Почему это происходит? Отчасти процессы, о которых идёт речь, носят стихийный характер, отчасти — проектный, т.е. представляют собой результат сознательных действий. Чьих?
В 1975 г. увидел свет доклад "Кризис демократии", написанный по заказу Трехсторонней комиссии С. Хантингтоном, М. Крозье и Дз. Ватануки. В докладе чётко фиксируются угрозы положения правящему слою — прежде всего то, что против него начинают работать демократия и welfare state (государство всеобщего социального обеспечения), оформившиеся в послевоенный период. Под кризисом демократии имелся в виду не кризис демократии вообще, а такое развитие демократии, которое невыгодно верхушке.
В докладе утверждалось, что развитие демократии на Западе ведёт к уменьшению власти правительств, что различные группы, пользуясь демократией, начали борьбу за такие права и привилегии, на которые ранее никогда не претендовали, и эти "эксцессы демократии" являются вызовом существующей системе правления. Угроза демократическому правлению в США носит не внешний характер, писали авторы, её источник — "внутренняя динамика самой демократии в высокообразованном, мобильном обществе, характеризующимся высокой степенью (политического. — А.Ф.) участия". Вывод: необходимо способствовать росту невовлечённости (noninvolvement) масс в политику, развитию определённой апатии, умерить демократию, исходя из того, что она лишь способ организации власти, причём вовсе не универсальный: "Во многих случаях необходимость в экспертном знании, превосходстве в положении и ранге (seniority), опыте и особых способностях могут перевешивать притязания демократии как способа конституирования власти".
Ослабление демократии и среднего слоя предполагало ослабление базовых институтов капиталистического общества, по сути — их демонтаж. Речь идёт о нации-государстве, политике, гражданском обществе, рациональном знании. Иными словами, речь идёт о капитализме. Здесь необходимо отметить, что вопреки представлению многих, капитализм — это не просто торжество капитала, капитал существовал до капитализма и будет существовать после него.
Капитализм есть сложная институциональная система, ограничивающая капитал в его долгосрочных интересах и обеспечивающая (прежде всего с помощью государства) его экспансию в пространстве. Последнее имеет жизненно важное значение для капитализма в силу его экстенсивной ориентированности. Иным капитализм быть не может, он решает многие свои противоречия, вынося их за собственные рамки и прирастая пространством.
Как только мировая норма прибыли снижается, капитализм выхватывает, вырывает кусок из некапиталистической зоны и превращает его в капиталистическую периферию — источник дешёвой рабочей силы и рынок сбыта. И так до следующего серьёзного снижения прибыли; отсюда — колониализм, колониальная экспансия, которая происходила не постоянно, а рывками. Подчеркнём: для нормального функционирования капитализму необходима некапиталистическая зона, которую он превращает в капиталистическую периферию и без которой он тоже не может существовать — так же, как антично-рабовладельческая система без своей периферии. Помимо прочего, эксплуатация периферии помогает поддерживать социальный мир в центре ("ядре"), поддерживать определённый уровень жизни большей части его населения. Ну а ограничителями капитала в самом ядре являются, как уже говорилось, нация-государство, политика, гражданское общество и ряд других форм и институтов. И, как мы знаем, именно эти институты и связанные с ними социальные группы разрушаются/демонтируются с середины 1970-х годов. Демонтаж этих институтов означает по сути демонтаж капитализма как системы, который предпринимается наднациональной (мировой) верхушкой в интересах сохранения ею власти (мирового контроля), привилегий, богатства с 1970-х годов, который ускорился в 1990-е и, по-видимому, ещё более ускорится в 2010-е годы. В чём причины этого процесса?
ПЕРВАЯ ИЗ ПРИЧИН носит откровенно классовый характер. На рубеже 1960-1970-х годов верхушка буржуазии в ядре капсистемы в условиях роста экономического благосостояния и политического влияния среднего и рабочего классов, левых партий, увеличения "размеров" нации-государства в форме welfare state оказалась в положении, сходном с тем, в котором оказались феодалы в XV в. Ход был сделан аналогичный — демонтаж системы. Только если феодалы не понимали, что делают, а действовали, повинуясь социальному инстинкту, то буржуины, на которых работают тысячи "фабрик мысли" ("think tanks") затеяли демонтаж сознательно, хотя вполне возможно, что сначала думалось о демонтаже элементов, а не системы в целом. Однако вскоре системная перспектива стала очевидной.
Выявилось это с глобализацией, особенно после крушения главного бастиона "системного капитализма" — СССР. Глобализация (капиталов) — "дочка" НТР и "внучка" холодной войны — стала полной победой капитала, который превращается в электронный сигнал и преодолевает практически все ограничения (пространственные, социальные, политические); реальное не может контролировать виртуальное — разные уровни (а наоборот — возможно). Весь мир стал капиталистически-неолиберальным, включая СССР, Восточную Европу, Китай. Капитал(изм) везде! Победа! Однако как написал по другому поводу Н. Коржавин "Но их бедой была победа — / За ней открылась пустота". Исчезла некапиталистическая зона и теперь капитал(изм) уже не может решать свои проблемы, вынося их вовне — некуда. А войны типа 1914-1918 и 1939-1945 гг. тоже невозможны.
Куда ж бедному капитализму податься? Где искать источники для дальнейшего накопления? Только внутри самого себя. Но всё дело в том, что капитализм — это экстенсивно, а не интенсивно ориентированная система, он институционально "заточен" под экстенсив, и его переориентация, "перезагрузка Матрицы" требует демонтажа системообразующих элементов, т.е. самой системы и создания на её месте иной, которая типологически, эквивалентно-нишево будет похожа на феодализм, точнее, станет возвращением к принципам его организации на новом, более высоком витке "спирали развития" — с поправкой на то, что это будет уже не западный, не христианский и не локальный социум. Исчерпание земного пространства с глобализацией стало ещё одной, помимо классовой, причиной демонтажа капитализма.
Итак, демонтаж капитализма его верхушкой a la демонтаж феодализма в 1453-1648 гг. Но всё ли продумали властелины его колец и их интеллектуальная обслуга? У меня плохая новость для "демонтажников-высотников": с капитализмом не получится так, как вышло с феодализмом — у феодализма не было периферии, наличие которой существенно меняет и суть кризиса, и процесс демонтажа, и вектор их развития. Включив в свои процессы, в мировой рынок огромные массы населения, всю планету, капитализм демографически вырастил свою афро-азиатскую и латино-американскую периферию так, как население самих этих регионов никогда не выросло бы. И теперь эта капиталистическая периферия, по сути не нужная ядру так, как в "старые добрые капиталистические времена", просто так не отвяжется. Она давит на ядро, Юг проникает на Север, создаёт свои анклавы и подрывает его; то, что А.Дж. Тойнби-младший называл "союзом внутреннего и внешнего пролетариата", способствует периферизации ядра, его захвату периферией с прямой и явной угрозой если не смены, то существенной модификации элит, по крайней мере значительной их части. Таким образом, попытка демонтировать капитализм a la феодализм оборачивается кризисом не позднефеодального, а позднеантичного типа, а ещё точнее, комбинирует черты и качества обоих. Но это не всё. Есть ещё одна плоха новость.
Капитализм — глобальная, планетарная система, основанная на эксплуатации не только человека, но и природы. Включив в свои производственно-экономические процессы биосферу в целом, капитализм привёл её в состояние глобального экологического, а человечество — в состояние ресурсного кризиса. Типологически такого не было со времён верхнепалеолитического кризиса. При этом конечно, нынешний масштаб несопоставим с верхнепалеолитическим. Таким образом, демонтаж капитализма развивается на фоне глобального биосферно-ресурсного кризиса, а к его позднефеодальному и позднеантичному кризисным качествам добавляется намного более тяжёлое по своему содержанию и последствиям — верхнепалеолитическое. Мы получаем кризис-матрёшку, кризис-домино, где один кризис влечёт за собой другой, более масштабный и разрушительный.
Чертами трёх кризисов, о которых шла речь, нынешний кризис-демонтаж капитализма не исчерпывается. Его кризис автоматически означает ещё несколько кризисов. Во-первых, это кризис западной цивилизации в том виде, в каком она сформировалась за последние тысячу лет. Во-вторых, это кризис христианства в самых разных его аспектах: частном (кризис протестантского отношения к труду на фоне стремительно растущих тенденций к гедонизму, потреблению, более или менее активному ничегонеделанию как верхов, так и низов), общем (кризис христианского типа личности), проектном. О последнем стоит сказать особо, поскольку кризис капитализма конца ХХ — начала XXI в. это и кризис библейского проекта.
