И я про это говорю. Когда Гитлер нападал на СССР с целью его разрушения, то он в ноте о начале войны сказал не только о том, почему он это делает, но и закончил ноту словами о том, зачем он это делает: «Немецкий народ осознает, что в предстоящей борьбе он призван не только защитить Родину, но спасти мировую цивилизацию от смертельной опасности большевизма и расчистить дорогу к подлинному расцвету в Европе.
Берлин, 21 июня 1941 года».
На протяжении всей истории любая сволочь, которая разрушала или пыталась разрушить Россию, делала это исключительно с целью спасения мировой цивилизации.
Ю.И. МУХИН
ИЮНЬСКИЙ БЛИЦКРИГ ХРУЩЁВА
Разумеется, речь сегодня пойдёт не о всеевропейском нашествии под водительством Гитлера, не о 22 июня 1941 года, ставшим первым днём Великой Отечественной войны Советского народа. Наш разговор сегодня будет посвящён тоже июньским событиям, только июнь этот наступит девять лет спустя.
И через пять лет после Победы. То есть, в 1950 году.
Именно в том июне по Советскому Союзу был нанесён удар мощнее еврогитлеровского. Поражение русского социализма — оттуда. А то, что учёные и политики за прошедшие без малого шесть десятков лет ни слова о том не сказали, свидельствует лишь об их никчёмности.
В лучшем случае они или глупцы, или трусы.
Кстати, так называемые простые люди того поколения, что испытало на себе новый июньский удар — а это, прежде всего, колхозники самого разного положения и ранга, — оценивают его последствия однозначно: разрушение советского строя началось именно тогда, в июне 1950 года.
Правда, среди нерядовых колхозников, тех, что были рангом повыше звеньевых, до сих пор нет единого мнения относительно того, из какого источника власти вылилась отрава, оказавшаяся для СССР смертельной. Одни говорят, что было соответствующее постановление ЦК ВКП(б) и Совмина СССР — к чему, естественно, причастен И.В. Сталин, — другие же считают, что, поскольку, такого при Сталине быть не могло, всё произошло тремя годами позже, т. е. после убийства вождя.
Едины все лишь в оценке последствий тех июньских событий. О чём уже было сказано.
А произошло в июне 1950 года следующее: началось укрупнение колхозов. В массово-обязательном порядке, что по идее должно быть если не предписано, то санкционировано свыше… Но вот какое дело: никакого решения, постановления, указа или указания на сей счёт, т. е. об укрупнении колхозов, на свет не появлялось. Во всяком случае, среди директив ЦК ВКП(б) и Совмина СССР такового документа не нашлось.
Парадокс: всесоюзная кампания с жёсткими сроками (июнь и не позже) проходила по сути тайком, а её организаторы словно скрывались в подполье!
…Листаю подшивку «Правды» за 1950 год. В ней-то уж пульс страны всегда звучал громко и чётко.
Действительно, главная советская газета деревенской теме отводит много места. Отбираю лишь передовицы.
13 января: «Отчётно-выборные собрания в колхозах».
Вот некоторые выдержки из статьи:
Новыми крупными достижениями в развитии сельского хозяйства ознаменовался 1949 год. Это был год дальнейшего укрепления колхозов, роста их общего богатства, их производства. Превышен довоенный уровень урожайности. Заметно двинулось вперёд обществененое животноводство. Неизмеримо повысилось материальное благосостояние и культурный уровень колхозного крестьянства. Сельское хозяйство получило от Советского государства в 1949-м году машин в 3–4 раза больше, чем в довоенном 1940-м году. Созданы условия для дальнейшего мощного подъёма сельского хозяйства…
Далее — о необходимости строго соблюдать колхозную демократию, совершенствовать артельный, коллективный труд и т. д. — и ни слова об укрупнении или о какой-либо реорганизации колхозов.
27 января: «За дальнейший подъём земледелия и животноводства». О колхозной «перестройке» — ни гу-гу.
11 февраля: «Успешно подготовиться к весеннему севу».
17 февраля: «Сталинский Устав колхозной жизни» (к 15- летию принятия «Примерного Устава с/х артели»).
В статье подчёркивается значение незыблемоости Устава как основы подъёма и укрепления колхозов.
Об их реорганизации — даже намёка нет.
«Намёк» появляется только 12 июня. Да и то на 3-й странице под рубрикой «Опыт передовых хозяйств», где рекламируются свежие брошюры с характерными названиями: «За дальнейший рост крупного колхозного хозяйства». «Из опыта работы крупных колхозов». Там же — о «передовом опыте» Ярославского обкома ВКП(б), выпустившего уже целую серию брошюр на эту тему.
После «намёка» прошло всего лишь 11 дней, и в «Правде», наряду с передовицей, посвящённой пропаганде и внедрению передового опыта в земледелии и животноводстве, в том числе достижений в биологии, появляется информация о совещании председателей колхозов Московской области, на котором выступил секретарь ЦК и МК ВКП(б) Хрущёв.
Здесь об укрупнении колхозов говорится уже как о факте свершившемся, а именнно:
Совещание отметило, что в текущем году в колхозах Подмосковья проведена большая работа по укреплению колхозов. Во всех района произведено слияние мелких колхозов в более крупные хозяйства. Укрупнение колхозов произведено по инициативе самих колхозников…
И далее — о преимуществах крупных хозяйств, о том, насколько сократился штат председателей, бухгалтеров и счетоводов, и проч., и проч.
Дошла очередь и до передовицы «Правды». Она появилась 25 июня и звучала в духе московского совещания: «Укрупнение мелких колхозов — путь к новому расцвету сельского хозяйства».
Вот такой поворот. А где же ЦК? Или новый «коренной перелом» — на сей раз в обратную сторону — сам по себе, так сказать, спонтанно произошёл? Ведь нашли же время Совмин и ЦК в том же июне принять постановление «О проведении уборки урожая и заготовок сельскохохзяйственных продуктов в 1950 году»!
В нём об укрупнении тоже нет и помина.
А тут дело тысячекратной важности, нежели ежегодно повторяющаяся уборочная кампания — и никакого шевеления? Ну не может такого быть! При живом-то вожде!
Оказывается, может. Отгадку удалось отыскать в другой «Правде» — «Пролетарской» — органе Калининского обкома ВКП(б) и облисполкома.
Вся 3-я страница «Пролетарки» за 28 апреля 1950 года оказалась занятой перепечаткой выступлений Хрущёва на сессии Московского облсовета 16 марта и на совещании передовиков сельского хозяйства области 31 марта того же года.
Выступления, судя по всему, были под копирку, а название звучало неопределённо: «О некоторых вопросах дальнейшего организационно-хозяйственного укрепления колхозов».
Всё в номенклатурном стиле и духе. Естественно, Хрущёв ритуально ссылается на авторитет Сталина (8 упоминаний), заверяет слушателей в неуклонном следовании учению Маркса — Энегельса — Ленина — Сталина. А также… «по желанию трудящихся».
Вот как звучит последняя фраза в его лживых (точное определение, доказательства — ниже) устах:
Широкие массы колхозников понимают, что дальнейшее укрепление колхозов и рост зажиточности и культуры колхозников пойдёт значительно быстрее, если мелкие артели объединятся в более крупные. О том, что этот вопрос назрел, свидетельствуют массовые выступления колхозников на собрании с предложением об укрупнении колхозов. Колхозники многих артелей решили объединиться и создать экономически мощные хозяйства.
Оказывается, во вверенной ему Московской области вот уже два месяца идёт это самое укрупнение. Даёт оратор и некоторые цифры достигнутого: в Коммунистическом районе количество колхозов уменьшилось на 98, в Егорьевском — на 96, в Зарайском — на 93, в Звенигородском — на 65 «единиц».
Но вот загадка — почему столь эпохальное выступление не опубликовала центральная «Правда», а подсуетились лишь «правды» периферийные?
Вывод однозначный: осмелевшая после войны и обнаглевшая до предела партноменклатура решилась ававнтюрно действовать вопреки и против Сталина, а значит, против Советской власти.
Ещё при живом вожде, за его спиной, прикрываясь его авторитетом.
Вот подлецы! Потом заявят, что действовали только по воле Сталина, по принуждению…
Теперь о «широких массах», мечтающих об укрупнении. В «Пролетарской правде» перепечатка Хрущёва — первая весть из такой серии. Ни о предложениях, а тем более о собраниях по этому поводу газета до того не напечатала ни строчки.
У «широких масс колхозников» не было желания сделать из своих хозяйств кучу малу.
Больше того, наблюдалась тенденция к разукрупнению (в войну по известным причинам некоторые артели объединялись), о чём свидетельствуют архивные документы (в нашем случае это архив Удомельского района Тверской области).
23 марта 1950 года на заседании исполкома Брусовского райсовета (протокол № 7) —
