этапы развития, в том числе «эгоцентрический» период, в течение которого ребёнок может видеть других только со своей собственной точки зрения и не способен принимать во внимание другого человека и его точку зрения. И Беркли, который по праву считается в том числе одним из основоположников психологии, совершенно неожиданно и беспрецедентно для того времени выдвинул крайне необычную претензию этому громкому и претенциозному младенцу: «Эй, Наука, ты ничего не перепутала? Ты всего лишь солипсист, а пытаешься всем подать свою позицию, свою картину мира как единственно верную и реальную!». Другие формы сознания тоже прошли через эту стадию развития. Она неизбежна. Самое главное – не застрять в ней навсегда. И тут науке есть много чему поучиться у религии и даже обыденного сознания. Науке нужно выйти из стадии гетерономии!
Слишком часто самого Беркли обвиняют в «субъективном идеализме», «имматериализме», «солипсизме». Но важно понимать, о чём у него идет речь. Его солипсист – это Наука. Его формула «Быть = быть воспринимаемым» необходимо дополнить субъектом – «воспринимаемым Наукой». Ведь это и есть позиция всей современной науки [34]. Для Науки существует только то, что она воспринимает. Открыв «сознание» природы, мы закрываем собственное. Вот так вот, Лейбниц!
На первый взгляд, такая трактовка берклианства является контр-интуитивной, поскольку мы привыкли как раз «идеализм» обвинять в солипсизме и аутизме. Но в том то и корень проблемы, что материализм и идеализм обвиняют друг друга в аутизме! Любопытно, что «солипсизм» с самого начала, то есть ещё самим Беркли, используется как средство для борьбы с самим солипсизмом, который у него суть синоним «материализма».
В отношении Беркли работает «эффект Манделы». Это когда у огромного числа людей воспоминания о чём-либо, противоречащие реальным фактам, – либо из-за модификации в процессе воспоминания, либо вследствие изначально ошибочного восприятия – полностью совпадают. Это феномен ложной коллективной памяти. Все уверены, что это Беркли – главный в истории философии «субъективный идеалист», даже «солипсист». Тогда как в действительности он – главный критик такого подхода!
Обвинение Д. Беркли в «солипсизме» – это элементарное нарушение законов логики, когда из более позднего события выводится более раннее, а также происходит общее перевёртывание причинно-следственной зависимости. В этом заключается главная опасность науки – в том, что отношение между Человеком и Вселенной начинает в точности повторять отношение, при котором за причину жары или холода принимают расширение ртути в стеклянном столбике термометра.
Наука, словно человек с ориентацией «иметь» относится к миру, как хозяин к собственности, к своему имуществу. Он и она (наука) хотят всё, в том числе и самих себя, сделать своей собственностью. Это и есть солипсизм!
Таким образом, трагедия Джорджа Беркли заключается в том, что его поняли чуть ли не прямо противоположно тому, что он хотел сказать и сделать. Примерно как Фридрих Ницше, который с чем боролся (с «последними людьми»), на то и напоролся (обвинения в нацизме, трансгуманизме и т. п.).
Для Беркли мир – это язык, на котором Бог говорит с нашим духом. Тем самым он доводит классическую идею «самосознания» до предела и показывает, что она оборачивается своей противоположностью – безумием. В этом смысле его можно назвать первым «неоклассиком». Беркли – первый философ XX века.
Когда Жан Боден и его современники в конце XVI века, а также их последователи анализировали «абсолютную монархию», то хотели понять потенциальные границы индивидуального сознания и самосознания. До каких пределов они могут дойти и что мы получим в результате этого? Это было продолжением религиозных идей, так как «максимумом сознания» является Бог. Соответственно, «абсолютный монарх» – наместник Бога на Земле. Но в итоге историческое и логическое развитие этой идеи привело к идее «отчуждения» этого самого сознания от самосознания у Канта, Фихте, Гегеля, Шеллинга и Маркса, сознания от бессознательного у Фрейда и т. д. Выявился парадокс: чем больше сознания, тем его меньше! Наука была основным выражением этого движения. Ну где, как не в науке мы имеем с самой высокой, концентрированной степенью самосознательной деятельности? Разве как раз не этим отличается учёный от обывателя? Вот почему тот же С. Фуллер всё время повторяет, что наука – это современная религия. Это основная идея позитивизма: заменить Бога на Истину, оставив нетронутой общую Структуру. Но всё больше выясняется, что за последней есть ещё и Пост-Структуры…
Проблема в том, что «иметь» и «потреблять» есть самая архаичная форма обладания. Так, младенец на начальных ступенях своего развития выражает свои предпочтения различным предметам тем, что тащит их в рот. Эта чисто примитивная форма обладания, которая характерна для периода, когда физическое развитие ребёнка ещё не позволяет ему осуществлять другие формы контроля над собственностью. Сходная ситуация наблюдается и во многих разновидностях каннибализма. Потребитель – это тот, кто застрял в младенчестве, неустанно требуя соски. Это с очевидностью подтверждают такие патологические явления, как алкоголизм и наркомания. Э. Фромм называет это, в традиции психоанализа, «анальным типом личности», которая именно из-за маниакальной сосредоточенности исключительно на потреблении не может достигнуть стадии зрелости [35]. Это, разумеется, патология, если она остаётся доминирующей в более поздний период человеческой жизни. Такой человек – душевнобольной, невротик, а, следовательно, само общество, в котором преобладают личности с анальной структурой, следует признать больным. Но Э. Фромм – это уже не просто фрейдистский или юнгианский психоанализ, но фрейдо-марксизм и, соответственно, аутизм – это форма «отчуждения». И тогда Д. Беркли – это предтеча Г. Гегеля и К. Маркса.
В христианстве существование без любви, в полной изоляции и отчуждении определяется словом «ад». Единственный способ спастись из этого ада – освободиться из тюрьмы своего эгоцентризма, достичь «единения со всем миром». Научные абстракции этому не способствуют, но лишь глубже погружают нас в «ад». Современная абсолютизация системно-структурных и формально-дедуктивных подходов к пониманию человека ведёт нас к «антисолипсизму», на первый взгляд симметрично солипсизму противостоящему, но столь же абсурдному: мир есть, меня нет, но я рассуждаю… Если бы это было так, то среди бихевиористов и физикалистов воцарилась бы атмосфера всеобщего блаженства, исчезли бы миллионы забот, это был бы эпистемологический рай: в нём всё функционирует, но никто не живёт. Ведь мышление, доведённое в своей чистоте до конца, является полностью дедуктивным, знаковым мышлением. Солипсизмом! Солипсизм и антисолипсизм сходятся как сознательное и бессознательное. «На вопрос: что такое бессознательное? – отвечать следует так: не только наши иррациональные страсти, но также и большая часть нашего знания об объективной реальности» [36].
La nuova fede dell ‘ uomo – «Новая вера человечества»
Критики говорят о том, что поняв невозможность попросту
