Через год Степан Бандера уже стал заместителем краевого проводника ОУН в Западной Украине и заместителем краевого коменданта Боевой организации. В январе 1933 года Провод украинских националистов во главе Евгением Коновальцем назначил его исполнять обязанности краевого проводника ОУН в Западной Украине и краевого коменданта боевого отдела ОУН — УВО.
С первых же дней руководства Бандера проявил себя как жесткий и иногда даже жестокий лидер. Так, по его указанию были уничтожены сельский кузнец Михаил Белецкий, профессор филологии Львовской украинской гимназии Иван Бабий, студент университета Яков Бачинский и многие другие.
Для улучшения работы всех участков революционной организации на западно-украинских землях[5] Степан Бандера старается структурно перестроить ОУН. На конференции, проведенной главой Провода Е. Коновальцем с участием не только заграничных членов Провода, но и представителей из Края, проходившей в июле 1933 года в Праге, Бандера предложил переподчинить кадры УВО Проводу ОУН, придав им характер боевой референтуры. Его предложение было принято. Структурные изменения особенно отразились на боевых акциях, которые осуществлялись под руководством Бандеры. Несмотря на то что их проводили люди преимущественно не знакомые или мало знакомые с военным делом, акции всегда были удачными. Конференция также формально утвердила Степана Бандеру (ему, тогда было 24 года) на посту краевого проводника и ввела его в состав Провода украинских националистов.
За время деятельности Степана Бандеры на посту проводника краевой экзекутивы (КЭ) ЗУЗ произошли изменения и в тактике вооруженных выступлений. До этого подавляющее большинство подобных выступлений носили экспроприационный характер. Еще под руководством сотника Головинского действовала специальная «Летучая бригада», главной задачей которой были антипольские боевые акции, преимущественно «эксы». Сам Бандера организовывал ограбления почтовых поездов и отделений связи, а также убийства оппонентов.
Существует мнение, что именно при Бандере, когда он находился на посту проводника, усилилась террористическая деятельность ОУН. С одной стороны, это верно, поскольку самые громкие покушения проходили под непосредственным его руководством. Однако, с другой стороны, такие методы широко использовались и раньше. Еще УВО считала своим главным методом борьбы покушения на тех, кто, по мнению руководства, являлся врагами Украины. Убивали поляков, которые особенно сильно преследовали украинцев, а также украинцев, которые соглашались на сотрудничество с поляками. Теперь можно осуждать эти поступки, но так было, а историю нельзя изменить ни в лучшую, ни в худшую сторону. Украинский поэт и журналист Сидор Твердохлеб был убит боевиками УВО в Каменке-Струмиловой в 1922 году, после чего Е. Коновалец, отдавший приказ об этой акции, вынужден был выехать из Галиции за границу.
Но прежде чем перейти к рассказу о покушениях, осуществившихся при Бандере, необходимо остановиться на так называемом «деле Биласа и Данилишина», чтобы современный читатель смог понять, как они воспринимались украинским населением Галиции в то время.
Революционная деятельность, как и любая другая, требует денежных средств. Как известно, в России революционное движение поддерживал своими деньгами миллионер Савва Морозов, позже покончивший жизнь самоубийством; легендарный Камо и тогда еще никому не известный Коба (Сталин) на Кавказе добывали деньги для партии большевиков грабежами банков. Нет ничего удивительного, что этим же путем шли украинские националисты. Только они преимущественно нападали на почты или почтовые подводы, когда те перевозили деньги. Несколько таких акций прошли успешно: участники нападения забирали деньги и исчезали бесследно. Польская полиция сбивалась с ног, но не могла найти ни одного следа. Но случилась неудача в небольшом Городке Ягеллонском, которая переросла в национальную трагедию.
Нападение на почту в Городке старательно готовилось несколько месяцев, занимались этим непосредственно проводник КЭ ОУН Богдан Кордюк, боевой референт Роман Шухевич и его новый помощник Николай Лебедь.
Для участия в операции было подобрано двенадцать боевиков, среди которых Дмитрий Данилишин и Василий Билас. Именно они должны были зайти на почту и забрать деньги, другие же имели задание прикрывать их отступление. Стрелять разрешалось только в случае крайней необходимости.
Операция началась неудачно: несвоевременно были доставлены запасные патроны к револьверам, и боевикам пришлось провести целые сутки в случайном овине, хотя был конец ноября. Неудачи продолжались и дальше: судя по всему, полиция была предупреждена. Гораздо позже стало известно, что в рядах ОУН действовал польский агент Роман Барановский.[6] Сведениям о том, что на почте нет вооруженной охраны, оказались ложными: когда боевики зашли туда и приказали присутствующим поднять руки вверх, прозвучали выстрелы. Деньги все-таки удалось взять, но как только боевики покинули почту, раздались выстрелы из близлежащего дома. Один из боевиков, Владимир Старик, был убит, второй, Юрий Березинский, брат жены Романа Шухевича, будучи раненым, застрелился, другим удалось уйти. В это время Билас и Данилишин пробрались на станцию Навария Глинная, чтобы сесть на поезд, но натолкнулись на полицию, которая уже знала о нападении в Городке Ягеллонском и занималась проверкой документов у всех пассажиров. Вместо документов Данилишин выхватил из кармана револьвер, застрелил одного полицейского, ранил другого, и оба боевика бросились бежать. Их схватили только на следующий день в селе Розвадов сами же украинские крестьяне, которым было сказано, что полиция разыскивает двух разбойников.
22 декабря во Львове после недолгих судебных разбирательств были приговорены к смертной казни Данилишин, Билас и Мариан-Жураковский. По этому делу был привлечен также Зенон Коссак, но его вина не была доказана. Мариану Жураковскому президент Польши заменил смертную казнь пятнадцатилетним тюремным заключением. Билас и Данилишин были повешены на следующий день во дворе львовской тюрьмы. Последними словами Данилишина на эшафоте были: «Мне только очень жаль, что я не могу еще раз умереть за Украину». Билас же воскликнул: «Пусть живет Укр…», — но дальше не успел. Свидетельство о их поведении сохранили адвокаты, которые присутствовали при смертной казни. В этот момент во всех львовских церквях, да и по всей Галиции зазвонили колокола, состоялись поминальные службы. Польская полиция не вмешивалась, опасаясь спонтанных массовых бунтов.
Замысел превратить фактический провал акции в высокую национальную трагедию принадлежал Степану Бандере. Под его руководством было организовано массовое издание литературы ОУН об этом процессе. Благодаря ему этот день стал днем всеобщего украинского траура.
На новом посту С. Бандера уделяет много внимания совершенно разным сторонам подпольной деятельности. Он организовывает большое количество глубоко законспирированных вооруженных групп и призывает делать упор на политические боевые выступления и подготовку народных масс для более широкой вооруженной борьбы.
Одним из нововведений Бандеры была и реорганизация кадрово-организационной работы в целях расширения социальной базы. Был взят курс на массовость националистического движения. Организационная работа и кадровое воспитание проводились на всей территории западно-украинских земель, входивших в состав Польши, не только среди бывших военных и студенческой молодежи, но и в больших городах среди рабочих и на селе среди крестьян. Степан Бандера сумел расширить деятельность ОУН, которая охватила многие крути украинского общества. Начались массовые акции, которые преследовали цель пробудить национальную и политическую активность народа.
Панихиды, манифестации во время сооружения символических могил борцам за свободу Украины, оказание почестей павшим героям Гражданской войны в дни национальных праздников, антимонопольная и школьная акции интенсифицировали национально-освободительную борьбу в Западной Украине. Инициатором этих акций был новоназначенный краевой Проводник Степан Бандера.
Прежде всего среди массовых акций следует назвать культ стрелецких могил. Чтобы современный читатель мог в полной мере понять, чем были для галичан того времени павшие сечевые стрельцы, надо было бы написать отдельную книгу. К счастью, такие издания уже существуют. Сейчас же необходимо только указать, что для жителей каждого населенного пункта в Западной Украине могилы сечевых стрельцов на местном кладбище напоминали об их мужьях, родителях, сыновьях, братьях, которые полегли за независимую Украину, причем точное место захоронения их, как правило, было неизвестно.
