Ильин писал: «Запад живёт волей и рассудком, мы — сердцем и воображением. У нас свобода духа выше формальной правовой свободы. У нас вся культура — своя, иная. У нас есть дар вчувствования, перевоплощения, а у западников — нет» («Наши задачи», 1948–1954).
Иван Ильин о возможности установления демократического режима в постсоветской России:
«Политические доктринёры скажут нам: “Россия должна сделаться демократическим государством как можно скорее и во что бы то ни стало, любою ценою. Это главное, это самое важное. Если она при этом ещё и ещё пострадает, то это несущественно. Пусть осуществится демократия, хотя бы ценою всероссийского распада и нового значительного уменьшения народонаселения в России! За науку свободы никакая цена невысока…”» («Наши задачи»).
Игорь Зернов пишет, что, по мнению Ильина, демократия «во что бы то ни стало» в феврале 1917 года уже один раз привела Россию к тоталитарной диктатуре, в будущем это приведёт к антикоммунистической диктатуре. К тому же, при отсутствии сильной государственной власти национальные обиды и претензии других народов будут поощряться и разжигаться и врагами России извне, и «своими» предателями.
Ильин пишет: «…тоталитарный строй не случайное явление, он родился из качественного снижения и духовного вырождения демократии…»
Политическим идеалом Ильина была «самодержавная монархия, твёрдая убеждённость философа в необходимости для будущей России сильной государственной власти…» (Игорь Зернов). Но Ильин считал, что русским народом утеряно понимание монархии, а в отношении введения демократии в России он писал, что западные демократические порядки — не для России. Ильин считал, что Россия должна выбрать «третий путь» — сочетание монархии с демократией.
«”Третий путь” для Ильина — это твёрдая единая власть центра, национально-патриотическая по сути и либеральная диктатура по идее… Но в постсоветской России народ будет нуждаться прежде всего в верной и сильной идее, которая сплотила бы людей» (Игорь Зернов).
При этом основной задачей Ильин считает необходимость выделения для управления страной лучших и подготовленных людей, но если это не удастся сделать быстро, то «Россия перейдёт из революционных бедствий в долгий период послереволюционной деморализации, всяческого распада и международной зависимости» («Наши задачи»).
Теперь снова вернёмся к вопросу: «Чей современник Иван Ильин?».
Виктор Вексельберг (11,4 млрд. долларов по списку «золотой сотни» журнала «Forbes», май 2008) выкупил для России архив корреспонденции Ивана Ильина, находившийся в университете штата Мичиган, заплатив за него, по данным «Коммерсанта», 60 тысяч долларов.
При этом (отмечают ГРАНИ. ру) член Общественной палаты Сергей Марков заявил, что возвращение трудов Ильина было «инициировано высшей госвластью». «Очевидно, что Владимир Путин неравнодушен к Ивану Ильину, — сказал он в интервью “Коммерсанту”. — Ильин — наиболее часто цитируемый в текстах президента автор. Ведь он пытался объединить идеи патриотизма, особого пути России и её модернизации».
Иван Ильин цитировался Владимиром Путиным, Владиславом Сурковым, Владимиром Устиновым, подчеркивает издание. В частности, в администрации президента подтвердили, что любят философа Ильина. «Иван Ильин не только один из самых проницательных русских мыслителей, который удостаивался самого обширного переиздания своих работ, но и, по сути, единственный русский философ, который говорил в своих работах о постсоветском устройстве. Именно поэтому он так актуален для нынешней власти», — сообщил в интервью газете высокопоставленный источник в президентской администрации.
Для правящего режима Иван Ильин ценен:
1) Своим антисоветизмом, отрицанием советского прошлого, что в наше время является «магистральным направлением» пропагандистской политики олигархического государства. Вот только два небольших примера: идёт телевизионный репортаж о параде по случаю Дня Победы (2008 год). Ведущая, вспоминая первый Парад Победы, говорит, что тогда участникам парада «сшили новые мундиры, которые, впрочем, быстро пришли в негодность». Второй пример того же дня: диктор проникновенно читает текст перед минутой молчания, говоря, что наш солдат, имея родственников в сталинских лагерях, освобождал узников фашистских концлагерей.
Казалось бы, мелочи, но оплёвывание героического советского прошлого идёт постоянно по всем телевизионным каналам и по любому поводу.
2) своими мыслями о необходимости сильной государственной власти в постсоветской России, сочетающей тоталитаризм с элементами демократии. Именно этим путём идёт «укрепление вертикали» власти, с превращением выборов в их профанацию, с усилением политических репрессий против оппозиционных издателей и писателей под прикрытием псевдо-патриотических высказываний.
3) своими мыслями о необходимости возрождения монархии, правда, на новом, современном уровне. Интерес к монархии проявляется «в регулярно поставляемых нам средствами массовой информации “наследников престола”. Имеют место дискуссии о праве наследия царской короны в России. Несомненно, здесь есть элемент спекуляции на монархии, но столь же несомненен и тот вывод, что на идее монархии можно спекулировать, поскольку базируется на общем интересе к ней… В современной России власти вспоминают о монархии лишь тогда, когда страна приближается к очередным выборам» (Игорь Зернов).
О современных “наследниках престола” все мы хорошо знаем, постоянно видим их на телеэкранах.
Для русского национального движения Иван Ильин ценен:
1) своим тактическим лозунгом: «После большевиков Россию может спасти — или величайшая государственная дисциплинированность русского народа или же национально-государственно-воспитывающая диктатура» («Наши задачи»): «Диктатура имеет прямое историческое призвание — остановить разложение, загородить дорогу хаосу, прервать политический, хозяйственный и моральный распад страны…»
2) Своими мыслями о государстве: «Ильин никогда не пишет о российском государстве, а лишь только о русском. Он не пытается предвидеть, каким образом и когда падёт Советская власть, но твёрдо уверен, что основной задачей постсоветской России станет необходимость выделения к управлению страной наиболее подготовленных, лучших людей» (Игорь Зернов).
Современная же действительность показывает, что «лучшими людьми» являются, в основном, выходцы из ленинградско-петербургской чиновничьей среды.
3) Своими мыслями о демократическом развитии страны: «”Мировая закулиса”, считал Ильин, будет усиленно навязывать свои “демократические” порядки, совершенно несоответствующие истинным представлениям и пониманию русскими людьми сущности государственного образования» (Игорь Зернов).
О «демократических» порядках современной России нечего особо говорить, «дорогие россияне» в курсе всего происходящего в стране.
Спекуляция правящего режима страны на взглядах русского философа Ивана Ильина, использование идеи русского патриотизма чревато для властей неприятными последствиями. Игорь Зернов отмечает: «На Ильина ещё не навесили ярлык антисемита, но это непременно произойдёт, когда Россия всё в большей степени начнёт воплощать в практических делах идеи Ильина. Выигрышным моментом для либералов окажется и отношение Ильина к фашизму, которое содержало не только отрицательные оценки».
И тогда возникнет вопрос: «Как же так случилось, что в России перезахоронен прах русского философа, взгляды которого прямо противоположны отношению властей к русским и к «реформам», проводимым в стране более пятнадцати последних лет?»
Задумываясь о судьбах своей родины, Иван Ильин сформулировал вопрос, который он выбрал в качестве названия своей статьи: «Что сулит миру расчленение России» («О русском национализме», Новороссийск, 1991).
В начале статьи Ильин писал: «Беседуя с иностранцами о России, каждый верный русский патриот должен разъяснять им, что Россия есть не случайное нагромождение территорий и племён и не искусственно слаженный “механизм” “областей”, но живой, исторически выросший и культурно оправдавшийся ОРГАНИЗМ, не подлежащий произвольному расчленению…
…Сколько малых племён Россия получила в истории, сколько она их соблюла. Она выделила, правда, верхние слои присоединённых племен, но лишь для того, чтобы включить их в свой имперский верхний слой. Ни принудительным крещением, ни искоренением, ни всеуравнивающим обрусением он никогда не занималась…»
Говоря о возможном расчленении России, Ильин отмечал, что в Европе появится «ряд небольших и в самоотстаивании слабосильных государств: Эстония, Латвия и Литва; многоземельная, но неудобозащитимая Польша; стратегически безнадёжная… маленькая и разоружённая Австрия; урезанная, обиженная и обессиленная Венгрия; до смешного раздувшаяся и стратегически ничего не стоящая Румыния; и не по-прежнему обширная, но по-новому оскорблённая, мечтающая о реванше Германия».
