14 июля.
Адрес: Натальи Николаевне Пушкиной в Калуге на Полотняном заводе.
981. M. Л. Яковлев — Пушкину. 6-15 июля 1834 г. Петербург.
[Сомер] Просим сделать при [1117] начале глав Les Sommaires. [1118]
982. M. Л. Яковлеву. 6-15 июля 1834 г. Петербург.
Не мала ли?
983. M. Л. Яковлев — Пушкину. 6-15 июля 1834 г. Петербург.
Весьма мало. Всего лучше сделать одну главу VIII; — в таком случае просим дополнить [1119] Sommaire [1120] и возвратить всё в типографию.
М. Я.
984. M. Л. Яковлеву. 17 июля 1834 г. Петербург.
[Указы надобно будет]
Вот и второй том.
985. H. H. Пушкиной. Около (не позднее) 26 июля 1834 г. Петербург.
Наташа мой ангел, знаешь ли что? я беру этаж, занимаемый теперь Вяземскими. Княгиня едет в чужие края, дочь ее больна не на шутку; боятся чахотки. Дай бог, чтоб юг ей помог. Сегодня видел во сне, что она умерла, и проснулся в ужасе. Ради бога, берегись ты. Женщина, говорит Гальяни, est un animal naturellement faible et malade [1121]. Какие же вы помощницы или работницы? Вы работаете только ножками на балах и помогаете мужьям мотать. И за то спасибо. Пожалуй-ста не сердись на меня за то, что я медлю к тебе явиться. Право, душа просит; да мошна не велит. Я работаю до низложения риз. Держу корректуру двух томов вдруг, пишу примечания, закладываю деревни — Льва Сергеича выпроваживаю в Грузию. Всё слажу — и сломя голову к тебе прискачу. Сей час приносили мне корректуру и я тебя оставил для Пугачева. В корректуре я прочел, что Пугачев поручил Хлопуше грабеж заводов. Поручаю тебе грабеж Заводов — слышишь ли, моя Хло-Пушкина? ограбь Заводы и возвратись с добычею. В свете я не бываю. Смирнова велела мне сказать, что она меня впишет в разряд иностранцев, которых велено не принимать. Она здорова, но чуть не умерла (Animal naturellement faible et malade — [1122]). Цалую Машу и заочно смеюсь ее затеям. Она умная девчонка, но я от нее покаместь ума не требую; а требую здоровья. Довольна ли ты немкой и кормилицей? Ты дурно сделала, что кормилицу не прогнала. Как можно держать при детях пьяницу, поверя обещанию и слезам пьяницы? Молчи, я всё это улажу. До тебя мне осталось 9 листов. То-есть как еще пересмотрю 9 печатных листов и подпишу: печатать, так и пущусь к тебе, а покаместь буду проситься в отпуск. Новостей нет никаких; кроме того, что бедного маршала Мезона чуть не задавили на маневрах. Знай наших. Цалую тебя и их. Господь вас благослови.
Адрес: Натальи Николаевне Пушкиной. В Калугу на Полотняный Завод.
986. H. H. Пушкиной. Около (не позднее) 30 июля 1331 г. Петербург.
Что это значит, жена? Вот уж более недели, как я не получаю от тебя писем. Где ты? что ты? В Калуге? в деревне? откликнись. Что так могло тебя занять и развлечь? какие балы? какие победы? уж не больна ли ты? Христос с тобою. Или просто хочешь меня заставить скорее к тебе приехать. Пожалуй-ста, женка — брось эти военные хитрости, которые не в шутку мучат меня за тысячи верст от тебя. Я приеду к тебе, [1123] коль скоро меня Яковлев отпустит. Дела мои подвигаются. Два тома печатаются вдруг. Для одной недели разницы, не заставь меня всё бросить и потом охать целый год, если не два и не три. Будь умна. Я очень занят. Работаю целое утро — до 4 часов — никого к [1124] себе не пускаю. Потом обедаю у Дюме, потом играю на бильарде в клубе — возвращаюсь домой рано, надеясь найти от тебя письмо — и всякой день обманываюсь. Тоска, тоска…
С кн.[язем] Вяземским я уже условился. Беру его квартеру. К 10 августу припасу ему 2,500 рублей — и велю перетаскивать пожитки; а сам поскачу к тебе. Ждать не долго.
Прощай — будьте все здоровы. Цалую твой портрет, который что-то кажется виноватым. Смотри —
Адрес: Натальи Николаевне Пушкиной. В Калугу на Полотняный Завод.
987. А. Ваттемару. Вторая половина июля 1834 г. Петербург.
Monsieur,
La réponse de Mr Zagoskine ne m'est pas encore parvenue; dès que j'aurai reçu sa lettre, j'aurai l'honneur de vous la transmettre.
A. Pouchkine.
Адрес: Monsieur Monsieur Alexandre в Галерной дом Брискорн. [1125]
988. H. H. Пушкиной. 3 августа 1834 г. Петербург.
Стыдно, женка. Ты на меня сердишься, не разбирая, кто виноват, я или почта, и оставляешь меня две недели без известия о себе и о детях. Я так был смущен, что не знал, что и подумать. Письмо твое успокоило меня, но не утешило. Описание вашего путешествия в Калугу, как ни смешно, для меня вовсе не забавно. Что за охота таскаться в скверный уездный городишка, чтоб видеть скверных актеров, скверно играющих старую, скверную оперу? что за охота останавливаться в трахтире, ходить в гости к купеческим дочерям, смотреть с чернию губернский фейворок — когда в Петербурге ты никогда и не думаешь посмотреть на Каратыгиных и никаким фейвороком тебя в карету не заманишь. Просил я тебя по Калугам не разъезжать, да видно уж у тебя такая натура. О твоих кокетственных сношениях с соседом говорить мне нечего. Кокетничать я сам тебе позволил — но читать о том лист кругом подробного описания вовсе мне не нужно. Побранив тебя, беру нежно тебя за уши и цалую — благодаря тебя за то, что ты богу молишься на коленах посреди комнаты. Я мало богу молюсь и надеюсь, что твоя чистая молитва лучше моих, как для меня, так и для нас. Ты ждешь меня в начале августа. Вот нынче уже 3-е, а я еще не подымаюсь; Яковлев отпустит меня около половины месяца. Но и тут я не совсем еще буду свободен. Я взял квартеру Вяземских. Надо будет мне переехать, перетащить мебель и книги, и тогда уже, благословясь, пуститься в дорогу. Дай бог приехать мне к твоим имянинам, я и тем был бы счастлив.
Вяземские здесь. Бедная Полина очень слаба и бледна. Отца жалко смотреть. Так он убит. Они все едут за границу. Дай бог, чтоб климат ей помог. Marie [1126] похорошела и в бедной и загнанной Москве произвела большое действие. О тебе гремит еще молва, после минутного твоего появления. Нашли, что ты похудела — я привезу тебя тетехой, по твоему обещанию: смотри ж! Не поставь меня в лгуны. На днях встретил я M-de Жорж [1127]. Она остановилась со мною на улице и спрашивала о твоем здоровье, я сказал, что на днях еду к тебе pour te faire un enfant [1128]. Она стала приседать, повторяя: Ах, Monsi, vous me ferez une grande plaisir [1129]. Однако я боюсь родов, после того, что ты выкинула. Надеюсь однако, что ты отдохнула. Видел я Смирнову; она начинает оправляться, но всё еще плоха и желта. Тетка воротилась из Царского Села и была у меня. Она очень мила; но Наталья Кириловна сильно ей надоела. Н.[аталья] К.[ириловна] сердится на всех, особенно на князя Кочубея, за чем он умер и тем огорчил ее Машу. На княгиню также дуется и говорит: Mon Dieu, mais nous toutes nous avons perdu nos maris et cependant nous nous sommes consolées [1130]. Тетка говорит, что ты ей вовсе не пишешь. Не хорошо. А она всё за тебя хлопочет. Serge [1131] в лагери. Брата Ивана не вижу. Прощай, Христос с Вами. Цалую Вас, тебя в особенности. Принесли корректуру.
3 авг.
989. M. Л. Яковлев — Пушкину. Около (не позднее) 12 августа 1834 г. Петербург.
Нельзя ли без Вольтера? […] [1132]
990. M. Л. Яковлеву. Около (не позднее) 12 августа 1834 г. Петербург.
А почему ж? Вольтер человек очень порядочный, и его сношения с Екатериною суть исторические.
991. M. Л. Яковлеву. 10-е числа августа 1834 г. Петербург.
Вот 18-й лист. Справлялся я в других списках и смысла не нашел и там. Из предисловия (ты прав, любимец Муз!) должно будет выкинуть имя Вольтера, хоть я и очень люблю его.
№ 14.
992. С. А. Соболевскому. 23 июля — 13 августа 1833 г. или апрель — середина августа 1834 г. Петербург.
Пожалуй-ста приезжай ко мне, к обеду: мне с тобою непременно надо поговорить.
А. Пушкин. Воскресение.
Адрес: С. А. Соболевскому etc.[1133]
993. И. И. Лажечникову. Около 20 августа 1834 г. (?) Тверь.
Я всё еще надеялся, почтенный и любезный Иван Иванович, лично благодарить вас за ваше ко мне благорасположение, за два письма, за романы и пугачевщину, но неудача меня преследует. — Проезжаю через Тверь на перекладных и в таком виде, что никак не осмеливаюсь к вам явиться и возобновить старое, минутное знакомство. — Отлагаю до сентября, то есть, до возвратного пути; покаместь поручаю себя вашей снисходительности и доброжелательству.
Сердечно вас уважающий Пушкин.
994. И. М. Пеньковский — Пушкину. 21 августа 1834 г. Болдино.
Августа 21 числа 1834 году Село Болдино
Милостивый государь Александр Сергеевич!
Поступил указ из Нижегородского губернского правления о взыскании по залогу за сельцо Кистенево на 350 руб. асыгнац.[иями]. Копию указа пересылаю к Вам, мне объявлен 15-го августа 20 числа оную сумму уплотил из Кистеневского оброку — по видимому указ поступил более двух месяцев в Нижего.[родское] губер.[нское] правление, естли в июне мсце были Вами уплачиваемые проценты в Опек.[унском] совете или позже, то может бытъ что я другой раз уплачиваю, мне никак невозможно было к Вам отнестись в так скором времяни дабы ожидать Вашего приказания, только пять дней дали сроку, после оного приступали к описи имения. Квитанцию из Опекун[ского] совета должны мне выслать получив оную немедленно к Вам перешлю. Не знаю получите ль мое донесение в Петербурге. Я слышел от г-на Безобразова что Вы изволите проживать в Москве. Безобразов был в селе Болдине справлялся об состоянии крестьян покойного Василья Львовича, и кажется, что они ему понравились, отправился в Лукоянов оттуда в Москву.
