С началом Первой мировой войны позиция Троцкого по-прежнему путана, и лишь после его ареста в Англии в 1917 году как противника войны Ленин начинает говорить о Троцком в сочувственных тонах, а после возвращения в Россию «бедный герой фразы» всё более втягивается в ленинский круг. В августе 1917 года с группой «межрайонцев» на VI съезде РСДРП (б) Троцкий входит в партию большевиков и избирается членом её ЦК.
Партия Ленина тогда насчитывала уже 240 тысяч членов (в марте 1917 года – 24 тысячи). И это всё были не болтуны, а люди дела, сплошь организаторы и вожаки масс. В период кризиса – сила могучая, что, собственно, уже ближайшие события и доказали.
Вокруг же Троцкого объединялось не более 4 тысяч «межрайонцев», к тому же там хватало «героев фразы». И вот лидер этой маленькой группы выступает на равных с признанными лидерами мощной к лету 1917 года партии.
Сюжет любопытный…
Вскоре Троцкий – почти всю свою политическую жизнь активный враг большевизма – становится одной из ведущих фигур в партии большевиков и после Октября 1917 года входит в Совет Народных Комиссаров в качестве наркома иностранных дел. С 1918 года он – нарком по военным и морским делам, председатель Революционного Военного Совета Республики, с 1919 года – член Политбюро ЦК.
Преображение Льва Давидовича из ехидного противника Ленина в одного из руководителей ленинской партии произошло почти мгновенно. О таких коллизиях обычно говорят: «Савл вдруг стал Павлом». Имеется в виду апостол Павел, не входивший в число 12 апостолов Христа и не знавший его при его жизни. Родившийся в зажиточной еврейской семье, Савл (Саул) был жестоким гонителем христиан, и вдруг ему было видение – свет и голос с неба. Савл крестился под именем Павла и вскоре стал одним из столпов христианства.
С Троцким произошло нечто подобное. Но история Савла-Павла – это библейская притча. А вот история «обращения» «Иудушки» Троцкого в лидера большевиков – исторический факт.
Кто же выиграл от этого факта?
Сегодня нас уверяют, что Троцкий-де «создал Красную Армию», но это больше миф, чем правда. Например, заслуги бывшего царского генерал-лейтенанта Михаила Дмитриевича Бонч-Бруевича, родного брата ленинского соратника, на первых порах были тоже немаленькими. И не его одного.
Но вот несомненный перечень «заслуг» Троцкого перед Советской Россией…
В конце 1917 года он, будучи главой советской делегации на мирных переговорах с Германией, их срывает, выдвигает тезис: «Ни войны, ни мира» и ставит под угрозу существование РСФСР. В итоге Ленину приходится идти на «похабный» Брестский мир.
Весной 1918 года творятся странные дела с более чем 30-тысячным чехословацким корпусом, сформированным ещё в царской России из военнопленных чехов по инициативе генерала Алексеева, фигуры, надо заметить, тоже тёмной. Царские генералы на фронт чехов не отправляли, а вооружили хорошо. Можно предполагать, что буржуазные заговорщики, рассчитывая низложить Николая, видели в чехах такую вненациональную силу, которая могла бы пригодиться им в будущей Смуте. Однако события развернулись не в пользу буржуазных «революционеров».
После Октября проблема чехов встала остро. И вот Троцкий вначале позволяет им эвакуироваться с оружием по странному маршруту к Тихому океану, а потом отдаёт приказ… разоружить чехов, эшелоны которых растянулись от Волги до Байкала. В итоге Советская Россия получает мятеж белочехов и начало Гражданской войны.
При этом именно у Троцкого завязываются контакты с кадровым английским разведчиком Джорджем Хиллом (Троцкий даже делает его своим советником по авиации), а через Хилла – и с Сиднеем Рейли. И эта «сладкая» для Запада, но «горькая» для России британская парочка вместе с Брюсом Локкартом готовит «заговор послов».
Странно выглядит Троцкий и в истории с левоэсеровским мятежом 6–7 июля 1918 года. Удайся этот мятеж – Ленин был бы точно убит. А вот Троцкий – вряд ли…
В годы Гражданской войны Троцкий скорее мешает успеху боевых действий на различных фронтах – как своими наскоками в войска на «поезде Троцкого», так и поддержкой ряда старых офицеров-предателей. Например, позиция Троцкого могла бы привести к сдаче «красного Вердена» – Царицына, если бы положение не спас Сталин. Не в последнюю очередь линия Троцкого стала причиной и нашей неудачи в советско-польской войне 1920 года.
После окончания Гражданской войны именно Троцкий настаивает на продолжении политики «военного коммунизма», которая объективно раскалывает смычку рабочих и крестьян. Троцкий провокационно проповедует милитаризацию профсоюзов, создание постоянных «трудовых армий», поголовную немедленную коллективизацию. Реализация в полном объёме любой из этих мер в начале 20-х годов могла стать причиной краха Советской власти.
С началом болезни Ленина Троцкий берёт курс на раскол ВКП (б) настолько явно, что Ленин пишет своё «Письмо к съезду», где выражает тревогу по поводу трений между Троцким и Сталиным. И в том же письме мы находим следующие загадочные строки:
«Напомню, что Октябрьский эпизод Зиновьева и Каменева, конечно, не являлся случайностью, но что он так же мало может быть ставим им в вину лично, как и небольшевизм Троцкому».
Как это понимать? Октябрьский эпизод Зиновьева и Каменева – это публикация ими осенью 1917 года в непартийной печати заявления о своём несогласии с курсом ЦК на вооружённое восстание. Фактически это было предупреждением для Временного правительства, предательством. Ленин тогда требовал исключения обоих из партии, но обошлось. Тем не менее, в 1922 году Ленин выразился непонятно. Как это некие действия вполне взрослых людей в полном уме и ясной памяти нельзя поставить им в вину лично?
И также не очень-то понятна ленинская мысль в отношении Троцкого, если только…
Если только не исходить из того, что Ленин уже догадывался, что Лев Троцкий стал в РКП (б) «троянским конём» некой специфической «надпартийной» структуры, которая позволяет своим членам состоять в любой партии, но в конечном счёте требует следовать установкам руководства только этой структуры.
Так функционирует масонство – не опереточное, выставляемое напоказ, а реальное, объединяющее в себе «элиту», наиболее непримиримую к интересам трудящихся масс. И если Троцкий был «кротом» Капитала, если он был первым крупным «прорабом измены» в СССР, то многое становится на свои места. Хотя Троцкий был в итоге выдворен из СССР, а троцкизм как идейное течение и политическая сила был в СССР под руководством уже Сталина разгромлен, корни, судя по всему, остались.
И со временем, уже после смерти Сталина, при бывшем (не забудем!) троцкисте Хрущёве, «усыплённые» троцкисты и их дети и внуки стали новыми «кротами» мирового Капитала в послевоенном СССР.
Они десятилетиями работали для его уничтожения. И не приходится сомневаться, что без особой декларации своей принадлежности к троцкизму постаревшие «кроты» действуют в «Россиянии» поныне, получив эстафету от отцов и дедов и передавая её сыновьям и внукам.
И нам это надо учитывать. Ведь, как ни странно, даже сегодня находятся сомневающиеся в том, что на ход мирового социального процесса с конца XIX века по сей день серьёзнейшим образом влияют «теневые» структуры мировой капиталистической «элиты».
А они ведь влияют.
И влияют очень давно.
А теперь – о втором вероятном крупнейшем «кроте» Капитала в руководстве СССР.
Когда мы говорим «Горбачёв», надо подразумевать «Андропов». Именно Андропов был той главной фигурой в брежневском руководстве, которая содействовала продвижению Горбачёва «наверх» – я об этом скажу чуть позднее. Но когда мы говорим «Андропов», надо подразумевать и другое имя: «Куусинен».
Отто Куусинен «запустил» на потенциально высокие орбиты Андропова, а уж Андропов «запустил» потом Горбачёва. Разница в том, что Андропова усмотрел сам Куусинен, а Горбачёва Андропову, похоже, порекомендовали…
Сегодня имя Куусинена знают мало, а знать надо бы… Не зная, кем был Куусинен, мы не поймём, кем был Андропов. А не поняв, кем был Андропов, мы не поймём – что и почему произошло в России в последней четверти ХХ века.
Пример Отто Вильгельмовича Куусинена в истории СССР абсолютно уникален – он единственный из многолетних членов высшего советского руководства, который до 1917 года профессионально занимался политической деятельностью и сформировался как крупный политик не в большевистской партии, а в социал-демократической, причём даже не в меньшевистском крыле РСДРП.
Сын портного из села Лаукаа Великого княжества Финляндского, финн Куусинен, будучи подданным Российской империи и родившись в 1881 году (умер в 1964 г. в Москве), мог стать членом РСДРП (б). Однако он с молодых лет связал свою жизнь с Финской социал-демократической партией. Даже после революции 1905 года, в ходе которой он командовал отрядом Красной гвардии, Куусинен остался в СДП и успешно подвизался в ней до 36 лет – до 1918 года! К этому возрасту все жизненные установки и пристрастия в основном сформированы, да и политический стиль у Куусинена был не боевой, не большевистский, а парламентский. Но вот же – перспективный финский социал-демократ в 1918 году вдруг «прозревает» – на манер то ли Троцкого, то ли Савла-Павла – и становится русским большевиком…
