Надежда Крупская - Основы политико-просветительной работы

Поэтому, конечно, нельзя так ставить вопрос, как ставят его отдельные работники профсоюзов: «Мы только будем для профсоюзов работать, а до остального нам дела нет». Неверно, нельзя так делать. Необходимо, чтобы рабочие, добиваясь всячески повышения культуры, своей культуры, в то же время работали и над повышением культуры всего остального трудящегося населения — и колхозников и единоличников, — помогали тому, чтобы единоличник пошел в колхоз. Ведь он часто по своей темноте, по отсталости не идет в колхоз. Почему иной бедняк не идет в колхоз? Не хватает культуры, не хватает понимания преимуществ кооперированного хозяйства, общего, коллективного хозяйства. Старое еще держит в своих лапах. И тут развить работу необходимо также не в целях уравниловки; характер работы будет. другой. Вы по-одному подойдете к рабочему, который двадцать лет на производстве, — он у вас с полуслова некоторые вещи поймет; по-другому вы подойдете к молодому колхознику, который в колхоз пришел с энтузиазмом, но еще не знает, как в крупном хозяйстве работать. У нас первое время, когда пошло увлечение колхозами, очень многие (я знаю это из писем колхозников и из разговоров) пришли в колхоз с красными знаменами. А дальше они ждут, что будет, — что кто-то придет и все устроит. А как взяться за работу — неизвестно.

Вот, например, что наблюдали наши бригады, которые ездили в колхозы.

Вот, скажем, общая конюшня. Бригадир пошел в колхоз с большим увлечением. Но свой конь — это одно: он своего коня и напоит и накормит. А в колхозе он бригадир и у него целая куча коней. Тут он думает, что можно пойти спокойно спать, что кони не подохнут за одну ночь. Это — пережитки старого, пережитки мелкобуржуазной психологии. Это еще очень живуче. Знаете, больше всего живуче то, что в быту, в повседневной жизни. За последние годы у нас сдвиг большой. Бригадная плановая работа, организационная работа дала очень большой сдвиг в понимании коллективного хозяйства, но все же пережитков старого' еще очень много. С этими пережитками надо бороться.

И тут избачу нужно провести огромную работу, чтобы это старое стереть, чтобы оно ушло бесследно, чтобы было новое отношение — отношение коллективиста к общему имуществу, к общей работе, которое есть у рабочих, давно на производстве находящихся.

Мне запомнились слова одной работницы из Тверского района. Она, рассказывая про свою жизнь (она раньше в Ленинграде работала), говорила так: «Ну у рабочих как? Если у одного беда, то другие сейчас помогут. А как пришлось мне работать в деревне, то вот я со своим сынишкой на полосе маемся и никому до нас дела нет». Другая психология, мелкособственнический подход. «Моя полоса — так моя, а твоя — так твоя». Умения коллективно выходить изо всех бед — этого пока нет. В колхозе оно уже нарождается, и избачу нужно проделать здесь очень большую работу.

Сейчас перед нами — задача посевной кампании. Конечно, это задача в первую очередь производственная. Чтобы действительно повысить урожайность, надо, чтобы работа проводилась гораздо культурнее, гораздо сознательнее. Задача в том, чтобы поднять урожайность, но на этой работе можно лучше организовать массы, глубже пробудить в них сознательность, если умело подойти к делу, — надо знать только, как к массе подойти.

Читая протоколы конференции по библиотечному делу, где описывается работа Путиловского завода, завода «Электросила», видишь, как рабочие находят пути подхода к каждому читателю. Так и в деревне, конечно, надо найти эти пути — как подойти к каждому, чтобы не просто ограничиться вывешиванием плакатов. Нужно повести очень большую работу по этому делу. В материалах Госплана рассказывается, что в Баландинском районе (по Нижней Волге — туда ездила бригада, может быть теперь картина другая) есть Дом культуры, в нем — районная библиотека, в которой только сто двадцать читателей (из них восемьдесят пять человек ребят), — и это районная библиотека, которая должна обслуживать всю работу! Разве может это сделать такая библиотека, такой Дом культуры, о котором даже не знают в районе, который не протянул всюду щупальцев — не поехал в каждое селение посмотреть, что там есть, как там нужно влиять на население?

А вот, например, путиловцы пришли к тому заключению, что нужно составить паспорт каждого цеха, для того чтобы знать, какой состав рабочих, откуда они. А имеются ли в колхозах такие паспорта? Знает ли колхоз, кто у него работает, откуда каждый колхозник? Нет, он этого не знает; а если не знает, он не может подойти по-настоящему к этому вопросу. Вот здесь-то и нужна большая работа, большое умение подойти к каждому обслуживаемому, захватить его под свое влияние.

Этой особенностью отличался Ленин: он умел вглядываться во все мелочи, во все частности; знал, за какое звено нужно ухватиться и с чего начать; как подойти, чтобы захватить, увлечь человека. У рабочих и крестьян, которые его слышали, складывалось такое впечатление: «Он с нами всерьез говорит, он знает, что нам нужно».

Мне кажется, что каждому избачу, каждому политпросветчику надо поставить своей задачей научиться так подходить, чтобы человек видел, что к нему относятся всерьез, а то у нас бывает так, что подходят к рабочему, который давно вырос, закалился в борьбе, и начинают ему говорить о пользе грамотности — о самом элементарном, а он уже давно грамотен. Не с того конца начинают. Конечно, рабочий послушает и уйдет — скучно ему станет. С этим рабочим надо говорить о другом — знать только нужно, чем он живет, что его волнует, что его захватывает.

Точно так же и по отношению к колхозникам.

Нам нужно объединение со всеми организациями, которые ведут работу на культурном фронте. У нас такая объединенная работа возможна, потому что цели общие — строительство социализма, пути общие — Советская власть, советская организация, руководство единое — руководство партии. У нас нет того, что есть в буржуазных странах, где рабочий по-одному смотрит, буржуазия — по-другому, где непримиримые противоречия интересов. Там никакого единого культплана не может быть. А у нас в стране, где мы ставим общие цели, имеется возможность создания единого плана. Конечно, надо говорить не о бюрократическом едином плане. Это тоже пережиток старого: взял на бумажке распределил — тому денег дать, этому не дать, там работника сократить, — это пережиток старого, бюрократизм, «бекратизм», как выразился один крестьянин. Если тут такого «бекратизма» напустить, то можно такой «единый план» сочинить, который будет не помогать работе, а только мешать ей.

Но мы не о таком едином плане думаем. Мы думаем о едином плане, при котором нет стрижки под одну гребенку, — где каждая организация ведет работу применительно к условиям, изучая эти условия, зацепляя как можно глубже, где каждая организация несет ответственность за свой отрезок работы, — но все объединяется общим стремлением к единой цели и пониманием того, что одна балка должна крепить другую, что только общими усилиями можно строить здание социализма.

Вот сейчас вопрос стоит о посевной кампании. С вышеизложенной точки зрения и нужно особенно подумать о посевной кампании. Позвольте пожелать, товарищи, чтобы вам на этой посевной кампании удалось поднять свою работу на более высокую ступень.

1932 г.

…Политпросветработа становится одним из самых боевых фронтов. Мы видим очень сильное отставание культурного фронта от фронта хозяйственного, сделавшего колоссальные успехи за последнее время. Тут у нас очень большой разрыв. Все учение марксизма-ленинизма говорит о тесной, неразрывной связи, которая существует между экономикой, политикой и культурой.

Когда в 90-х годах складывалась наша партия, именно по этой линии шли бои с «экономистами», которые механически отделяли эти факторы друг от друга и считали, что все дело в экономике. В своих первых произведениях Ленин особо подчеркивал взаимосвязь между всеми этими сторонами, в частности указывал на то, что темнота деревни способствует развитию особо грубых и тяжелых форм эксплуатации, что более зажиточные слои деревни, более грамотные, используют свою грамотность в целях эксплуатации бедноты, что городской капитализм несет в деревню технику, но не культуру и т. д. Тогда же, когда шла борьба с «экономистами», стоял вопрос и о стихийности и о сознательности, о необходимости борьбы пролетариата на всех фронтах, о том, что само собой ничего не делается, что необходима для пролетариата сознательность и организованность во всей этой борьбе.