— А книги для вашей «пушкинской» библиотеки кто подбирал?
— Сам, конечно. Антикварный мир знаю отлично, днюю и ночую в нем. Кроме того, процесс создания меня всегда интересовал больше, чем этап эксплуатации готового продукта. Поэтому и книги в «Пушкинъ» искал по своему вкусу. Что-то привез из Франции, где дореволюционные русские издания стоят дешевле, чем в Москве. Наша библиотека и раньше весила немало, а теперь стала по-настоящему бесценной.
— Воруют у вас раритеты?
— Не было прецедентов, не припоминаю... Правда, однажды мы сами сделали подарок. В «Пушкине» обедал Билл Клинтон и случайно обнаружил на книжной полке редкое американское издание, за которым, по его словам, охотился всю жизнь. Но, должен попутно заметить, визиты столь высоких гостей — ад для персонала. Сперва от нас требовали закрыть ресторан на спецобслуживание. Иначе, дескать, Клинтон не придет. Мы ответили: о'кей, пусть не приходит. В итоге через два дня достигли компромисса, но буквально у каждого столика караулили секьюрити — американские и наши, а на кухне было десять врачей, проверявших качество продуктов... А вообще «Кафе Пушкинъ» избаловано ВИП-посетителями. Часто вспоминаю разговор с директором ресторана, состоявшийся несколько лет назад. Обсудили рабочие моменты, потом я полюбопытствовал, кто из известных посетителей заходил в последние дни. Директор и говорит: «Что-то давно никого из селебритис не было. Вчера Анджелина Джоли ужинала, а так — никого». С этой точки зрения мы живем, не скучаем.
— Но звезд Michelin у вас до сих пор нет...
— Сей ресторанный гид упорно обходит вниманием Восточную Европу, и прежде всего Россию. Мы их не интересуем. Причина ясна: в нашей стране хирургически расправились с французской кухней, а, как ни крути, Michelin именно ее и продвигает по миру. Чтобы вам было понятно: я хорошо знаю тех, кто составляет этот рейтинг, а прежний глава Michelin недавно пытался устроиться ко мне на работу. Поверьте, если бы стояла такая цель, получил бы я звезду. Но сегодня это уже не тема. Проехали, перевернули страницу. У нас — одна история, у Michelin — другая. Я в состоянии устроить гастрономические рестораны без чьего-то благословения или поощрения. Сами справимся!
— Отсюда ваше желание прийти в Париж с Cafe'Pouchkine? В чужой монастырь со своим уставом?
— Предложения об открытии ресторанов поступали мне из разных стран со времен «Шинка». Я долго отказывался, поскольку тогда еще не выполнил программу-минимум в России. После того как этот этап был пройден, понял, что теперь могу посмотреть и по сторонам. Для меня не являлось секретом, что придется поставить «кровать в самолете», жить на колесах. Я веселый, задорный человек и не готов вечно крутить одну и ту же шарманку, мне нравится, когда жизнь вокруг бьет фонтаном. Ради этого никаких денег не жалко. В наших же палестинах в ближайшие годы карнавалов не предвидится, в России сейчас не то что фейерверк, даже бенгальский огонь не разгорится. Область люкса в Москве хиреет, место от-кутюр занимает прет-а-порте. Мне это не слишком нравится. Мягко говоря...
— Поэтому и решили свалить?
— Я ведь объяснил, что не люблю повторов. Однажды вкусил запретный плод, и он не показался мне слишком аппетитным. Зачем второй раз пробовать? Попахивает идиотизмом. Отлично знаю, как устроен западный мир, и снова отправился туда не с желанием осесть. Цель иная. Сначала запустил небольшую кондитерскую в Париже, но по-настоящему размялся в Нью-Йорке, где сполна соприкоснулся с тамошней бюрократией, которой наша в подметки не годится. Могу поделиться наблюдением: в России живут русские, а в Штатах... наоборот. Поразительно, но эта многонациональная страна населена не кем-нибудь, а стопроцентными американцами. Вне зависимости от этнических корней. Это действительно так! В Manon в Нью-Йорке шеф-поваром у меня работает чистокровный янки, хотя по происхождению он китаец. Америка удивительным образом метит каждого, кто там родился или приехал туда в раннем детстве. Господи, насколько же они другие, не такие, как мы! До сих пор не могу оценить масштаб этой разницы. Меня это завело, и я решил не пытаться по-русски понравиться местной публике. Вернее, сначала открыл на Манхэттене Brasserie Pushkin, а через несколько месяцев понял, что ступил на проторенную дорожку, по которой не раз ходил. Сам себе сказал «Стоп!» и, выдержав паузу, в мае этого года вернулся с совершенно новым для себя рестораном. Определяющей оказалась встреча с парнем по имени Брайс и музыкальной фамилией Шуман. Он потряс меня кулинарной дегустацией. Это был космос! Я моментально захотел, чтобы Брайс работал со мной. Но он отказался идти в клуб Manon, объяснив, что интересуется исключительно высокой гастрономией. Дескать, вот откроете полноценный ресторан, тогда — пожалуйста. А я уже не мог отпустить его ни при каких обстоятельствах. Шуман оказался диктатором, настоял, что сам выберет название для заведения. Два месяца из-за этого между нами шла война. В итоге Брайс взял верх, и новый ресторан теперь именуется Betony. Делать далеко идущие выводы рано, но интуиция подсказывает: мы на верном пути. Помимо Штатов я двинулся и во Францию. Планы большие: Brasserie Pouchkine, пять-шесть кафе, минимум три кондитерские. История на несколько лет! В Лондоне у нас уже попытались украсть марку Pouchkine. Это сделала родственница директора бюро, регистрировавшего бренд во Франции. Нам тут же предложили выкупить название. За такие деньги, что мама родная! Я ответил по-современному: братков звать не стал, а подал в суд. Через несколько месяцев марку вернули бесплатно и с извинениями. Словом, на Западе сейчас весело. Глядишь, и Россия наестся «серенького», захочет продегустировать что-нибудь из высокой гастрономии. Тут я и возвращусь...
Изобретая велосипед / Общество и наука / Общество
Изобретая велосипед
/ Общество и наука / Общество
Будет ли Сергей Собянин крутить педали
=Стартовавшая в Москве программа велопроката, принятая москвичами на ура, оказалась не просто заботой о нашем досуге. Она видится властям едва ли не альтернативой общественному транспорту для центра столицы. «Итоги» разбирались, не разучились ли москвичи крутить педали.
Вело прежде всего
Пока в столице замечены 30 велопарковок и редкие велодорожки на тротуарах. Но лиха беда начало! Научно-исследовательский и проектный институт Генерального плана города Москвы еще год назад представил схему развития велоинфраструктуры. На ее создание столичное правительство готово выделить 610 миллионов рублей и вполне серьезно надеется, что велосипеды снизят коллапс на дорогах.
Начали с того, что с июня заработал городской прокат велосипедов «Велобайк». На Бульварном кольце и в центре велопарковки предлагают триста велосипедов с низкой рамой, окрашенные в красный цвет. В первые три дня в прокатной онлайн-системе velobike.ru зарегистрировались пять тысяч пользователей. Спустя полмесяца можно подбить итог: по информации Банка Москвы (это организатор проекта), за две недели по велошерингу было совершено более 15 300 прокатов. Среднее время одной поездки на велосипеде составляет около 45 минут, а каждый из велосипедов совершает в среднем около пяти поездок в будни и около восьми в выходные дни.
Обозреватель «Итогов», пройдя в воскресный день по трем бульварам — Рождественскому, Чистопрудному и Покровскому, застал «в стойлах» всего пару байков — остальные были на руках. Прокатился... Здорово! Однако не рискнул попробовать доехать до места работы. Опрос катающихся на улице показал, что многие относятся к этим велосипедам исключительно как к возможности прокатиться с ветерком адреналина ради. Но даже не держат в голове мысли, что велик может стать средством передвижения в Москве. Наши наблюдения подтверждает статистика. Наиболее популярным тарифом стал прокат на один день: на него приходится около 70 процентов от всего пользовательского спроса.
Видимо, не прочухали пока москвичи сверхзадачи проекта. А она сформулирована Департаментом транспорта и развития дорожно-транспортной инфраструктуры города Москвы так: «Создать альтернативу автомобилю и общественному транспорту, предоставить жителям города и туристам доступный транспорт для кратковременных поездок». Сергей Собянин в конце мая лично проверил работу одного из пунктов велопроката, заметив, что велосипедное движение в Москве, «к сожалению, в предыдущие годы практически не развивалось».
Трудно не согласиться — не развивалось. Именно поэтому мы поставили велик в «стойло» и поехали на работу в метро. Чего испугались?
