Березовский вспомнил о своем злом гении, о Примакове. Документ был явно подготовлен в рамках кампании, проводившейся против него в прошлом году Примаковым. Это задело Березовского. “Там внизу стоит подпись Евгения Максимовича Примакова? — спросил Березовский Путина. — Зачем ты мне это читаешь?”
“Я хочу руководить ОРТ, — сказал Путин. — Я лично буду руководить ОРТ”.
Березовский был ошеломлен. Доренко говорил, что Путин считает себя порождением телевидения, и теперь было ясно, что он хочет контролировать каждую минуту вещания. “Слушай, Володь, — ответил Березовский, — это просто смешно. И, во-вторых, это невыполнимо”.
“Сигнал ОРТ принимают на 98 процентах территории России, в 98 процентах домов россиян”, — холодно ответил Путин.
“Не приводи мне статистику! — ответил Березовский. — Я все это знаю. Ты понимаешь, о чем говоришь? Фактически ты хочешь контролировать все средства массовой информации в России, лично!”
Путин встал и вышел. Березовский вернулся в свой офис и отправил Путину короткое письмо. Он написал, что Путин снова и снова совершает одни и те же ошибки, сначала обостряя конфликт в Чечне, затем навязывая свою волю губернаторам и, наконец, захватывая средства массовой информации. Березовский сетовал на то, что президент пытался “найти простые решения сложных проблем”. Путин пытается стать диктатором. Это не поможет. Он передал письмо Волошину.
Это письмо ознаменовало уход Березовского из кремлевского внутреннего круга. Его политическое посредничество зашло в тупик. Он разочаровался в собственном детище. Березовский пришел к выводу, что нет смысла бороться с Путиным из-за своего телевизионного канала. Он продал свои акции ОРТ Роману Абрамовичу, партнеру по “Сибнефти”, представителю молодого, нового поколения олигархов, готовых сотрудничать с Кремлем. Затем Березовский уехал из страны.
Давний союзник и заместитель Березовского Бадри Патаркацишвили сообщил подробности о намерениях Кремля в интервью, опубликованном 4 июля 2001 года в газете Березовского “Коммерсантъ-Daily”. Он сказал, что помощник Березовского, Николай Глушков, был арестован для оказания давления на Березовского. По словам Патаркацишвили, чтобы освободить Глушкова из тюрьмы, Березовский должен был выполнить требование Кремля: “продать свою империю СМИ и ... закончить политическую деятельность”. Он сказал, что условия были выдвинуты Волошиным. После того как Березовский отдал свои акции ОРТ, Кремль отказался выпустить Глушкова из тюрьмы. Волошин “обманул” их, заявил Бадри.
Когда через несколько месяцев я встретился с Березовским в Нью-Йорке, он вспомнил заключительную сцену своей встречи с Путиным. Во время их последней беседы в Кремле Путин повернулся и задержал свой холодный взгляд на Березовском, невысоком, гиперактивном человеке, говорящем негромкой скороговоркой и готовом часами ждать у вашего порога. Путин смотрел на “торговца влиянием”, который собственными руками, благодаря своему неукротимому честолюбию и мечтам об огромном богатстве, сделал больше, чем кто-либо другой, для наступления эры олигархов. Теперь дни их славы остались позади. На смену им приходили новые игроки, сколачивались новые состояния. И в Кремле был новый российский лидер.
“Ты, — сказал Путин, — ты был одним из тех, кто просил меня стать президентом. На что же ты жалуешься?”
Березовский не смог ответить.
Эпилог к русскому изданию
Конец шумной и яростной эры Ельцина получился приглушенным. В последний вечер пребывания на посту президента Ельцин выглядел печальным. В его прощальном выступлении в Кремле, переданном по телевидению зі декабря 1999 года, звучали слова сожаления. “Многие из наших надежд не сбылись, — признал он, прося прощения у российского народа. — То, что, мы думали, будет легким, оказалось мучительно трудным”.
В первой половине нового десятилетия выбранный Ельциным преемник, Владимир Путин, начал длительную кампанию против олигархов. Ему претила их борьба за власть, да и роль, сыгранная ими при хаотичном выходе России из социализма, не вызывала восхищения.
Путин не действовал внезапно. Он предпочел закручивать гайки медленно, то в отношении одного олигарха, то в отношении другого. Кончилось тем, что Владимир Гусинский и Борис Березовский были вынуждены уехать из страны, Михаил Ходорковский оказался в тюрьме, а всем остальным дали понять: либо они будут сотрудничать с Кремлем, либо их раздавят. 18 июля 2001 года, проведя в должности больше года, Путин провел пресс-конференцию. Один из журналистов спросил его о Березовском. Он вздохнул: “Березовский — это кто?”
Дороги олигархов, сыновей буйного капитализма Ельцина, разошлись.
Александр Смоленский продал остатки своего банковского бизнеса в России и практически исчез из вида. В 2003 году его двадцатичетырехлетний сын Николай, в бурные 90-е годы учившийся в Англии, приобрел английскую компанию “ТВР”, выпускающую спортивные автомобили.
Юрий Лужков по-прежнему руководит строительством Москвы, возводит новые башни офисных зданий и мосты, но не играет заметной роли в государственной политике и не бросает больше вызов Путину.
Анатолий Чубайс остается важной фигурой, но он и другие реформаторы утратили свои позиции на политической арене. Чубайс посвятил себя реформированию гигантской электрической монополии. 17 марта 2005 года на него было совершено покушение. Когда бронированный автомобиль БМВ, в котором находился Чубайс, проезжал по дороге недалеко от его загородного дома, расположенного под Москвой, рядом сработало взрывное устройство, но Чубайс не пострадал. Позже в покушении на убийство обвинили троих бывших военных.
Владимир Гусинский покинул Россию, но не утратил тяги к предпринимательству. Он продал свои оставшиеся акции НТВ “Газпрому” за пятьдесят миллионов долларов и занялся бизнесом в Нью-Йорке и других местах. Гусинский является совладельцем израильской газеты “Маа-рив”, ему принадлежит русскоязычный спутниковый телевизионный канал в Нью-Йорке. Кроме того, он открыл несколько информационных сайтов в Интернете. В Россию он не вернулся.
Находясь в добровольной ссылке в Лондоне, Борис Березовский стал одним из ярых критиков Путина. Российские власти выдвинули против Березовского новые обвинения, связанные со сделкой, заключенной с АвтоВАЗом в 1990-е годы, и потребовали его экстрадиции. Березовский отверг обвинения. В сентябре 2003 года он получил политическое убежище в Великобритании, а лондонский суд требование об экстрадиции отклонил.
Самая сложная судьба ждала Михаила Ходорковского. Из шестерых героев этой книги он достиг наибольшего богатства. После суровых дней 1999 года, когда он пошел на крутые меры по отношению к кредиторам и инвесторам, Ходорковский из крутого дельца превратился в джентльмена, поняв, что сможет приумножить свое состояние, если будет играть по более открытым и честным западным правилам. Он впервые выплатил дивиденды акционерам, опубликовал отчетность компании по международным стандартам и реинвестировал прибыль в свой нефтяной бизнес. Акции ЮКОСа вновь стали продаваться на российском фондовом рынке, и их цена резко возросла. Ходорковский стал намного богаче, потому что он и его партнеры контролировали 69 процентов акций компании.
В 2000—2003 годах ни у одного из олигархов дела не шли так успешно, как у Михаила Ходорковского. Мировые цены на нефть оставались высокими, и ЮКОС стал крупнейшей компанией России, если судить по рыночной капитализации. Ходорковский и его основные партнеры получали доходы, исчислявшиеся миллиардами долларов в год. В 2002 году Ходорковский впервые раскрыл структуру собственности ЮКОСа. Приняв такое решение, он стал первым владельцем крупной компании, порвавшим с атмосферой секретности, в которой зарождался российский капитализм в 1990-е годы. Такая инициатива с его стороны была тем более удивительной, что на счету Ходорковского имелось немало сомнительных сделок.
Оказалось, что нефтяная компания контролируется гибралтарской компанией “МЕНАТЕП-Груп”, принадлежащей Ходорковскому и нескольким его близким друзьям. Часть ЮКОСа, принадлежавшая Ходорковскому, стоила около 8 миллиардов долларов. Леонид Невзлин, программист, одним из первых пришедший к Ходорковскому в Центр научно-технического творчества молодежи, также был акционером-миллиардером. Как и Василий Шахновский, бывший инженер, придумавший организовать клуб на Воробьевых горах, а позже ставший одним из руководителей ЮКОСа.
В 2001 году, когда я закончил писать книгу “Олигархи”, переход Ходорковского к большей открытости и к западным методам ведения бизнеса был уже очевиден. В течение следующих двух лет изменения стали еще более заметными. Он стремился превратить ЮКОС в гигантскую мировую нефтяную компанию. Он предложил построить трубопровод в Китай и, чтобы продемонстрировать возможности России в удовлетворении энергетических потребностей Америки, направил в Техас целый танкер сырой нефти.
