Основной акцент в оперативной маскировке отводился обеспечению внезапности первого удара. Поэтому были введены строгие меры по сохранению в тайне информации о планируемых действиях. Резко ограничивался круг лиц, привлекаемых к планированию операции. Детали операции были известны только узкому кругу лиц в правительстве Грузии. Личному составу запрещалось общаться по телефону с родными и близкими. Организовано прослушивание телефонных переговоров личного состава с членами семей, чтобы предотвратить утечку информации о сроках операции.
С началом проведения операции грузинское командование широко распространяло заведомо ложные сведения. Саакашвили, приняв уже решение о вторжении в Южную Осетию, продолжал утверждать, что грузинские и югоосетинские миротворцы намереваются провести 8 августа в Цхинвали переговоры по мирному урегулированию конфликта.
Чтобы достичь стратегической и тактической внезапности операции, президент Грузии Саакашвили объявил по телевизору 7 августа в 20:00 о прекращении огня и неприменении грузинскими войсками оружия. «Давайте прекратим эскалацию и начнем переговоры — прямые, многосторонние, какие угодно! — сказал он. — Давайте дадим шанс миру и диалогу». В то же время, по сообщениям немецкого журнала «Spiegel», уже к утру 7 августа грузинская сторона сосредоточила на границе с Южной Осетией около 12 тыс. человек и 75 танков возле Гори.[42]
Уже зная, что проведение первого массированного ракетноавиационного удара грузинские войска планировали нанести в 23:30 7 августа, грузинские миротворцы во главе со спецпредставителем Саакашвили по урегулированию конфликтов Т. Якобашвили прибыли в штаб Смешанной миротворческой группы и приступили к переговорам с командующим группы генералом М. Кулахметовым. Они разошлись уже ближе к ночи, договорившись продолжить переговоры на следующий день в 13:00. Так или иначе, но ночное вторжение грузинской армии на территорию Южной Осетии явилось «полной неожиданностью» для югоосетинского и абхазского руководства.
Грузинское руководство дезориентировало югоосетинское и абхазское правительства и настолько притупило их бдительность, что ни тот, ни другой руководитель не объявил о мобилизации, и часть танков и БМП не заняли заранее созданных позиций.
В заключение следует отметить, что на протяжении всего конфликта, особенно в его «боевой стадии», средства массовой информации Запада безудержно преувеличивали достоинства оружия и военной техники, состоящих на вооружении грузинских сил.
Первые комментарии в грузинской и западной прессе по поводу результатов «блицкрига», в ходе которого в течение 14 часов наносились удары по Цхинвалу, отличались беспрецедентным психологическим давлением на жителей Южной Осетии, создавая впечатление полного разгрома и ее Вооруженных сил, и миротворцев. На самом же деле, несмотря на подавляющие преимущества авиации и артиллерии, решительного успеха в первый день добиться не удалось.
Таким образом, военные действия на Кавказе, в том числе дезинформационные мероприятия как их важнейшая часть, наглядно продемонстрировали ту роль, которую могут играть средства массовой информации как в сохранении тайны планов, так и во введении в заблуждение противника, навязывании ему своей воли, а также в дезориентации мировой общественности.
4.2. Цели и задачи грузинской армии в проведении операции «Чистое поле»
1. Основополагающая цель: «наведение конституционного порядка» на территории Южной Осетии, позволяющего присоединить территорию входящих в земли Шида-Кантри, без изменения конституции. Затем навести «конституционный порядок» в Абхазии. Показать «вероломство России» как участника грузино-осетинского конфликта.
2. Военная цель: разгромить «сепаратистские силы» Южной Осетии и одновременно нейтрализовать миротворческие силы России, в последующем прекратить их движение по Рокскому перевалу, проверить эффективность концепции США и НАТО, касающуюся ведения боевых действий в горных условиях.
3. Политическая цель: вытеснить с территории Южной Осетии людей, отказывающихся от вхождения в состав Грузии, немедленно начать переговоры о вступлении Грузии в НАТО и вернуть грузинских беженцев в Осетию.
4. Геополитическая цель: уменьшить влияние России на государства Южного Кавказа, предоставить аэродромы подскока для авиации США и Израиля для возможных боевых действий против Ирака.
5. Техническая цель: провести массовые испытания в реальных боевых условиях модернизированного вооружения, практически испытать «центры организации огня», созданные с помощью израильских военных, которые должны в реальном масштабе времени координировать нанесение ударов ВВС и артиллерии в интересах пехоты и танков с использованием CPS.
6. События в Южной Осетии показывают, что агрессия грузинской армии осуществляется по тщательно разработанному плану, помешать реализации которого может лишь решительный отпор России. План операции по захвату Южной Осетии был разработан Пентагоном еще 13 лет назад и впервые обкатан на непризнанной Республике Сербская Краина (РСК), существовавшей на территории нынешней Хорватии с 1991 по 1995 гг. В результате происшедших тогда событий погибли тысячи мирных жителей. Российских граждан, живущих в Южной Осетии, без вмешательства Москвы ждет та же участь. В свое время консультантами при хорватском генштабе в период с 1993 по 1995 г. являлись отставные генералы армии США — Джон Гелвин и Корл Вуно, да еще несколько высокопоставленных некогда «военных пенсионеров».
7. Операция «Чистое поле» против Южной Осетии была разработана Грузией совместно с сотрудниками компании Military Professional Resources Incorporates (MPRI) — именно той, которая, заключив контракт с администрацией Саакашвили, занималась все эти годы подготовкой военных операций и переподготовкой личного состава грузинских Вооруженных сил. Благодаря данным космической, воздушной, радиолокационной разведки США командование Грузии располагало значительной информацией о структуре, возможностях и вариантах действий Вооруженных сил Южной Осетии и России. Грузинская армия была построена исключительно для наступления «блицкрига». Все учения последних лет — «Огненный кулак», «Броня» — это проигрыш модели учений по захвату Южной Осетии и Абхазии. Окончательная тренировка трех грузинских бригад, проведенная 24 апреля 2008 г. заместителем министра обороны Баку Кутелия, была репетицией предстоящего наступления. Именно на той тренировке планировалось создать шесть ударных групп для нанесения удара.
Территория Южной Осетии хорошо подходит для «блицкрига». Шансы на успех у Грузии были очень велики. Территория Южной Осетии отдалена от России Двалетским хребтом. Поставка вооружения из России возможна только через Рокский тоннель. Прежде всего, военный потенциал Грузии и Южной Осетии несопоставим — грузинская армия хорошо оснащена техникой (танками, тяжелой артиллерией, установками залпового огня) и прошла подготовку у американских инструкторов, тогда как осетинские Вооруженные силы представляют собой, по сути дела, ополчение. Кроме того, местоположение Цхинвала, окруженного высотами, контролируемыми грузинскими войсками, не способствует долговременной обороне.[43]
Грузинские войска получили приказ целенаправленно истреблять мирных жителей. Таким, видимо, образом Саакашвили рассчитывал раз и навсегда решить проблему осетинского сепаратизма. Это подтверждается тем, что после ввода российских войск в Южную Осетию, а затем в Грузию мировые СМИ заполнила информация о «жертвах среди мирного населения Грузии» (зачастую фальсифицированная), при этом практически ничего не говорилось о сотнях осетин, погибших в Цхинвале. Похожие методики «решения» национального вопроса были весьма популярны у «борцов за независимость» нынешних самых прогрессивных, по мнению Запада, постсоветских государств — Эстонии, Латвии, Литвы, Украины, сегодня активно популяризирующих и мифологизирующих крайне националистические настроения в своих странах.[44]
У Саакашвили были хорошие шансы на успех боевых действий против Южной Осетии и его долгосрочное политическое закрепление благодаря поддержке НАТО и с помощью физического устранения осетин. Таким образом, логика грузинского военного вторжения (ее моральный аспект оставим в стороне) была практически безупречной. Грузии нужна территория Южной Осетии. Если нет ее населения — некому помешать плану захвата плодородной осетинской земли.
Однако российской разведке удалось заполучить настоящий приказ о начале боевых действий. По заявлению грузинской парламентской комиссии, этот текст приказа «не был найден». Грузинская сторона утверждает, что приказ частям отдан не после 23:35, а на сутки ранее — 7 августа в 05:15 07 августа 2008 г. Более того, Международная комиссия по расследованию обстоятельств августовского конфликта на Кавказе получила данные, позволяющие усомниться в версии президента Грузии Михаила Саакашвили о причинах войны в Южной Осетии в августе 2008 г. Как сообщает немецкое издание «Шпигель онлайн», внимание экспертов, в частности, привлекло высказывание грузинского генерала Мамуки Курашвили, который еще 7 августа 2008 г. объявил о том, что Грузия приняла решение «восстановить конституционный порядок во всем регионе». Высказывание Курашвили практически дословно повторяет приказ по Вооруженным силам Грузии, который перехватили российские спецслужбы и передали комиссии.[45] Очевидно, что президент Грузии Михаил Саакашвили не отражал «российскую агрессию», о чем он не перестает говорить по сей день, а планировал наступательную войну.
