Его будущее — в тумане. К 52 годам большой тренер довел себя до такого состояния, что в ближайшее время, боюсь, вряд ли кто—то предложит ему работу, соответствующую прошлым достижениям. А другую работу Романцеву, убежден, не позволит принять его по—прежнему высочайшая самооценка. Не верите? Перечитайте его слова из интервью в феврале 2005 года: «Моя кандидатура на самом высоком уровне рассматривалась на должность главного тренера сборной Германии… Но заграница меня не привлекает».
Человек живет в мире иллюзий, и, когда читаешь такое, его становится просто жалко. Как и во время чемпионата мира — 2006, когда после победы сборной Австралии над японцами 3:1 Романцев сказал, что игра австралийцев (их возглавлял будущий тренер сборной России Гус Хиддинк) была «какой-то примитивной». Почему — то Олег Иванович не упомянул, что в 2002 году его сборная, со своей «творческой» игрой, Японии безвольно уступила, тогда как бравые парни из Австралии в последние десять минут, проигрывая 0:1, на 35 — градусной жаре ухитрились забить три гола. А на силовой футбол Хиддинк поставил вполне логично: техничных игроков у него в команде было немного, зато по весу и росту его команда на чемпионате занимала соответственно первое и третье место. Голландец, между прочим вышедший на чемпионат мира — 2006 из группы с командой, до того не участвовавшей в мировых первенствах 32 года, попросту исходил из того подбора футболистов, который оказался в его распоряжении. И не Романцеву в этой ситуации было его критиковать.
Когда Романцев шел в «Динамо», пресса мечтала о красивом, «закольцованном» сюжете: четверть века назад динамовец Бесков вытащил из пропасти «Спартак», а теперь спартаковец Романцев отдает «Динамо» долг.
Говоря о причинах его досрочного ухода из «Динамо», не стоит предполагать, будто это атмосфера извечных конкурентов «Спартака» отторгла Романцева. Никакой своей атмосферы в «Динамо» к тому времени давно не было. А наличие бывшего генерального директора «Спартака» Юрия Заварзина и других близких ему людей (в частности, пресс — атташе Александра Львова) во главе бело-голубых делало адаптацию Романцева в клубе максимально комфортной. Он пришел не к чужим, а к своим.
Романцев оказался чужим не в «Динамо». Он оказался, по крайней мере пока, чужим в футболе 2000-х. Регалии 1990-х превратили выдающегося тренера в памятник самому себе. Памятник тех времен, когда Романцев был сам себе хозяин и ни перед кем, ни за что не отвечал. В результате чего во многом и стал тем, кем стал.
А закончилось все печально: Романцев потерял к себе и своему многолетнему и заслуженному авторитету всяческое уважение. Прокрутка через «Спартак» 70 в большинстве своем бездарных новичков не могла состояться без согласия главного тренера. Ему, скажете, их навязывали? А теперь подумайте сами: как он, Романцев, мог позволить, чтобы ему беспрерывно навязывали какой-то нелепый зоопарк? Почему он безропотно, молча, терпел это несколько лет?
Секрет Полишинеля, что и потом, в «Сатурне» и «Динамо», по трансферным вопросам с ним не больно — то и советовались. Главный тренер лондонского «Челси» Жозе Моуринью как — то заметил, что если бы владелец клуба Роман Абрамович приобретал игроков, не считаясь с его мнением, «Челси» бы вылетел во второй дивизион, а если бы он, Моуринью, полез в финансовые вопросы, то «Челси» бы обанкротился. Боссы клуба относятся к тренеру так, как ставит себя сам тренер. Романцев, превратившись из президента и хозяина «Спартака» в наемного работника, поставить себя так и не смог. И это — еще одна причина его бед.
Что происходит с теми, кто стоит на месте, в разговоре со мной осенью 2004-го заметил тот же Моуринью: «Мне надо расти каждый день хотя бы потому, что, стоя на месте, можно продержаться максимум два года. Через пять лет такого простоя ты исчезнешь с тренерской сцены. Как и с любой сцены в жизни».
Нынешнего хозяина «Спартака» Леонида Федуна, бывало, упрекали за то, что вопрос о возвращении Романцева на пост главного тренера он не рассматривал. Осенью 2004-го в нашей беседе Федун, выразив уважение знаменитому тренеру, тактично заметил: мол, давайте понаблюдаем за успехами Олега Ивановича в «Динамо».
Федун — крупный бизнесмен, а такие люди не живут ностальгией. И хотя жизнь так и не доказала правильность выбора им Александра Старкова, правильность невыбора Романцева сомнению вряд ли подлежит. Теперь, полагаю, даже у сентиментальных спартаковских болельщиков.
«Работаю с таким же рвением, как в первый год в „Спартаке“», — обманывал себя Романцев в зимнем интервью 2005 года, будучи главным тренером «Динамо». Хотя казалось это правдой: все, кто приезжал в расположение бело-голубых, отмечали необычайную энергию и живость тренера. Точно так же отмечали ее и годом ранее на предсезонных сборах «Сатурна».
Этого оказалось недостаточно. «Можно лечь спать талантливым, а проснуться бездарным», — сказал кто—то из мудрых. Говорить так о Романцеве было бы, конечно, некорректно. Но эта сентенция отражает суть беды человека, которому наш футбол многим обязан. И которого Евгений Ловчев, один из самых знаменитых капитанов «Спартака», человек, который не испытывает к Олегу Ивановичу никаких личных симпатий, тем не менее после отставки назвал «спартаковским памятником».
А еще Романцев менялся вместе со временем. Он начинал в «Спартаке», когда всю страну сшиб с ног запах свободы, когда высшей ценностью для миллионов были не деньги (их тогда сдуло, как пыль), а правда — из телепрограммы «Взгляд», журнала «Огонек» или «Нового мира». Когда все млели от откровенности молодых и бесстрашных депутатов из «межрегиональной группы», шахматные битвы Каспарова с Карповым рассматривали как борьбу новой жизни со старой и восторгались речью с танка, произнесенной будущим президентом России во время путча.
Пройдут годы. Лица депутатов и тележурналистов заметно округлятся, шахматный гений из финансовых побуждений развалит свой мир на несколько королевств, а глава государства окружит себя сытыми придворными и начнет, покачиваясь на ветру, дирижировать оркестром.
С Романцевым, обласканным той же самой властью и системой в его звездные 1990-е (вспомните приход Бориса Ельцина в раздевалку после победы над «Фейеноордом» и помощь Национального фонда спорта), убежден, произошло то же самое. Талантливому тренеру ситуация не только в клубе, но и в национальном футболе и в стране позволила превратиться в неадекватного самодержца. У которого вовремя не оказалось ни сдерживающих факторов, ни противовесов.
Романцев со «Спартаком» разошлись, и никто из них с тех пор не был счастлив порознь.
Возможен ли фантастический сюжет: тренер возвращается в команду, и они вместе расцветают так же, как раньше?
Думаю, что нет.
Такое бывает только в голливудских сказках. А у нас — жестокая российская футбольная жизнь.
Если искать некий поворотный пункт в истории «Спартака» конца XX века, момент, когда что — то в чемпионском механизме незримо надломилось, то скоропалительное изгнание капитана Андрея Тихонова в сентябре 2000-го приходит на ум в первую очередь.
У этого тезиса, не сомневаюсь, найдется немало противников. Большинство скажет, что «Спартак» рассыпался куда позже — после прихода на пост президента клуба Андрея Червиченко. Другие вспомнят отставку Олега Романцева с его десятью чемпионскими титулами…
На мой взгляд, все это было звеньями одной цепи, продолжением одной и той же истории, которая не с Тихонова началась, но именно в миг вынужденного ухода кумира миллионов людей уколола в сердце каждого нетолстокожего болельщика.
Один из таких, писатель — сатирик Виктор Шендерович шестью годами позже скажет мне: «Традиции Романцева по духу напоминали работорговлю. Не отпустить Цымбаларя в „Рому“, чтобы потом отчислить его… Выгнать из команды Тихонова… С моей точки зрения, если есть вообще футболист, про которого я мог бы сказать, что это „мой“ игрок по отношению к игре и публике, то это Андрей Тихонов. Это больше чем хороший футболист, диспетчер и даже капитан. Это душа команды. Я болел за „Спартак“, пока там был Тихонов. А когда его выбросили, из „Спартака“ ушло что — то очень важное. Настолько важное, что дальнейшая судьба команды стала не то чтобы местью, а каким — то естественным развитием событий. Человеку мало, чтобы у него двигались руки и ноги, — еще надо, чтобы внутри было сердце. По крайней мере, чтобы он мог нравиться. Тихонов — такой игрок. Был и есть. И я теперь за „Химки“ болею. Конечно, не хожу на матчи, но когда играют „Химки“, хочу, чтобы они выиграли, потому что там Тихонов. Это такая психология болельщицкая»…
Что же за история приключилась не с Тихоновым, а со «Спартаком» вообще — но главной иллюстрацией которой стало именно изгнание Андрея?
Суть этой истории в том, что в «Спартаке», упиваясь собственной непобедимостью, год от года все больше переставали ценить людей. Даже таких, как Тихонов. Творческое содружество превратилось в царство муштры и диктата, где только один человек, Олег Романцев, знал Высшую Истину. И, обладая всей полнотой власти, периодически выкидывал из команды наиболее авторитетных футболистов, чтобы держать остальных в еще большем страхе: если так поступили с самими Цымбаларем и Тихоновым, что же могут сделать с нами?! Когда потом то же самое сделали уже с Романцевым, это было естественным следствием изменений, которые произошли с ним самим. Закон физики: действие равно противодействию.
