О школе просто и горячо, сам увлекаясь, разговаривал с крестьянином Анатолий Васильевич.
Надо отдать себе отчет, какую агитационную роль играл тогда наш наркомат. Когда организовались рабфаки, рабочая и крестьянская молодежь увидела перед собой новые открывающиеся пути. Я помню, как кто-то привел в Наркомпрос молодого парня, только что приехавшего из деревни, который приехал в Москву учиться. Он не знал, как это сделать. Он слышал, что бедняцкой молодежи теперь можно учиться. Приехал в Москву, разыскал памятник Ломоносову, сел около него и ждал, что его кто-нибудь возьмет и отведет учиться. Что такое Наркомпрос, что такое рабфак, — он не знал, никогда не слыхал. И действительно, какой-то прохожий поговорил с ним, узнал, в чем дело, привел его в наркомат. А в наркомате его отправили к Анатолию Васильевичу, и Анатолий Васильевич потолковал с ним. Я помню, как несколько дней спустя этот парень приходил и говорил, как и что он будет делать, и вспоминал разговор с Анатолием Васильевичем.
Вот этой черновой, незаметной работы никогда не чуждался Анатолий Васильевич, и каждый рабочий, каждый крестьянин чувствовал, что Анатолий Васильевич говорит о деле, которое ему близко, которым он сам увлекается. И эту искренность, то, что дело просвещения масс было дорого Анатолию Васильевичу, — это чувствовал каждый, даже еще малосознательный, рабочий, каждый, даже малосознательный, приезжающий крестьянин-бедняк, крестьянин-середняк.
Работа, которая была проделана тут под руководством Анатолия Васильевича, конечно, была очень большая. Завоевывались массы.
Анатолий Васильевич очень любил искусство, но он хотел, чтобы искусство стало достоянием масс. Тут сказывалась его марксистская установка на массы. В этом отношении все речи Анатолия Васильевича об искусстве не касались обыкновенно мелочей, а касались того, как сделать искусство органической частью агитации, как при помощи искусства зажечь массы интересом к политике. Вот эту сторону, этот подход к искусству особенно как-то приходилось ценить в Анатолии Васильевиче. Он говорил не столько о разных частных вопросах из области искусства, а о тех перспективах, о той организующей роли искусства, о важности эмоций, которые активизируют массы. Вот об этом приходилось слышать много от Анатолия Васильевича. И когда вспоминаешь пройденный путь, все это особенно как-то живо вспоминается, и тут понимаешь, какую громадную роль Анатолий Васильевич сыграл в области народного просвещения.
Потом наступили годы перехода к нэпу. Это были очень тяжелые годы, когда приходилось заботиться о всякой мелочи. Например, разрушают школу, созданную населением, и отдают эту школу в наем, говоря: «Мы работаем на хозрасчете». Тогда понимание хозрасчета часто было очень первобытно. И вот, в то время
22 Н. К. Крупская, т. 2 657
Владимир Ильич особенно заботился о том, чтобы Анатолию Васильевичу и Михаилу Николаевичу Покровскому, его заместителю, дать в помощь крупного организатора, который занимался бы всеми этими делами и разгружал бы их от необходимости вникать в то, где и какое помещение взять, где надо воевать за то, чтобы школы не закрыли. Во время нэпа особенно важно было, чтобы эти мелочи не заели, и важно было, чтобы не снижалось, а яркой нитью проходило через всю работу идейное коммунистическое содержание. В этом отношении Анатолием Васильевичем была проделана большая работа.
Мы, наркомпросовцы, все относились к нему с горячим чувством уважения, видели в нем борца за дело вооружения масс знаниями, за дело вооружения масс всеми достижениями в области искусства.
1934 г.
ПРИВЕТ СЪЕЗДУ УДАРНИКОВ — УЧИТЕЛЕЙ МАРИЙСКОЙ ОБЛАСТИ
Дорогие товарищи, учителя-ударники Марийской автономной области!
Шлю я вам горячий товарищеский привет! Вы, участники великой социалистической стройки, находитесь на одном из важнейших ее участков. Вы растите молодое поколение, которое будет довершать дело своих отцов и матерей, дело строительства социализма. Ваша работа исключительно ответственная. Вы должны вооружить ребят знаниями, умением прилагать эти знания к жизни, должны помогать им стать сознательными строителями социализма, коммунизма.
Вы должны растить из ребят коллективистов с твердой волей и характером, людей сознательной дисциплины.
В Марийской области введено всеобщее обучение, школа охватывает всех ребят.
Всеобщее обучение введено давно уже во многих странах капитализма. Но школа школе рознь.
Капиталистическая школа растит фашистов, наша школа растит коммунистов.
Капиталистическая школа растит рабов капитала, людей с мелкособственнической психологией. Советская школа растит коллективистов, с психологией общественника, умеющего подчинить свою волю воле коллектива.
Капиталистическая школа растит людей, привыкающих подчиняться палочной дисциплине. Советская школа воспитывает сознательную дисциплину.
Народности, которые топтал, давил царизм, при Советской власти культурно растут с необычайной быстротой. Вы — учителя-ударники, строители новой, социалистической культуры.
Горячий вам привет, товарищи!
1934 г.
ЗАДАЧИ НАШЕЙ СОВЕТСКОЙ ШКОЛЫ И КАДРЫ ЕЕ СТРОИТЕЛЕЙ
Ленин придавал громадное значение школе. В своей речи от 28 августа 1918 г., за два дня до ранения, он выступил на I Всероссийском съезде по просвещению: «Необходимо, — сказал он, — приложить все силы, энергию и знания, чтобы возможно скорее возвести здание нашей будущей трудовой школы»[181].
Он говорит в данном случае не о школе, вообще, а о той будущей трудовой школе, над созданием которой он призывал энергично работать. Он говорит о той школе, которая воспитает все молодое поколение в духе глубокого интернационализма, вооружит его всей суммой добытых человечеством знаний, научит его организованно, коллективно, планомерно работать, научит глубоко увязывать теорию с практикой, воспитает из ребят новых людей, у которых личная жизнь будет неразрывно слита с жизнью общественной, с борьбой за социализм, за коммунизм.
Для построения такой школы, как ее задумал Ленин, нужны были и соответствующие кадры. Учительство начальной школы в России тогда было под влиянием эсеров, среди учительства средней школы были сильны даже кадетские влияния. Советскую власть большинство учительства встретило враждебно. В Москве учителя встретили Советскую власть забастовкой. Незначительные кадры передового учительства организовали союз учителей-интернационалистов, сплотившихся около Советской власти.
Выступая на Всероссийском съезде учителей-интернационалистов 5 июня 1918 г., за 2 1/2 месяца до I Всероссийского съезда по просвещению, Ленин уже указал учительству путь, как подойти к делу строительства школы будущего, которая должна сыграть такую крупнейшую роль в истории человечества. Он говорил:
«Учительская армия должна поставить себе гигантские просветительные задачи и прежде всего должна стать главной армией социалистического просвещения. Надо освободить жизнь, знание от подчинения капиталу, от ига буржуазии. Нельзя ограничить себя рамками узкой учительской деятельности. Учительство должно слиться со всей борющейся массой трудящихся. Задача новой педагогики — связать учительскую деятельность с задачей социалистической организации общества.
Надо сказать, что главная масса интеллигенции старой России оказывается прямым противником Советской власти, и нет сомнения, что нелегко будет преодолеть создаваемые этим трудности. Процесс брожения в широкой учительской массе только начинается, и истинно народным учителям не следует замыкаться в рамки организации Всероссийского учительского союза, а идти уверенно в массы с пропагандой. Этот путь приведет к совместной борьбе пролетариата и учительства за победу социализма»[182].
Прошло полгода с небольшим. Гражданская война была в самом разгаре. Она ставила все точки над «i», раскрывала глаза на истинную сущность всех партий, на то, какая партия за что борется на деле. И вот, выступая 18 января 1919 г. на II съезде учителей-интернационалистов, Ильич уже ставит перед ними задачу — не обособляться в особый союз, а работать над созданием общего профсоюза просвещенцев, который должен охватить широкие кадры учительства, сплотить их вокруг Советской власти. «Нельзя сомневаться в том, — говорил Ленин, — что громадное большинство учительского персонала, который стоит близко к рабочему классу и к трудящейся части крестьянства, что оно в громадном большинстве убедилось теперь, как глубоки корни социалистической революции, как неизбежно она распространяется на весь мир, и я думаю, что теперь громадное большинство учительства несомненно искренне встанет и будет становиться на сторону власти трудящихся и эксплуатируемых, в борьбе за социалистический переворот…»[183]
