«Он не находил себе места, – свидетельствует Караулов. – Я, говорит, считаю каждую минуту, вчера пошел даже на концерт. – Кто выступал? – спрашиваю. – Да не помню… Оказалось, это был концерт церковной музыки XVI века».
Только потом Караулов понял, что означала мимоходом брошенная фраза – «считаю каждую минуту», и почему Рыбкин был столь резок в своих выступлениях, точно пытаясь спровоцировать власть на ответные действия.
$$$
5 февраля 2004 года Иван Рыбкин таинственно исчез из своей московской квартиры.
Вечером его привезли домой, охранник проследил, чтобы он закрыл за собою дверь, но пришедшая поутру жена суженого своего уже не обнаружила.
Поднялся беспрецедентный международный скандал, не последнюю скрипку в котором играл Борис Абрамович; кандидат в президенты – это все же не пудель, который так легко может взять, да пропасть.
Оппозиция, не медля, принялась выдвигать версию похищения, недвусмысленно намекая, что устранение Рыбкина могло быть выгодно лишь одной силе: путинскому режиму.
Если бы хладный труп бывшего секретаря Совбеза и спикера Госдумы вскоре нашли где-нибудь на обочине, большего удара по имиджу Кремля трудно было б себе представить, а ведь именно такие прогнозы стали звучать уже на полном серьезе.
Лишь на пятый день судорожных поисков мир вздохнул наконец спокойно: Рыбкин нашелся живым и невредимым. И почему-то – на Украине. Вечером 10 февраля он вылетел рейсовым самолетом из Киева в Москву…
Впоследствии Рыбкин выдвинет две прямо противоположные версии. Сначала он объявит, что просто захотел немного развеяться и инкогнито уехал в Киев, где несколько дней жил, точно Робинзон Крузо на необитаемом острове, не зная о поднявшейся суматохе.
Затем показания начнут меняться. Якобы, ездил он не отдыхать, а тайно встречаться с Асланом Масхадовым, однако в Киеве ему подсунули кусок отравленного торта, отчего Рыбкин впал в забытье и очнулся непонятно где, непонятно с кем, подвергаясь допросам, пыткам и издевательствам. Только невероятным усилием воли удалось ему вырваться из кровавых застенков.
В действительности, оба рассказа – чистая ложь от начала и до конца. Никто Рыбкина не похищал и не отравлял. На Украину он уехал сам, по указанию Березовского, где и отсиживался на конспиративной квартире, с восторгом следя по Интернету за последними новостями и очень радуясь поднявшейся вокруг себя шумихе.
Хотя в его положении радоваться особо было нечему.
В вышедшей совсем недавно книге мемуаров «После майдана» тогдашний украинский президент Леонид Кучма прямо пишет, что Рыбкину была уготована незавидная участь, он должен был «пропасть навсегда».
Бывшего спикера спасло исключительно стечение обстоятельств; маленький клочок бумаги – миграционная карточка, – которую заполнил он при пересечении границы.
Это нововведение появилось на Украине лишь накануне его приезда, о чем конвоиры Рыбкина просто еще не знали.
«Когда Рыбкин на въезде в Украину заполнил миграционную карточку, – пишет Кучма, – то сопровождавшие его люди не сообразили тут же выкупить ее у наших работников. Попытались сделать это сразу по приезду в Киев, но тут им сказали, что уже поздно: информация внесена „в систему“ и пошла по инстанциям. Наши службы не сомневались, что в противном случае Рыбкин пропал бы навсегда. „Пропажа была бы повешена на Путина и частично на вас, Леонид Данилович“. А с момента, когда Рыбкин засветился на границе, „устранить“ его было опасно и для исполнителей и для заказчика».
Между прочим, это отнюдь не голословное утверждение экс-президента. Еще тогда, сразу после скандала, ко мне в руки попали записи телефонных переговоров, которые вели между собой организаторы рыбкинского исчезновения, в том числе и Березовский. (Кто зафиксировал их – так и осталось тайной, хотя я лично склоняюсь к версии, что это дело рук Службы безопасности Украины, шпионившей за лидерами оппозиции.)
Есть в этих записях и разговор, случившийся сразу после прибытия Рыбкина в Киев; главный технический исполнитель всей операции бизнесмен Игорь Керезь отчитывается о проделанной работе перед депутатом Верховной Рады Давидом Жвания, одним из вождей «оранжевых».
Давид Жвания – Игорь Керезь. 6 февраля. 12:37
Керезь: Ну, я только уехал оттуда. Ну, как бы все в порядке. Все, что нужно было, сделали, все по плану.
Жвания: Само прохождение нормально прошло?
Керезь: Ну, не совсем. Там заставили заполнить определенные формы, и корешок остался от этой формы у них… Сергей (С. Безсмертный, брат депутата Верховный Рады Романа Безсмертного, отвечавший за доставку «груза». – Авт.) не совсем этой информацией современной располагал. Легкая накладка произошла, но вместе с тем можно будет попытаться откорректировать.
Жвания: Ты думаешь?
Керезь: Ну, я думаю – да.
Жвания: А как он (Рыбкин. – Авт.) вообще себя чувствует?
Керезь: Очень хорошо. Очень открытый, нормальный человек.
Я просто долго был, эти ребята пошли купить покушать, и я с ним сидел, общались. Внешне спокоен, но беспокоится, это понятно.
«Рыбкин, конечно, не предполагал, какой конец ему уготован, – читаем в мемуарах Кучмы дальше. – Считал, наверное, что его спрячут, и будет объявлено, что пропал без вести. Не подумал, что это такая морока, которой никто не стал бы себя обременять».
Полагаю, теперь вам понятно, почему для этой провокация была избрана именно Украина, Березовский был в своем репертуаре, он хотел одним выстрелом убить сразу двух зайцев.
К тому времени у него завязались уже самые тесные отношения с «оранжевыми». И Жвания, и Безсмертный неоднократно прилетали к нему в Лондон, регулярно беседовал он и с Ющенко, и с Тимошенко. Сам Березовский будет потом даже заявлять, что, подобно Савве Морозову, давал им деньги на революцию; бывший исполнительный секретарь СНГ очень рассчитывал, что с падением пророссийски настроенного Кучмы у него появится возможность диктовать свою волю Кремлю посредством новой украинской власти.
Пропажа Рыбкина, как справедливо подмечает Кучма, одновременно, дуплетом, наносила удар по двум президентам кряду. Обнаружься труп «сакральной жертвы» где-нибудь в степях Украины, это дало бы «оранжевым» отменный повод для раскрутки дела Гонгадзе № 2.
Однако весь блестяще задуманный план рассыпался по вине какой-то паршивой бумажки – корешка миграционной карты.
Но не возвращать же из-за этого Рыбкина назад; если взял паузу, учил Станиславский, надо держать ее максимально долго. Прямо по ходу в операцию пришлось вносить коррективы.
Можно только догадываться, как именно собирался дальше действовать Березовский; по версии Кучмы, Рыбкина планировали теперь «выкинуть по дороге», обвинив Кремль в попытке его устранения; еще б и следы пыток – для наглядности – изобразили.
«Так просто и надежно испортить президентские выборы в России, подмочить репутацию Путина! Дьявольский план! Под стать „кассетному скандалу“».
Дабы окончательно развеять все сомнения, процитирую официальный документ – письмо за подписью заместителя директора ФСБ России генерал-полковника Ушакова:
«2 февраля с. г. (2004. – Авт.) гражданин Украины Безсмертный С. И. по просьбе двоюродного брата – народного депутата Верховной Рады Украины Безсмертного Р. П. выехал в г. Москву вместе со своими знакомыми Швыдким Л. П. и Потапенко Н. В. для того, чтобы оказать содействие в конфиденциальном выезде на Украину Рыбкина И. П…
Вечером 5 февраля Рыбкин И. П. и Безсмертный С. И. выехали их Москвы на автомобиле марки «Мерседес»... Швыдкой Л. П. и Потапенко Н. В. выехали поездом № 23 «Москва – Одесса», где ими были приобретены четыре места в вагоне СВ № 7.
На станции «Калуга-2» Безсмертный С. И. и Рыбкин И. П. также сели в поезд. По прибытии в г. Киев 6 февраля с. г. их встретил гражданин Украины Керезь И. М., являющийся близкой связью народного депутата Верховной Рады Украины Жвания Д. В.
Далее Рыбкин И. П. был отвезен в арендованную Керезем И. М. квартиру на ул. Лютеранской, куда по его просьбе было доставлено все необходимое для проживания, в том числе персональный компьютер с выходом в Интернет.
6 и 7 февраля Рыбкин находился в квартире, никуда не выходил и активно отслеживал в Интернете сообщения о своем исчезновении.
В ночь с 7 на 8 февраля он провел встречу со Жвания Д. В. и на другой день был конфиденциально перевезен на другую квартиру.
Установлено также, что 8 февраля (после встречи с Рыбкиным) Жвания Д. В. после телефонных переговоров с Березовским Б. А. вылетел чартерным рейсом в Тбилиси, где находился 2 дня».
