После призыва взяться за руки, чтобы всех тележурналистов не перестреляли поодиночке, слово взял Олег Попцов, руководитель российского телеканала:
— Очень много звонит телефон. Я должен вам сказать, что единение журналистов вызвало достаточное раздражение и у определенных сил в обществе, и, в том числе, у властных структур. Сегодня можно было услышать, что если бы погиб доктор Валедов или на ферме, под ее развалинами, погибло несколько сельских жителей, вы бы не устроили такой демонстрации. Как если бы все мы были виноваты в том, что слово, образ этого слова, делает человека известным. Известному тяжело, на улице ему говорят: смотри какой, ну погоди, мы с тобой расквитаемся. Известному тяжело еще потому, что он вселяет определенный страх, и страх власти, потому что известному верят и боятся за то слово, которое скажет известный. Сегодня здесь уже было сказано: это борьба неумеющих против способных. И я полагаю, что у нас есть единственная возможность опрокинуть эту ситуацию, дабы вечно не доказывать, что Грибоедов был единственно правым человеком, говорящим о том. что самое большое горе в России — это горе от ума. Увы, это так. Я бы не хотел, чтоб мы сегодня делили кто виноват, кому приписать эту вину — Президенту, экс Президенту, правительству. Я должен вас всех разочаровать и себя, в том числе, но журналисты — сейчас принято говорить, что мы во всем виноваты, а вы знаете, ведь это правда: мы виноваты за свои иллюзии, за свою влюбленность, от которой мы трудно отвыкаем, за свое возвышение, восхваление, веру в тех, кого уже нет и кто уже ничего не способен сделать, а мы все по инерции говорим, говорим и восхищаемся. Я думаю, что самое главное, что мы должны извлечь из этого ужасного ухода из жизни талантливого, яркого человека — нам надо самим проснуться, нам надо отболеть этой влюбленностью и обрести совершенно другой язык, нравятся это кому-то или нет: нам другого с вами не дано.
Евгений Киселев:
— Олег Максимович, мне все-таки кажется, что мы сумели очень многое сделать сегодня, по крайней мере, потому что впервые — такого ведь не было никогда — чтобы все телеканалы договорились об одном: что мы сегодня ушли из эфира, кроме новостей, мы сегодня показали стране, что если убили Влада, то без Влада может не быть телевидения. Страна впервые воочию, не где-то в одном отдельно взятом городе, а миллионы телезрителей увидели, что такое жить без телевидения.
Арина Шарапова:
— Мы живем в такую эпоху, которую данным-давно многие страны уже прошли. Тут вот реклама такая вышла на телевидении: когда в 61-ом году в Лондоне прокладывали железную дорогу, у нас отменили крепостное право.
Но вся штука в том, что за нашими спинами на самом деле стоит система, которая не может никак разрушиться, создается впечатление какие-то или кусочки, но создают подобного рода ситуации, ситуации сложные, те которые вызывают колоссальный резонанс — такое впечатление, что все это на самом деле планируется: я не знаю, что будет следующим, я не знаю, кто будет следующим. Тут прозвучал вопрос: боимся ли мы? Я боюсь — знаете, за что? — что в результате вот того колоссального действия, которое мы все сейчас организовали, мы — все телевизионщики — власть не сможет нам ответить конкретно: кто это сделал? Я помню, нам обещали дать ответ на вопрос — кто убил Меня? — нам говорили: да-да, есть такие фамилии, — но нам их не назвали, нам обещали назвать убийцу Холодова — нам никогда его не назовут. Судя по всему, нам вряд ли назовут имя убийцы Влада.
Я думаю, что то, что мы сейчас можем сделать вполне конкретно и в ближайшее время — это потребовать от власти сказать: кто это сделал? Пускай власть сделает конкретный шаг — хотя, я в это не верю.
Татьяна Миткова:
— Мы начали нашу сегодняшнюю программу с воспоминания о Владе и я бы хотела тогда закончить на этой же ноте.
Я сейчас вспоминаю, как два года назад, точнее в конце 92-го года, мы записывали наш клип "Улыбка". Это делал режиссер Костя Эрнст. Вы помните фильм «Карнавальная ночь», песенку «Улыбка», которую пела Людмила Марковна Гурченко? Костя собрал тогда телевизионных профессионалов, ведущих первого канала — мы все тогда были на одном канале — и мы пели по куплету из этой песни, а потом пели все хором. Многие из нас совершенно не умели петь, у многих не было ни слуха, ни голоса — и первым Костя в этой компании поставил Влада: Влад начинал, и он еще менее умел петь, чем кто либо другой из нас. Но, тем не менее, Костя сделал его первым. И может быть только сейчас я понимаю — почему. Потому что Влад по жизни был первым, потому что просто иначе было нельзя. И сейчас мы прощаемся с первым, нашим, по-настоящему, звездным телевизионным журналистом, с первым гражданином России, из-за которого сегодня все телевизионные каналы прервали свои передачи.
Евгений Киселев:
— Еще два человека, которые не могут сегодня не выступить — Кира Прошутинская, которая была одной из тех, кто начинал нянчиться с Владом и с ребятами, которые тогда только-только в 87-м году пришли на телевидение, еще ничего не знали и не умели, которых выпустила из гнезда. И еще, я думаю, закончить нашу передачу должен тот, кто ее начинал — Андрей Разбаш.
Кира Прошутинская:
— Вы знаете, сегодня мы как-то все собою, друг другом недовольны, потому что очень трудно находится тон каким нужно говорить или вообще не говорить сегодня. И я благодарю людей, которые сегодня практически не давали никому интервью.
Ужасно, что в стране тотального непрофессионализма, профессиональными становятся только убийства. И то, что не стало Влада — это чудовищно. Никто не сказал о том, что когда его не стало — "Останкино" потеряло, наверное, 2/3 своего успеха — это ужасно!
Я, действительно» вспоминаю, как семь лет назад мы встретились. Он был самым, наверное, легким; самым коммуникабельным и очень органичным человеком. который вписывался абсолютно во все. Потом люди уходили, приходили, занимались политикой, делали свои дела, а он как, знаете, такая рабочая лошадь, настоящих чистых телевизионных кровей, он все время шел по одной борозде и уже там не надо было проверять как она вспахана. И знаете, мы все работаем в эфире, но эта была абсолютная величина — абсолютная величина, которую не восполнить. И я думаю, что это огромный удар — не только человеческий, но и по "Останкино".
Андрей Разбаш:
— Прошло два часа и я хочу повиниться перед Альбиной, перед женой. Мы хотели говорить о Владе, а так получилось, что больше говорили о другом и может быть даже сложилось впечатление, что смерть Влада становится поводом для того, чтобы выйти в эфир — это не так. Видимо, эти вещи соединяются, эти есть одно неразделимое целое и от того, что происходит в стране вообще, зависит жизнь конкретного Влада Листьева — от того, что происходит во власти, что происходит в мозгах тех, кто вокруг власти, в мозгах военных, в мозгах преступников — зависит жизнь каждого из нас.
Поэтому, прости, Аля! Прости, Влад! Все это для тебя в память.
В конце передачи все встали и стояли молча — и те, кто находился в студии «Часа пик», и те, кто находился в Большой концертной студии «Останкино». Так лица, застывших в молчании, постепенно слились с черным экраном, на котором через пару секунд показалась фотография и надпись: «Владислав Листьев убит».
После "Час Пик" на экраны вышла программа "Время". Ведущая Нелли Петкова начала свою программу такими словами:
— Влад Листьев убит. Эту печальную новость знают уже все и потому в потоке сегодняшних сообщений — соболезнования, версии мотивов и обстоятельств этого страшного преступления.
На экране появились кадры съемки дома № 30 по улице Новокузнецкой, в котором жил и в котором был убит Владислав Листьев. Это был репортаж Константина Точилина и Александра Авшарова.
— Вчера вечером в подъезде своего дома, улица Новокузнецкая дом 30, был убит Владислав Листьев.
На экране появился дежурный 47 отделения милиции города Москвы лейтенант И. Чабан, он сообщил:
— В 21.25 через дежурного по району поступил сигнал, что по адресу улица Новокузнецкая дом 30 возле 46-ой квартиры — с огнестрельным ранением человек. Была туда выслана группа немедленного реагирования — случай подтвердился.
— А когда это было определено, что это Листьев?
— Сразу, когда ребята мои выехали, увидели и сразу определили.
Снова на экране страшные кадры: Владислав Листьев лежит в своем подъезде на голом бетонном полу — том месте, где его застала трагическая смерть.
Причиной смерти явилось слепое огнестрельное ранение головы с разрушением мозга — «смерть наступила мгновенно» — говорится в заключении экспертов. На месте убийства работала бригада криминалистов ГУВД Москвы и прокуратура. Следователи пока воздерживаются от каких-либо комментариев, однако, известно, что прорабатываются все возможные версии: быт, месть, политика, профессиональная деятельность. Многие считают, что причина убийства — акционирование «Останкино». Впрочем, пока неизвестно, как относится к этому предположению следствие. Расследованием дела занимается особое подразделение Московского уголовного розыска, специализирующееся на «громких» преступлениях — убийствах депутатов и известных банкиров. К расследованию подключились также региональные управления по борьбе с организованной преступностью и федеральная служба контрразведки.
