Представьте себе колоссальную раковину, как ухо гиганта, обращенную через зеленую площадь к рядам скамеек, где сидят в отдалении слушатели. Поют сразу десятки тысяч певцов, и резонанс получается очень мощный. Песни Лидии Койдулы пользуются особенным успехом. Как высоко ценила она звание поэта, видно из ее обращения «Долг песни»:
Глумятся над тобой и рвут на части,
Эстония моя! Так мне ли снова
петь про цветы и птиц под сенью крова?
Стань мощной, песнь! Исполнись гневной страсти!
Пусть никогда ты не была сурова,
но, если ввергнут мой народ в несчастье
и стонет в муках он, во вражьей власти,
греми сильней набата боевого!
Не отвлеченное понятие родины храним мы в своей душе, не просто звонкое слово «отчизна» волнует нас, а все, что вошло в плоть и кровь от рождения, все, что с детства окружало и растило нас. Могла ли иначе думать, чувствовать и творить Лидия Койдула в дни, когда ее родной край был задавлен неметчиной? Как глубока и лирична ее «Эстонская песня»:
Эстонская песня, звени
в лесной благодатной тени;
плыви по теченью реки,
чтоб свежий твой голос проник,
как ветер, во все уголки,
где знают эстонский язык!
И вот другие слова этой же песни, обжигающие, острые:
Но пусть твой торжественный гул
ударит, как гром, по врагу;
как гнева карающий меч
с сосновых вершин упади, —
тогда он не сможет сберечь
трусливое сердце в груди!
…Эстонская песня, дыши
покоем для бедной души;
уйми ее старую боль,
прижми ее к теплой груди;
смеяться и плакать позволь, —
победа еще впереди!
В творчестве первой эстонской поэтессы сливаются нежность и мужество, тонкая лирика и боевой призыв; оно помогает понять душу эстонского народа, сурового и поэтичного, смелого труженика и романтика в лучшем смысле этого слова.
Также прочно вошла в эстонскую поэзию Дебора Вааранди, современная поэтесса большого таланта и мощного политического темперамента. Дочь землевладельцев, она с детства узнала цену труду, преобразующему лицо родного края. В Эстонии, бедной пахотным слоем, где среди любовно возделанных пашен лежат огромные серые валуны — памятники прошедших когда-то ледников, где в мелких заливах камни торчат из воды, будто черные кочки, а срезы гор у дорог похожи на каменные стенки (так плотно заложен в почву плитняк), земледелие — подвиг.
Мы знаем: там, где затрачен огромный труд, рождается в случае принуждения великая ненависть, а при добровольной отдаче — великая любовь. Эстонцы горячо любят свой край. Они поистине создали его, и, чтобы стать популярным поэтом такого народа, надо иметь качества необычайные. Глубинные родники не исчезают даже под обвалами гор, как не иссякают большие чувства от житейских потрясений и невзгод. Ощущение своей связи с родным краем, родной природой, родным народом, стремление посвятить им все силы души — залог жизненной мощи поэта, высшей наградой которого является благодарное признание тех, кто растит хлеб, строит города, прокладывает потомкам пути в будущее. Это определяет ритм поэзии, ее содержание, рождает творческое вдохновение. Тревога за общее дело, гордость за него, возможность быть впереди, чтобы освещать путь идущим, — удел настоящего таланта, его великое счастье.
Таким мне представляется путь Деборы Вааранди. Она жила на острове Саарема, и ее поэзия возникала под удары волн о скалистые берега. Дыхание моря и свежевспаханной земли овевало ее детство и юность, богатые лишь раздумьем среди красот суровой природы.
Ветер крылатому сил придает!
Надо в мечтах быть смелым,
Ибо отважных людей мечта
Быстро становится делом.
Так писала она в 1947 году в поэме «Старец из Юлемисте и юный градостроитель», навеянной преданием о том, что Верхнее озеро (Юлемисте) должно затопить Таллин, как только будет завершено его строительство. Эта поэма вошла в сборник стихотворений «Под шум прибоя», изданный на русском языке в 1950 году. В нем три раздела: «В годы войны», «Под шум прибоя» и «Поэмы». Дебора Вааранди в своем творчестве чутко откликается на волнующие всех события современности, стихотворения и поэмы ее динамичны, разнообразны по ритму, упругому, как свежий морской ветер, наполнены трудом и борьбой. В поэме «Леса шумят», посвященной женщине-лесорубу, она пишет:
Карьяласма, Карьяласма!
Из страны воспоминанья
Вызвало тебя названье,
Сумрачный суровый лес,
За болотом, за трясиной,
С мрачным шорохом осины,
Достающей до небес!
О детях, ожидающих мать, сказано так, что у читателя, знакомого с нуждой, больно ворохнется сердце — будто о нашем голодном малолетстве написаны эти строки:
Мы, к стеклу прильнув носами,
Ждали матушку часами,
Беспокоились о ней.
Дуло от оконной рамы.
Как нам не хватало мамы!
Голод мучил все сильней…
Мать, забывая об усталости, но никогда не забывая о своих малышах, молчком ворочает бревна на лесных делянках, возит бревна, только куда — неизвестно…
Но пришла новая жизнь, и лес зашумел иначе:
…Обо всем, что для народа,
Чем владеем мы согласно,
Карьяласма, Карьяласма,
Вот о чем шумит твой лес!
Многие стихотворения и поэмы сборника являются настоящим гимном труду. Например, «Талгуд в Лэне». Мы видим природу нового для нас края. О его жизни поэтесса говорит с волнующей искренностью, потому что близок ее сердцу цветущий луг, и дружная работа людей там, где «…белые ночи, как беглые встречи…».
Чудесно звучит поэма «У берегов Тагамыйзы»:
Морские птицы кричат протяжно
Над белой пеной седых гребней,
И сосны гордо, спокойно, важно
Склоняют к волнам крыло ветвей.
Прибоя грохот и ветра пенье.
Безлюдье. Дикий простор.
Но вот
Проходит к мысу в кипенье, в пене
За лодкой лодка, за ботом бот.
Труд рыбаков показан не легкой забавой:
Вон солят рыбу. Мелькают в спешке
Девичьи локти, — они красны,
Как раскаленные головешки,
Рассолом крепким обожжены.
Зоркий глаз поэта схватывает нужную деталь, и вы сразу чувствуете специфику и трудность работы. Если бы можно было, хоть подряд переписывай всю поэму, посвященную колхозу, давшему людям вторую жизнь:
Давно известно молве народной,
Что всех костлявее, всех тощей
Треска осенняя, вол голодный
И с Тагамыйзы рыбак-кощей.
Здесь все, как прежде, без измененья,
Здесь море вечно в седых гребнях,
Земля рождает одни каменья
И можжевельник торчит в камнях.
…Здесь все, как прежде. Лишь время ново,
Лишь строй колхозный здесь нов и юн.
Строки:
Вопрос колхозный — вопрос серьезный,
Для побережья большой вопрос, —
напомнили мне замечательный рыболовецкий колхоз имени Кирова под Таллином, где нам посчастливилось побывать во время декады. Незабываемое впечатление осталось от встреч и разговоров с его колхозниками. Там мы воочию убедились, как близок был бы сегодня коммунизм, если бы повсюду люди трудились так, как умеют трудиться и хозяйничать эстонские рыбаки.
Волнующе написана поэма Вааранди «Алла-Мари» — о женщине острова Саарема, которая вела островитян в бой против богачей в 1919 году. Образ мужественной дочери народа Мари нам особенно близок. Он органичен и для творчества Деборы Вааранди, полного лирики и глубокого социального смысла, роднящих ее с замечательной поэтессой Лидией Койдулой. Громко заявила о себе своей глубоко народной книгой «Под шум прибоя» Дебора Вааранди. Но мастерство ее продолжает возрастать, и яркое свидетельство тому — сборник стихотворений последних лет «Хлеб прибрежных равнин», вышедший в издательстве «Советский писатель».
Вольный стих приходит на страницы книги вместе с углубленностью личных переживаний поэта, по-хозяйски, чутко и гордо вошедшего в мир. Дебора Вааранди остро сознает неразрывность своей судьбы с жизнью родины.
В стихотворении «На дороге» говорится о молодом городе, который поднялся со священного пурпура песков, где фашисты расстреливали заключенных. Дебора Вааранди сравнивает этот город с шагающим молодым поэтом, у которого
