Так куда, значит, катится-то мир этот, чтоб ему? Вроде же СБ ООН — уважаемая организация. Принято считать, что если не прислушиваться к этой высочайшей мировой инстанции, то настанет хаос. Все примутся бомбить друг друга. Вот я даже слышал такую как бы шутку: если дальше так пойдет, то таджикская стратегическая авиация возьмет да и разбомбит Южное Бутово, если там обидят кого-нибудь из гастарбайтеров.
Ну с Таджикистаном пока не все так страшно выглядит, а вот Ирак смотрится неважно. Ирак привели к общему знаменателю, поскольку у него было недозволенное оружие. Которое после ввода американских войск, однако же, обнаружить не удалось, как ни старались. Другие бы подкинули, а наивные натовцы в белых перчатках только честно признали свою ошибку. Да, говорят, честно заблуждались, теперь вот искренне раскаиваемся. От их раскаяния, конечно, не легче иракцу, шансы которого — после повешения тирана Саддама Хусейна — быть случайно убитым на улице многократно возросли. Но до отдельного иракца никому нет дела, поскольку речь идет ни много ни мало об установлении образцовой демократии в целой стране. Похожая история была, кстати, и с расстрелом очереди за хлебом в Сараево. Далеко не все тогда поверили, что это дело рук сербов. Солидные люди высказывали мнение, что организовал это лидер боснийских мусульман Изетбегович, чтобы Запад начал бомбить сербов, склоняя их к миру. И таки бомбили, причем заодно разбомбили китайское посольство. В центре Европы, не где-нибудь на вечно воюющем Ближнем Востоке, летали самолеты-невидимки стелс, а на земле взрывались и превращались в груду камней сербские православные храмы… И склонили-таки — а победителей кто ж станет судить… Судили, как всегда, побежденных — сербов.
Некоторые помнят запоздалые, задним числом, разоблачения Карлы дель Понте. Которая, когда ее ссадили с прокурорского кресла, еще молчала какое-то время, но потом призналась — когда срок давности вышел и вообще все переменилось и запуталось, — что, по ее сведениям, некоторые косовские боевики разделывали некоторых пленных сербов и продавали органы… А ведь раньше все зверства она вешала только на сербов.
И вот на очереди Сирия. Разделают и ее, а потом выяснится (весьма вероятно), что боевой газ правительственные войска не применяли! Тут все приблизительно по той же схеме, которая связывается обычно со смертной казнью. Вот казнили человека, а после вдруг нашли настоящего преступника. Судебная ошибка всегда возможна… И вот интересно: отчего Штаты, которые возглавляют список главных мировых демократий, не отказались от смертной казни? Прослушивать нельзя (впрочем, это раньше так казалось, а теперь вроде уже если очень надо, то можно), а убивать — пожалуйста, и на электростуле, и авиабомбой. Как это противоречие заверстать в общую картину мира, чтоб она выглядела симпатично и не огорчала нас перед сном? Противоречия современной политкорректной действительности бросаются в глаза. В свое время советскую власть диссиденты попрекали тем, что она не выполняет свои же международные договоренности — Хельсинкские соглашения, например. Теперь оказалось, что и США не склонны выполнять свои международные обязательства, когда они становятся невыгодны.
Так как же примирить между собой права человека и интересы держав? Все просто: если государство цивилизованное, оно должно защищать чужие человеческие права даже в ущерб своим державным интересам, а не наоборот.
Но к этому Соединенные Штаты оказались не готовы, что выяснилось, как только их перестал сдерживать СССР. Военная мощь нынешней России не может идти ни в какое сравнение с американской. Бжезинский устал уже твердить, что они не считают нас равными себе партнерами! Что наши ВС могут противопоставить американским морпехам, которые на своих транспортных кораблях и на базах во множестве точек Мирового океана и суши только ждут сигнала, чтобы выступить, прибыть куда надо и навешать кому надо?
Давайте же спросим себя: а можем ли мы это изменить, в силах ли мы помешать этим так называемым партнерам делать, что они хотят? Что, к совести апеллировать? Мы уже вроде взрослые, и пора научиться трезво смотреть на вещи. Вот Сирию будут бомбить без спросу, не учтя наше мнение. И если мы хотим, чтобы впредь его учитывали, надо иметь, что противопоставить чужой силе. Нашу империю не гальванизировать. Поезд ушел. Империи нет и не будет, но это не значит, что мы должны позволять садиться нам на голову. Мы не должны смиряться с тем, что наших граждан тащат в чужие тюрьмы по любому поводу. Мы не должны соглашаться с тем, что на международные организации, в которые Россия входит, элементарно плюют. А что насчет силы… Все знают, что в конфликте — начиная с пацанской драки — важна не столько сила, сколько уверенность в своей правоте, твердость и решительность.
Сирийский синдром / Дело / Капитал
Сирийский синдром
/ Дело / Капитал
«Нефть марки Light Sweet может подорожать до 150 долларов... А потом будет мощный обвал»
Я с неприязнью отношусь к той породе аналитиков и экономистов, которые любят объяснять рыночные движения постфактум. Мол, нефть подросла, потому что Ближний Восток нестабилен, а золото подорожало, потому что все вновь стали бояться обесценивания мировых валют. Согласитесь, от таких комментариев инвесторам нет никакой пользы. Вот и сейчас у большинства экспертов довольно легкий сезон, поскольку вроде как не надо глубоко вкапываться в причины нервозного положения на фондовых площадках. Все можно объяснить сирийским фактором! На мой же взгляд, Сирия здесь ни при чем. Мировой экономике по большому счету все равно, с кем там воюет Башар Асад и насколько удачно у него это получается. Двухлетний конфликт на территории сирийского государства в первую очередь интересен с точки зрения большой геополитики. Но давайте по порядку.
Сразу оговоримся: сирийский сценарий нельзя считать продолжением пресловутой «арабской весны». Череда недавних революций на Ближнем Востоке (Тунис, Египет) действительно прошла стихийно и никем не контролировалась. Сирийский же конфликт развивается по ливийскому сценарию — на стороне так называемых повстанцев в основном воюет не собственное население, а наемники и «Аль-Каида». Поэтому никакой народной поддержки у мятежников нет и не было с самого начала. Да, первые народные выступления были направлены против Асада, но они сошли на нет после того, как легионеры начали громить и убивать мирных граждан.
За наемниками стоят саудиты и Катар. У саудитов на Ближнем Востоке есть единственный серьезный соперник — это шииты, читай, Иран. Он вызывает настоящую головную боль у нефтяных шейхов своим давним желанием построить большую коалицию государств, в которую бы вошли Иран, Ирак и Сирия. Население нового территориального образования насчитывало бы более чем сто миллионов человек, при этом имело бы огромные запасы полезных ископаемых и довольно гибкую экономику. Саудиты же силами наемников и при поддержке американцев всячески стараются помешать этому плану, поскольку он противоречит их интересам. Отсюда и такое большое количество иностранных наемников, которые действуют при поддержке американского спецназа и британских бойцов SAS.
Впрочем, несмотря на заверения американцев и британцев, что, мол, еще чуть-чуть — и мы вторгнемся в Сирию, ни на какую открытую военную операцию они не пойдут. Сирия — не Афганистан с Ираком. Боеготовность сирийской армии намного лучше. Например, у нее на вооружении есть сверхзвуковые противокорабельные ракеты. Если американцы потеряют один эсминец или даже авианосец, они тут же унесут оттуда ноги. К слову, в начале мая сирийцы сумели потопить противолодочной ракетой израильскую подлодку класса «Дельфин». Более того, у Асада есть химическое оружие, есть средства его доставки. Тель-Авив в зарине — реальная возможность.
Все это напоминает недавнюю ситуацию с Ираном — американцы туда так и не решились сунуться, несмотря на просьбы израильтян. С Сирией будет то же самое — поговорили, побряцали оружием, но остались на своих позициях.
Конечно, американцы могут, вспомнив Югославию, выпустить парочку крылатых ракет, но ведь и сирийцы могут огрызнуться, о чем они уже открыто предупредили. «У нас есть два варианта: или сдаться, или защитить себя всем оружием, имеющимся в нашем распоряжении. Второй выбор является лучшим: мы будем защищаться», — заявил министр иностранных дел Сирии Валид Муаллем. Наконец, на Западе негласно действует такое понятие, как уровень допустимых потерь. Когда число убитых солдат и мирных жителей превышает определенное значение, они выходят из войны под каким-то предлогом. Так было всегда, и так будет сейчас. И, наверное, именно размер гипотетических потерь не дает Западу пойти на открытую конфронтацию с Асадом.
