Природное бедствие на Дальнем Востоке побило множество климатических рекордов. Причиной, как было объявлено на заседании правительственной комиссии, стали катастрофическое наводнение «повторяемостью раз в 200—250 лет в бассейне реки Амур и выпадение аномально большого количества осадков при прохождении серии малоподвижных циклонов». Проще говоря, над регионом на два месяца зависла невероятных размеров дождевая туча и изливала на землю потоки воды. Затопило огромные пространства в Якутии, Приморском и Хабаровском краях, Амурской и Магаданской областях, Еврейской автономной области. По данным МЧС, под водой оказались 74 района, 388 населенных пунктов, более 13,5 тысячи жилых домов, почти 4 тысячи дачных участков и 607 социально значимых объектов. Пострадавшими предварительно признаны не менее 100 тысяч человек. Кремль и Белый дом в экстренном порядке пытаются минимизировать последствия наводнения, параллельно проводя разбор полетов по всей вертикали власти. Вопросов масса… Можно ли было достоверно спрогнозировать бедствие и уменьшить потери? Насколько профессионально сработали структуры, включенные в систему предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций? Было ли оправданным масштабное привлечение военных к гражданской спасательной операции? «Итоги» попытались отыскать ответы на все эти вопросы.
То, что всплыло
Угроза возникновения чрезвычайной ситуации на Дальнем Востоке прогнозировалась центром «Антистихия» начиная с 18 июля и далее вплоть до 7 августа, когда был объявлен режим ЧС и реагирование выведено на федеральный уровень. Пугающие прогнозы выдавались круглосуточно: ожидались продолжение затяжных дождей и подъем уровня воды в реках с последующим подтоплением обширных территорий. По данным департамента гражданской защиты МЧС, «ситуация прогнозировалась на 15 суток вперед».
Можно ли было за столь ограниченный срок успеть сделать что-то для локализации последствий бедствия? Версий на сей счет множество, и все их сейчас анализируют эксперты и следователи. Владимир Путин поручил Следственному комитету в сжатые сроки разобраться, соответствовали ли закону действия должностных лиц всех уровней в условиях крупномасштабной ЧС? Не исключено, что головы полетят совсем скоро. Как стало известно «Итогам», следователи только к началу октября зарегистрировали 160 сообщений о правонарушениях, связанных с наводнением. Из них 64 случая — в наиболее пострадавшем Хабаровском крае, 53 — в Амурской области, 22 — в Еврейской автономной области, 13 — в Приморском крае, 6 и 2 соответственно в Якутии и Магаданской области. Причем из зарегистрированных сообщений 156, то есть почти все, были приняты, как заявляют в СКР, «по фактам ненадлежащего исполнения должностными лицами органов государственной власти и местного самоуправления своих обязанностей по организации и выполнению в полном объеме мероприятий по предупреждению и ликвидации последствий чрезвычайной ситуации». А если перевести с казенного языка на человеческий, то во всех этих случаях чиновники либо проявили откровенную халатность, либо вообще палец о палец не ударили. Дополнительно СКР проверяет 65 обращений граждан по поводу неправомерных действий представителей власти. В основном люди жалуются на плохую подготовку пунктов временного размещения, несвоевременную доставку питья, некачественные продукты, а также на саботирование процесса компенсационных выплат органами местного самоуправления.
Следователи обещают разобраться и с бездействовавшими чиновниками, и с теми, кто изображал бурную деятельность. Естественно, процесс это не быстрый. Пока опросят всех причастных, соберут доказательства, представят их в суд, а тот вынесет вердикт, пройдет немало времени. Иными словами, страна еще не скоро узнает своих антигероев поименно. Так пусть хотя бы услышит о героях!
Проверка боем
«Полная отдача при выполнении своих обязанностей» — такую оценку руководство страны дало действиям спасателей и военных. В самый пик наводнения они действовали слаженно, самоотверженно и профессионально. Результат — отсутствие человеческих жертв среди мирного населения. И это небывалый случай в мировой практике. Ведь в соседнем Китае наводнение унесло десятки жизней. А у нас, несмотря на огромный контур подтопления, обошлось без погибших. Как этого удалось достичь? Во-первых, были по максимуму задействованы все силы и средства МЧС. Общая же численность группировки, включая спасателей, военных, сотрудников МВД и волонтеров, составила 46 тысяч человек. Пожалуй, такого количества людей в погонах, брошенных на ликвидацию последствий ЧС, страна не наблюдала со времен Чернобыля. Помимо одиннадцатитысячной эмчеэсовской группировки к операции было привлечено беспрецедентное количество военнослужащих Минобороны — более пяти с половиной тысяч «штыков». Специалисты полагают, что во многом благодаря военным, своими телами удержавшим дамбы и насыпи, было спасено немалое число жизней. По большому счету столь широкое участие сил Минобороны в гражданской спасательной операции тянет на сенсацию. Ветераны МЧС признаются: в те времена, когда на Знаменке хозяйничал Сердюков, такое было невозможно в принципе. Сейчас ситуация изменилась в корне: новый глава Минобороны про чрезвычайные ситуации знает не понаслышке. Деятельное участие армии в нынешней спасательной операции — инициатива министра. И, похоже, то был не тактический ход, а элемент новой государственной стратегии. По мнению Сергея Шойгу, любая чрезвычайная ситуация для человека в погонах — лучшая проверка на боеготовность. «Когда необходимо наводить разрушенные наводнением мосты, то почему бы не привлекать наши инженерные подразделения? Мы этому обучены, мы к этому готовимся ежедневно. Если нужно срочно сделать прививки нескольким тысячам гражданских лиц в зоне ЧС, то я не понимаю, почему наша военно-медицинская служба должна сидеть сложа руки?» — комментирует министр.
Как пояснил «Итогам» руководитель пресс-службы Восточного военного округа Александр Гордеев, «войска включились в работу по ликвидации последствий паводка еще в июле». Дело в том, что режим чрезвычайной ситуации сначала был введен в Приморском крае, где в результате ливней сразу затопило несколько районов. Руководство региона обратилось за помощью к тогдашнему командующему округом Константину Сиденко. «Военные инженеры мотострелковой бригады ВВО совершили 400-километровый марш, — рассказывает Александр Гордеев, — навели мостовую переправу на поврежденном участке дороги к селу Зеркальное в Кавалеровском районе, где отрезанными от большой земли оказались 180 человек».
В начале августа последовала новая помощь — сводный отряд бригады материально-технического обеспечения Восточного военного округа отправился восстанавливать дороги в Дальнереченский район. По данным Управления пресс-службы и информации Минобороны, в ликвидации последствий ЧС участвовали более пяти тысяч военнослужащих, тысяча единиц техники, десятки самолетов, вертолетов и катеров. Военные развернули пять временных пунктов размещения пострадавших и три палаточных лагеря, 10 продовольственных точек, способных накормить более шести тысяч человек, точки полевого водообеспечения и хлебозаводы. Сами военные сравнивают свои действия с масштабной внеплановой проверкой, которую объявила стихия. Тест на прочность прошли практически все тыловые службы и специализированные войска. Железнодорожные бригады восстанавливали дороги и сооружали плотины. Инженерные части наводили понтонные переправы и приводили в порядок мосты. Бригады материального обеспечения разворачивали палаточные лагеря. В зоне бедствия работали 26 медицинских подразделений и 12 санитарно-эпидемиологических групп, которые оказали помощь более чем 110 тысячам человек.
Вода все смоет?
Можно ли было обойтись на Дальнем Востоке только лишь силами МЧС? Вопрос риторический: наводнение, которое случается раз в двести лет, требует концентрации всех сил и ресурсов государства вне зависимости от ведомственной принадлежности. Что же касается участия Минобороны, то именно оно обладает самым мощным инфраструктурным потенциалом. Это и значительные силы и средства на местах. Это и парк военно-транспортной авиации, развернутый по всей стране, — ресурс стал хорошим подспорьем для МЧС. «Когда происходят чрезвычайные ситуации и люди остаются отрезанными от коммуникаций, инфраструктуры, магазинов и прочих благ цивилизации, появляемся мы с тем, с чем постоянно работаем: полевые кухни, электростанции, транспортеры, которые могут форсировать любые преграды», — отметил офицер пресс-службы МО Александр Волосатов.
