Этот пример показывает, как прочно держится быт. Я об этом факте рассказывала 8 марта в Свердловском университете. После собрания ко мне взволнованно подходит одна студентка и говорит мне: «Вы это откуда узнали?» — Я сказала. Она, волнуясь, говорит: «Моя бабушка тоже никогда не была на той стороне Невы». Это говорила внучка торнтоновской работницы — студентка Свердловского университета. Мне кажется, что этот факт наглядно показывает, что, ведя нашу политпросветработу, ведя культурную работу, мы должны вглядываться особенно остро в бытовые условия.
Только тогда, когда мы знаем быт, знаем историю данной области, данного района, данной национальности, если мы знаем все бытовые условия, — толькотогдамысможемнайтиверныйпутькподнятиюкультурнойработы.
Вот, скажем, хакасы, о беседе с которыми я рассказывала. Оказалось, что политпросветчик у них — московский булочник, пролетарий, который нашел правильный подход к этим хакасам. Он прислал мне целую тетрадь, где замечательно описал быт хакасов. Я очень жалею, что эту тетрадь у меня зачитали, так как это ценнейший человеческий документ. Он описывает, какие оригинальные формы принимает работа в национальных областях, какую нужно иметь чуткость и знание местных условий, местных особенностей, чтобы найти правильный подход. Этот булочник так начинает свою тетрадку: «Странно, — говорит, — мне как будто надо было бы печь булки, а революция вот что делает — в Хакассию меня кинула политпросветчиком». Дальше он описывает обычаи и т. д. А рядом с этим он описывает, например: «Я поехал в деревню. Забыл, какое число. Смотрю, какие-то черные тряпки развешаны около жилищ. Я подумал, что это кого-нибудь хоронят. Оказалось, что это ленинский день». Он описывает, как в ленинский день в особом помещении говорил старик докладчик и как после доклада все присутствующие дали залп из ружей. Было захватывающее настроение. Я думаю, что и над этим фактом надо подумать. Надо найти то, что сближает трудящихся разных национальностей. Когда рассказываешь русским рабочим про хакасов, слушают так себе, а когда начнешь рассказывать, как там проводили ленинский день, как хакасы в этот праздник запретили политпросветчику пускать граммофон (он хотел начать веселую песню), — это производит впечатление на русских, даже отсталых, рабочих, и они иначе начинают относиться к товарищам отсталой национальности.
Надо сказать, что в Хакассию во время гражданской войны пришли русские красные войска, красные воевали с белыми, но красные были из крестьян, и поэтому, видя, что земля стоит пустая, неосвоенная, ничья, там гоняют только табуны лошадей, а земли никто не обрабатывает, они там и осели на земле, завели хозяйство и образовались русские поселки, и вот теперь идут другой раз трения между русскими и хакасами. Конечно, это в Советском Союзе вещь недопустимая.
Надо находить общие интересы, в первую очередь хозяйственные, осмысливать их, повести большую политпросветскую работу , добиться взаимного понимания , сближения ; необходимо добиваться всеми силами , чтобы в зародыше душить национальную рознь .
Надо, чтобы мы в школе вели очень четкую линию в национальном вопросе.
Бот, например, русские ребята из одной русской школы, кажется Казахстана, написали мне письмо. Они писали: «Мы понимаем, что мы должны для окружающих темных, отсталых национальностей работать». Я им написала, что хорошо, что они понимают это, но пускай они не думают, что эти национальности во всем ниже их, пусть посмотрят, какой у них стойкий характер, как они стреляют, охотятся, как великолепно знают местность, природу, постаралась изложить все положительные стороны данной национальности, о которой шла речь, чтобы ребята смотрели не сверху вниз на них, а смотрели на ребят другой национальности как на товарищей и умели с ними работать.
Этот вопрос товарищеских отношений в школе между ребятами разных национальностей и русскими ребятами — это вопрос, на который и педагоги должны обратить большое внимание.
В прениях кто-то из товарищей с мест говорил на данной конференции о трениях, которые имеются между русским населением и между отдельными национальностями Севера. На эту сторону дела надо, конечно, обратить самое серьезное внимание, стараться выяснить причины и устранить их. Чтобы трения были изжиты, важно не столько лекцию по национальному вопросу прочитать, сколько на деле показать, как должно идти это сближение. Нам нужно изжить эту рознь, которая иногда стихийно возникает. Один из выступавших товарищей рассказывал, как стараются кулаки вбить клин между национальностями. Мы должны не только ругать кулака за это, но мы также должны вырвать почву из-под ног этой агитации.
Хозяйственные организации должны, конечно, смотреть, кого они посылают в нацрайоны и республики. Один товарищ приводил тут на конференции случай с торговцем пушниной. Это возмутительнейший случай. Хозяйственным организациям надо быть начеку и требовать от своих агентов на местах, чтобы они вели советскую линию в национальном вопросе. Тут нужен общественный контроль, ибо скупщики пушнины — народ тертый.
В селе Шушенском, где мы были с т. Лениным в ссылке, нашим начальником был «заседатель», местный богатый крестьянин; он должен был смотреть, как бы мы не убежали оттуда, и т. п. Так как бежать мы явно не собирались, никаких восстаний не устраивали, то он смотрел на нас спокойно: мы могли ездить куда хотели, к нам мог приезжать кто хотел, он продавал нам теля-тип/и т. д. И на этом основании это наше бывшее «начальство» теперь подписывается: «друг Владимира Ильича». Так вот этот «друг Владимира Ильича» во время гражданской войны шел против бедняцкого населения. Во время нэпа, уже после смерти Ильича, на том основании, что он «друг Владимира Ильича», он заявился ко мне и просил какого-то содействия в хозяйственных органах. Я говорю: «А вы часто в Шушенском бываете?» Так он говорит: «Мне туда показываться нельзя». Теперь он устроился по части пушнины. Так вот, я себе представляю, как он там работает, этот «друг Владимира Ильича». Конечно, о пушнине он будет говорить так, как рассказывал товарищ в прениях. Тут нужна большая общественная бдительность.
Подходя к вопросам культурного строительства среди отсталых в хозяйственном и культурном отношениях народностей, надо всегда учитывать всю сложность переплета старого с новым , переплета , который густой сеткой заслоняет часто самую классовую суть положения , глушит ростки нового , мешая росту классового сознания .
Возьмем, к примеру, Башкирскую республику. Вот что рассказывают товарищи из Башкирской республики. В одном доме живет кулак и тут же его родственники-бедняки. И часто, бывало, выселяют кулака — и бедняков вместе с ним. У них своего дома нет — на улице и остаются. Если не принять соответствующих мер, чтобы их не выселяли, то мы вместе с кулаком выбросим и бедноту. Если в кулацком доме устраивают какое-нибудь учреждение, то на это учреждение не только кулак, но и жившая ранее в нем беднота начинает смотреть косыми глазами. Я этот пример привожу к тому, чтобы показать, какие часто сложные бывают переплеты и какую тут нужно иметь классовую бдительность.
В той же Башкирии наблюдается такая вещь, что никто для себя обеда не готовит, а обед готовят для своих соседей, — кулак готовит для бедняка то, что для себя, и бедняк то же, что для себя, готовит для кулака. Это выросло исторически, потому что иначе вымерло бы все население, а этому обычаю придано религиозное содержание. Этого нельзя просто запретить. А между тем это сильное орудие в руках кулаков. Тут надо найти другие пути, например широкое развитие общественного, питания.
Я привела эти примеры, чтобы показать, что, изучая жизнь любой народности, и северных народностей в том числе, мы должны подходить с чрезвычайным вниманием к бытовым условиям, находить те зацепки, которые можно найти.
Вот вопрос антирелигиозный. Конечно, с шаманом бороться надо, но надо показать самую сущность, чем он силен, в чем его влияние, какую хозяйственную роль он играет. Жили мы в Галиции. Там до чрезвычайности сильно влияние католического духовенства. В разговоре с одной молодой крестьянкой говорю: «Что же у вас — всё ксендзы да ксендзы?» — «А как же! Пожаром отцу глаза выжгло. Кто же помогает? Ведь только ксендз, другой никто не поможет». Брала часто религия тем, что она является вроде комиссариата, который обслуживает население, и вышибить эту религию можно до конца только тогда, когда вместо этого поставить настоящую советскую работу. Собес не поставлен, а придет шаман, и поможет, и опутает за это человека по ногам и рукам.
Надо знать все пути влияния духовенства на бедноту. Вместо тех крох, которые даются духовенством для населения, надо поставить гораздо более серьезную, широко развитую советскую работу. Если мы сумеем развить широкую работу по всем областям, не только по просвещению, но и в хозяйственной области, но и в области здравоохранения, собеса, если мы сумеем широкую работу развернуть, опираясь на Советы, то мы лучше всего подорвем корни религии. Старое живуче; лишь изменением всего быта, всего хозяйственного уклада можно изменить старое.
