— Друзья, так Владимир Владимирович сам меня и просил рассказать про эти чертовы $40 млрд. Чтобы он мог выглядеть самым крутым. По чесноку, без базара.
Забавно, но многие — поверили. А как было не поверить, если страной правит деспот, без санкции которого не поют птицы и не восходит/заходит Солнце?
Судя по всему, Россия уже действительно не может без Путина. Причем не только путинская Россия, где всеми правдами и неправдами варится большое бабло (настолько большое, что история человечества о таком и не слыхивала), но и Россия антипутинская. Где «национальный лидер» — единственное оправдание, почему оппозиция вовсе не борется за власть. А предпочитает сидеть по сигарным клубам и под дорогой коньяк рассуждать: как же это можно жить и выжить при кровавом тиране? ну разве мы не офигительные молодцы, что нам это удалось?
При всем при этом прогрессивная общественность норовит еще и на ровном месте кинуть ВВП побольней. Доказывая тем самым, что совсем-совсем его не боится.
Вот, скажем, на днях кто-то собрался выдвинуть на Нобелевскую премию мира благотворительный фонд «Подари жизнь» и его формальных основательниц — Чулпан Хаматову и Дину Корзун. А первый и последний Президент СССР Михаил Горбачев, сам Нобелевский лауреат, вызвался помочь это номинирование провернуть.
Ну да, хорошо. Но разве мы не знаем, что фонд «Подари жизнь» благотворит и процветает благодаря Владимиру Путину? Что именно репутация «путинского» помогает этому фонду собирать нужные тяжелобольным детям средства? Что деньги дают под ВВП, и никого другого? И разве не было бы справедливо и честно выдвинуть на Нобелевскую премию за благотворительность не актрис, пусть даже самых замечательных, а нашего национального лидера?
Кстати, не сомневаюсь, что Нобелевская лекция Владимира Путина произвела бы на весь мир впечатление почище его же знаменитой Мюнхенской речи (2007). (Умные финансовые игроки незадолго до церемонии в Осло должны были бы скупать акции фармацевтических компаний, производящих сердечные и успокаивающие средства.)
Так чего же фонд «Подари жизнь» выдвигают, а его реальным патроном — брезгуют? Нехорошо это как-то. Однако привычно. И, увы, объяснимо.
За долгую жизнь в навязанной ему политике Владимир Путин не стал диктатором. Он по большому счету и человеком-то быть перестал, а превратился в бренд. Именем Путина нынче можно все. И кредит в госбанке взять. И детям помочь. И поддержку вашингтонского обкома получить. Бренд «Путин» — универсален и всеполезен.
В том числе и тем, что перестройка-2 благополучно пройдет при «тиране» Путине, как прошла перестройка-1 при сельском партработнике Горбачеве. Других вариантов у истории просто нет. Приготовимся же полюбить за это ВВП, как мы полюбили некогда Михаила Сергеевича.
Характерный пример — новый без пяти минут премьер-министр РФ и председатель партии «Единая Россия» (которую весь наш безответственный народ, так и не доросший до демократии, почему-то склонен считать «партией жуликов и воров») Дмитрий Медведев. Мне — думаю, в отличие от вас, мой читатель, который слишком занят настоящими делами, чтобы заниматься заведомой ерундой, — довелось посмотреть интервью Дмитрия Анатольевича сразу по нескольким телеканалам, включая независимое РЕН-ТВ и совсем уж перестроечный «Дождь».
Ну что я могу сказать. На протяжении всего просмотра меня не покидало ощущение, что нам показывают рабочие моменты съемок сериала «Мистер Бин». И вот сейчас, например, главный редактор телеканала «Дождь» Михаил Зыгарь спросит у Медведева: считаете ли вы, Дмитрий Анатольевич, что Леонардо да Винчи — это известный американский игрок в баскетбол? И г-н Медведев ответит, что этот вопрос лежит в компетенции судебной власти.
И сразу все СМИ мира напишут, что уходящий президент и будущий глава российского правительства нашел Леонардо да Винчи его правильное место в жизни. А десятки российских и зарубежных журналистов примутся теребить звонками известного политолога Белковского, т. е. меня, вопросами: а что имел в виду Дмитрий Анатольевич? и как это скажется на политическом климате и атмосфере в Российской Федерации?
И, конечно, как честный человек, я должен был бы ответить: знаете, после отмены Дмитрием Медведевым то ли летнего, то ли зимнего времени (черт его разберет, честное слово! еще не родился крепкий профессионал, который бы точно определил, какое именно время отменил третий Президент РФ) некоторого числа день был без числа, у алжирского бея на носу шишка, а лично я с сегодняшнего дня исполняю обязанности короля Испании, уволенного из Всемирного фонда совершенно дикой природы за охоту на слонов. Но так ответить я не могу. Потому что в таком случае меня перестанут считать серьезным политологом и брать у меня комментарии. А мне очень хочется давать комментарии по одной-единственной причине: люблю славу (с маленькой буквы).
И вот все те люди, которые не восприняли бы всерьез мое заявление, что я испанский король, и, наверное, решили бы, что я сошел с ума (было бы с чего сходить), сами на полном серьезе обсуждают интервью Медведева. В такие минуты я сразу вспоминаю Альберта Эйнштейна, который по аналогичному поводу сказал: «Кто из нас сумасшедший?»
К сожалению — во всяком случае, для меня, как рядового участника памятных событий на Болотной площади и проспекте Сахарова, — оппозиция в последнее время зачем-то стремится в своей нечеловеческой (можно было бы назвать ее также звериной, но зверей, т. е. хищных млекопитающих, во избежание неприятностей обижать не хочется) серьезности вступить в прямую конкуренцию с Д. А. Медведевым.
Вот, например, на 6 мая в Москве назначен некий «Марш миллионов». Сразу хочется спросить: миллионов чего? Но не буду спрашивать, иначе какой-нибудь влиятельный оппозиционер обвинит в работе на Кремль. Что само по себе оскорбительно, ибо я работать вообще не люблю. Если не считать работой регулярное писание колонок в «МК».
Ну и? Вот я спросил всех моих знакомых, которые были и на Болотной, и на Сахарова. А знакомых у меня, поверьте, до фига — это просто в силу возрастного фактора. И все мне сказали: да не пойдем мы ни на какой «Марш миллионов»! Мы ведь ходили и на Болотную, и на Сахарова и шествовали в мороз по Якиманке, а где, блин, так называемый результат?
Результата вроде бы и нет. Что неправда. Результат есть. Извивающийся в телеинтервью Дмитрий Медведев; проводящий какие-никакие, но все же достаточно радикальные политические реформы Владимир Путин; элиты, которые начинают биологически ржать при упоминании словосочетания «Единая Россия», — это все итог наших общих усилий, нашей былой готовности выйти на улицу ровно в означенный час.
Но официальные, статусные оппозиционеры не смогли своей потенциальной пастве этого объяснить. Да, кажется, и не очень хотели. Им важно было пиариться в прямых интернет-трансляциях с заседаний некоего оргкомитета «За честные выборы!». А к чему пиариться, спросите вы? А к достижению целей, не имевших к Болотной/Сахарова никакого отношения вообще. Кому-то было нужно, чтобы о нем срочно написала газета New York Times, кому-то — резко поднять тиражи псевдоинтеллектуальных романов, а еще — чтобы чес по провинции с чтением пошловатых стишат шел много успешнее, чем прежде.
Оргкомитет как-то забыл сказать русским образованным горожанам (РОГам), составившим костяк мирного протеста, что парламентские (4 декабря 2011 г.), наипаче же президентские (4 марта 2012-го) выборы никто отменять не будет и надежды на это нет никакой. И даже милого бородача Владимира Чурова в отставку не отправят, потому что такого сивого мерина на переправе не меняют. А значит, формально и номинально сформулированные требования оргкомитета «За честные выборы!» были заведомым блефом, фарсом, если не сказать чуть резче, хотя и в цензурных рамках, — фигней.
И после этого наши оппозиционные лидеры хотят, чтобы на марш миллионов вышли те самые миллионы? Или хотя бы сотни тысяч? Живых людей, из плоти и крови, поверивших в близость и возможность политических перемен?
Фиг вам. Как говорилось в культовом фильме братьев Коэнов, мы скорбящие, но мы не лохи.
Мы — а я настаиваю на своем праве использовать это местоимение, в том числе и по отношению к себе, который долгие годы подряд, подставляясь под все возможные удары со всех существующих сторон, формулировал идеологию едва различимой в рождественском тумане и слякоти Болотной площади, — выходили не для того, чтобы нас так дешево использовали.
Мы вышли, чтобы показать, что русскому человеку — и это определение я тоже отношу к себе, и пусть сдохнут все, кто осмелится покуситься на это мое право, хотя я и банальный еврей — надоело быть бессловесным азиатским быдлом, призванным внимать мистеру Бину.
Мы хотим быть европейцами, и мы будем ими. Что бы ни говорил вельможный мистер Бин и его фактически спарринг-партнеры, столь же вельможные оппозиционеры.
