Пункт 2 14-й статьи Конституции ФРГ гласит: «Собственность обязывает. Ее использование должно одновременно служить общему благу» [23]. Эта фраза полностью противоречит мировоззрению американцев.
В других государствах, населенных англосаксами (в том числе в Новой Зеландии), речь вообще не шла о коренных реформах экономики, а только об изменении некоторых частностей: об усилении частной собственности, частной инициативы и сокращении государственного капитала и государственного вмешательства.
Поэтому в странах Латинской Америки все получалось не столь лучезарно, как в ФРГ 1948-го. Ни в Аргентине, ни в Боливии «шоковая терапия» ни к чему особенно хорошему не привела. В Боливии Джеффри Сакс провел реформы путем резкого понижения инфляции через либерализацию боливийского рынка, прекращения правительственных субсидий, устранения таможенных пошлин, привязки боливийской экономики к доллару США. После реализации плана Сакса инфляция упала с более 20 000 % в 1985 г. до 15 % в 1989-м [24].
В Чили «шоковая терапия» привела к экономическому росту — но там, во-первых, очень большой была как раз роль государства. Во-вторых, там очень большой была роль американского капитала, и после переворота Августо Пиночета эта роль нисколько не уменьшилась. В-третьих, если в Германии «шоковая терапия» проходила в условиях оккупации территории страны союзниками (и попробовали бы немцы возражать), то в Чили она проводилась в условиях жесткой диктатуры. В-четвертых, число страшно обнищавших чилийцев, вынужденных уезжать из страны в соседнюю «почти социалистическую» Аргентину или в США, достигло огромных размеров.
Сами же сторонники этого «горького лекарства» вполне откровенно описывают, что в подавляющем большинстве случаев применение «шоковой терапии» приводило к катастрофическим последствиям, вплоть до революций, массовых выступлений и государственных переворотов [25].
В Мексике получилось «веселее» всего. Там президент Карлос Салинас де Гортари проделал примерно то, что «великие реформаторы» у нас: приватизация отмены квот, тарифов и таможен в полном соответствии с рекомендациями МВФ. Все было чудесно, Салинаса даже планировали сделать президентом Всемирной торговой организации (пресловутой ВТО).
И тут грянул 1994 год — кризис. Капитал побежал из страны, песо дико подешевел, в десятки раз. Американцы выделили помощь в размере 52 млрд долларов, и все равно уровень жизни в стране упал на треть.
А героический и знаменитый президент 30 ноября 1994 года. бежал в неизвестном направлении. Где он скрывается — это до сих пор неизвестно. Родился он в 1948 году — скорее всего, еще жив. Вряд ли его прячут американцы — кому нужна битая карта? Так что если найдете Карлоса Салинаса — непременно известите мексиканцев. Они не только прикончат мерзавца, но и вам хорошо заплатят.
«Детский вопрос»: а почему никак нельзя переходить к рыночной экономике «постепенно»? Для сторонников «рынка и демократии» вопрос выглядит просто неприличным. Надо действовать быстро — и все тут!
Второй вопрос еще проще и еще «неприличнее»: для кого «шоковая терапия» выгоднее всего? До предела «неприличен» ответ на тот вопрос: в первую очередь «терапия» выгодна для международного транснационального капитала и для капитала США. Абсолютно во всех случаях этот капитал укрепляет свои позиции: ведь противостоять ему в условиях «шоковой терапии» невозможно по определению.
Выигрывает весь западный мир в целом — укрепляется его позиция производителя сложной продукции и потребителя сырья. Ведь государство встраивается в «мировую систему» в очень неравноправной позиции.
Чрезвычайно выигрывают США: появляется еще один рынок сбыта, еще одно поле для работы своего капитала, еще один источник сырья, еще одна экономика, привязанная к доллару.
В стране же, которую «лечат шоком», наибольшую выгоду приобретает местная компрадорская буржуазия, и чем теснее она связана с американским капиталом, тем больше ее выигрыш. Широкие массы если и получают что-то, то не сразу, и выигрыш их в любом случае относителен. Местная национальная буржуазия, ориентированная на внутренний рынок, тоже проигрывает, часть ее просто разоряется, а выигрыш остальных довольно скромен и тоже приходит не сразу.
Тем не менее (а скорее — благодаря этому) «шоковая терапия» в 1989 году была рекомендована Польше. В сентябре 1989 года была создана экспертная комиссия под председательством ведущего польского экономиста, министра финансов и заместителя премьер-министра Польши Лешека Бальцеровича. Среди членов комиссии был Станислав Гомулка, а также Джеффри Сакс (никуда без него!) и Джордж Сорос, с которым мы еще познакомимся поближе.
Комиссия подготовила план широкомасштабных реформ, которые и назвали «Планом Бальцеровича». Считается, что «План «Бальцеровича» удался: к 1992 году польская экономика стабилизировалась и начала расти. Ура?
Не совсем ура, потому что в 1989 году польский государственный долг различным иностранным банкам и правительствам составлял $42,3 млрд (64,8 % от ВВП). И тогда в том же 1989 году МВФ предоставил Польше стабилизационный кредит $1 млрд и резервный кредит $720 миллионов, а позже — дополнительные кредиты для модернизации экспортно ориентированных предприятий.
А среди результатов «польского экономического чуда» есть и такие, как рост влияния американского капитала, который сегодня контролирует, по разным данным, от 50 до 80 % всей польской экономики.
Другой результат — выезд множества польских гастарбайтеров в страны Западной Европы, Германию и США — до 6 млн человек. По официальной статистике, временных эмигрантов меньше, порядка 2,3 миллиона, но и это — около 14 % экономически активного населения страны. В Великобритании сентиментальные чувства к полякам — «жертвам двух диктатур» (Сталина и Гитлера) и союзникам во Второй мировой войне — уступили место неприятным переживаниям: поляк стал символом дешевого работника, который легко вытесняет англичанина [26].
В ходе кризиса 2008 года пошел массовый отток польских рабочих из Великобритании, Ирландии, Испании, и уровень безработицы в Польше мгновенно вырос с 7,4 % до 13 % в начале 2010 года.
Кстати, вот еще один выигрыш Запада в ходе «шоковой терапии» — открывается практически неисчерпаемый рынок дешевой рабочей силы. Что «полезно» и само по себе, и как острастка для местных крамольников в Германии и Великобритании. Будешь себя нелояльно вести?! Заменим на поляка!
Ну а о падении уровня высшего образования, размывании польской науки говорить не хочется. и так мы все о грустном да о грустном.
Отмечу только еще одно преимущество большой страны: емкость внутреннего польского рынка. Агенты МВФ считали и считают, что привязка внутренней экономики страны к мировому рынку — однозначное благо. А на практике это вовсе не так! Именно внутренний рынок гарантирует независимость, и только он.
Вот Джеффри Сакс, за которым стоял МВФ, и возглавлял до января 1994 года группу экономических советников Президента России Бориса Ельцина.
Впрочем, в 1998 году Сакс высказался о своих российских коллегах весьма нелицеприятно: «Главное, что подвело нас, это колоссальный разрыв между риторикой реформаторов и их реальными действиями. И, как мне кажется, российское руководство превзошло самые фантастические представления марксистов о капитализме: они сочли, что дело государства — служить узкому кругу капиталистов, перекачивая в их карманы как можно больше денег и поскорее. Это не шоковая терапия. Это злостная, предумышленная, хорошо продуманная акция, имеющая своей целью широкомасштабное перераспределение богатств в интересах узкого круга людей» [27].
Не будем даже задавать еще один наивный вопрос: неужели раньше профессор Гарварда, одна из звезд мировой экономической науки, не видел этого — что проводится «хорошо продуманная акция. для «перераспределения богатств в интересах узкого круга людей»? Да ведь он сам же планировал и проводил эту акцию!
Отметим, что такое «разочарование в местных соратниках» входит в программу поведения западных «советников». В начале 1990-х Россия (в меньшей степени — другие страны бывшего СССР) стала классическим полем наживания огромных состояний. Один из способов выглядит примерно так.
«Советник» появляется на крупном и богатом советском предприятии. Белозубый, в красивом темном костюме с искусственным загаром, он буквально излучает успех. Он обещает протекцию в мире западного бизнеса, неслыханные прибыли и великие возможности. А за свои колоссальные услуги западный бизнесмен просит сущей малости — скажем, 3 или 5 % акций предприятия. Это ведь совсем немного — всего лишь 2 или 3 миллиона долларов из 40 или 60 миллионов долларов стоимости предприятия. Какие мелочи!
