— Вы хотите сказать, что мы коридор должны обеспечить?
— Да. Во имя спасения жизней наших людей. На нашу территорию падают сегодня снаряды, мины, летят пули. Да, нужно играть в этот политес, нужно заявить, что есть угроза жизни и т. д. А мы создаем зону безопасности. Мы создаем эту зону, вводим войска. Не туда, не на Киев, а где-то в зоне нескольких десятков километров создаем зону безопасности для себя, и туда отходит народное ополчение, выходят наши люди. Жизнь человеческая дороже этих тысяч кубометров газа…
— А если сегодня будет объявлено, что наша группировка войск вводится на юго-восток? Вы представляете себе такую ситуацию?
— Вполне представляю.
— Как вы к этому отнеслись бы?
— Я только одобрю, поддержу.
— Это будет уже «официальная» война России с Украиной?
— Нужно просто просчитывать последствия того, о чем мы говорим. Ибо в итоге на Украине, на юго-востоке, там же будут обязательно натовские авиационные соединения, базы, объекты. Там появятся и системы противоракетной обороны американской…
— Но по Конституции — Украина объявила себя безблоковой страной. А украинские законы запрещают присутствие иностранных войск на ее территории…
— Но Украина уже имеет соглашение с НАТО о размещении контингентов альянса на украинской территории. Да, впрочем, сегодня международное право — это команда американского сержанта.
— Тогда получается, что мы можем спровоцировать ввод войск НАТО на Украину?
— Хватит играть в политес.
— Тогда на земле Украины схлестнутся в бою русские Иваны и американские Джоны?
— Этого они хотят. Они, янки, попытаются послать европейцев, но нормальные европейцы туда не пойдут. Так было в Югославии.
— И мы не спровоцируем их на это вторжение?
— Мы должны сказать миру, что нас вынудили… Ну, мир сегодня такой.
Мы еще надеемся на то, что если наши самолеты где-то возле границы с Украиной полетали, то американцы свою операцию по Украине остановят. Обама не может остановить. США вложили в Украину большие деньги, там уже пухнут карманы у бизнеса, у военно-промышленного комплекса Америки. Если он остановит эту операцию, его завтра ждет импичмент. Они все заложники больших экономических интересов своих элит — и Обама, и Порошенко. Там большой бизнес орудует, олигархат действует.
— А если мы сейчас все же введем свои подразделения на Украину для проведения спецопераций, вы уверены, что американцы не отреагируют сразу, не высадятся, допустим, в Западной или в Центральной Украине?
— Все варианты надо просчитывать. Всегда такие операции должны проводиться комплексно, продуманно.
— Ситуация на Украине вносит много коррективов в российско-американские отношения. США неизбежно расквартируют свою военную инфраструктуру и на территории незалежной. Сперва заставят Порошенко и раду изменить Конституцию. А Россия получит совсем рядом новую военную угрозу. Как будем реагировать?
— Нам надо перестать полагаться только на свой ядерный потенциал. И давно пора иметь вблизи США— где-то на Кубе, в Венесуэле группировку сил и средств, которая тоже сможет в течение 3–7 минут нанести удар по США…
— Создать военно-политический противовес? Вы предлагаете, чтобы сейчас на Кубе тоже что-то поставили?
— Да, по согласованию с Гаваной развернуть там нашу базу, вернуться в Лурдес, направить туда наши ракетные крейсеры и т. д.
— Чтобы взять под прицел США?
— Если они нас держат под прицелом и окружают, то почему мы должны мириться с этим?
Я в свое время занимался проблемами уязвимости территорий. И сделал свой вывод. Самая уязвимая в мире территория страны — это американская территория. Они ее не защищают. Потому что они привыкли воевать где-то за тысячи километров. И вот взять под прицел эту территорию мы обязаны!
— Один из видных американских аналитиков назвал последний год Путина выдающимся. Вы понимаете, это Сирия, это Иран, это победа на Олимпийских играх, это Крым, это Сноуден. Сегодня миллионы людей говорят: почему Путин молчит, не реагирует? Будем считать, что юго-восток Украины нами проигран? Как это скажется на авторитете Путина?
— Мы с вами военные люди, и нас учили, что если обозначился тактический успех или где-то прорвали мы оборону противника, то нужно наращивать на этом направлении силы, развивать тактический успех в оперативный и потом в стратегическую победу. Вот на что нам нужно было идти. Владимир Владимирович здесь действительно сделал крупные шаги, но это был всего лишь тактического масштаба успех. И он с Крымом стал перерастать в оперативный. И его нужно было развивать — признавать независимость Донецка и Луганска, признавать итоги их референдума… Затем — подписать соглашение о том, что Россия окажет им помощь в создании спецслужб, контрразведки, армии. Я убежден, что сначала истерика была бы и в Киеве, и в Вашингтоне… А тем временем наши корабли во главе с «Петром Великим» идут к американским берегам, «Искандеры» появляются на территории Белоруссии, подводные лодки стратегического назначения вышли на боевое дежурство в Атлантику, ударная авиация перебазируется поближе к нашим границам с НАТО… То есть такая комплексная операция. И я убежден, что сначала была бы истерика, а потом она стала бы угасать…
— Почему Путин этого не сделал?
— Я не знаю. Видимо, профессионалов среди советников не хватает. А нужны такие, как генерал Гареев, это мирового уровня фигуры, обладающие огромным стратегическим опытом…
— Но ведь согласитесь, что задачки перед президентом очень непростые. Если вводим войска, Украина нам за газ не платит.
— Бояться этого не нужно. Вы не платите за газ, мы вам его не поставляем. Надо быть последовательными. Не надо шарахаться — то 285, то 485 долларов. Серьезное государство так не поступает. Мы запутались в своей нелогичности, непоследовательности. Путин высокий имидж получил за Крым, авторитет у народа, авторитет у народов мира. И он, конечно, все соизмеряет. Вот он введет войска, как это будет расцениваться тем же международным сообществом, плюс ему или минус? Он не хочет терять с таким трудом добытые очки. Тут, видимо, и еще один фактор работает. Наверное, какие-то там рычаги давления лично на Путина, на его команду у американцев есть. То ли финансовые, то ли какие-то политические.
— Неужели вы считаете, что эти сказки о его 45 миллиардах, которые якобы лежат в банке США, уже бы не вскрылись после Крыма?
— Владимир Владимирович из спецслужб, он осторожный человек. И вряд ли что-то непосредственно записано на него. У него есть окружение из сферы богатых людей…
— Нов любом случае — эти его 45 миллиардов лежат в банках США?
— Я не знаю. Лично на него, я убежден, нет.
— Откуда гуляет эта байка, что Путин проявляет нерешительность, потому что у него 45 миллиардов долларов лежат в американских банках?
— Информационная война. Спланировали операцию, она называется «Путин». Задача — дискредитировать. Приписали. Но то, что вокруг него есть близкие люди — миллиардеры, и по ним был нанесен удар, по их интересам…
— Ситуация на Украина породила в России скрытую олигархическую оппозицию. Ведь ее экономические интересы пострадали…
— Да, конечно. Любой олигарх не в восторге, если замораживают его несколько миллиардов… Где-то Владимир Владимирович кому-то помог стать миллиардером. Такие ему наверняка клялись: до гроба будем верны, не обидим. Но я психологию людей, которые получили доступ к большим деньгам, изучал. Поначалу олигарх готов клясться. Потом, когда он становится супербогатым, мозг у него начинает работать в другом направлении. У него начинает расти самомнение: он своим непосильным трудом заработал эти несчастные 20 миллиардов… Когда ему наносят удар и он лишается миллиарда, двух, десяти, он начинает косо смотреть на Путина и перестает быть, по крайней мере, союзником. И ему плевать на российские интересы. Его родина — это его прибыль, его миллиарды. Понятно, они могут раскланиваться вежливо и т. д., но они в жесткой оппозиции к президенту.
— Представьте, что на следующей неделе мы с вами идем в кабинет Путина. Сядет Владимир Владимирович перед нами и скажет: «Не мне вам рассказывать, как сложилась ситуация на Украине. Давайте, пожалуйста, мне советы, — что нам делать с Украиной?». И как вы ему ответите?
— Я скажу так. Владимир Владимирович, я в 2012 году вам давал совет. Вам нужно создать мощный аналитический центр. У нас сегодня в России полно аналитиков, но нет сфокусированной по различным направлениям госполитики. Вы получаете отрывочные сведения. Нам нужно срочно собрать мощнейшие аналитические умы, подключить разведку, ФСБ и т. д. И понять, что сегодня происходит на Украине. И выдать вам предложения стратегического уровня.
