по палате. Я уже рассказывал о некоторых из них в других главах книги. Все они становились моими братьями на часы, дни, месяцы… Нет, они и сейчас мне братья, мои будущие амарильос.
Меня охватывал тихий восторг, когда после «увольнительной» дома я в своей обычной одежде входил в больничную палату, видел там незнакомца в голубой пижаме (в обществе верного родственника) и предвкушал, как через пару дней мы с ним станем очень близки.
Когда в первый раз ложишься в больницу, тебе оставляют место возле окна. Это неписаное правило: всем понятно, что тебя постоянно будет тянуть к окну, чтобы посмотреть на мир, который пришлось внезапно покинуть. Есть и другое правило, разрешающее новичку в первый день не надевать пижаму. На адаптацию дается двадцать четыре часа.
Тяжело расставаться с нормальной одеждой и укладываться в постель среди бела дня, хотя чувствуешь себя здоровым и бодрым. Поэтому обычно проходят еще почти двадцать четыре часа между переодеванием в пижаму и началом постельного режима.
В первые, самые трудные двое суток сосед по палате поддержит тебя добрым словом, ободряюще подмигнет. Может, просто расскажет о своей болезни, переживаниях и о том, что чувствует в этот момент. Личные ощущения составляют основу общения: встречая сочувствие, становишься вдвое сильнее, борясь с хворью.
Моего лучшего соседа по палате звали Антонио, и он был родом из Матаро. У него в ступне зияла огромная дырка размером чуть ли не с мячик для пинг-понга. Энергии Антонио хватило бы на всех, кого я знал прежде. Парень – чисто огонь, буря эмоций.
