Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Библиоман. Книжная дюжина
Императорский пурпур
Князький И.О. Император Диоклетиан и закат античного мира . – Алетейя, 2010. – 144 с. – (Серия «Античная библиотека. Исследования»).
В монографии описан переломный период в истории Римской империи и создания государственного строя, доставшегося в наследство Византии.
Начавший службу простым легионером, Диоклетиан своим возвышением был обязан выдающимся природным способностям и неудачам римской элиты в очередной схватке за власть. Источников, повествующих о его правлении, сохранилось не так много, и они в основном связаны с историей Церкви, поскольку Диоклетианом было предпринято последнее великое гонение на христиан: «Политика руководителей христианского клира поставила церковь в такое положение, при котором она не могла не вызвать репрессий императорской власти». Среди этих работ – сочинение Лактанция, «христианского Цицерона» – «О смерти гонителей», в котором утверждалось, что Диоклетиан совершенно разорил население и вызвал к себе всеобщую ненависть. Установление абсолютной монархии (в том числе и сакрализация императора) являлось для Диоклетиана необходимым условием проведения в жизнь задуманных им преобразований.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Библиоман. Книжная дюжина
Мышка для философа
Галина Щербакова. Эдда кота Мурзавецкого . – М.: Эксмо, 2010. – 288 с.
Название дано в честь последнего произведения писательницы – повести «Эдда кота Мурзавецкого, скальда и философа, о жизни и смерти, и слабые беспомощные мысли вразброд его хозяйки». Кроме неё в книгу вошли повести «Путь на Бодайбо» и «Смерть под звуки танго». Кот Мурзавецкий живёт в доме у пожилой семейной пары, наблюдает происходящее вокруг и… философствует. «Надо уметь отличать переполняющие нас громкие глупости от живущей тихо и незаметно с виду мудрости». А ради того, чтобы на века запечатлеть собственные мудрые мысли, продвинутый усатый-полосатый даже поладил с компьютерной мышкой. Писательница любила кошек и, чувствуется, хорошо их знала. Всякий кошатник знает – если кот исчез с глаз долой и во всяких укромных местечках: под кроватью, в платяном шкафу, на книжной полке – его нет, то, вполне вероятно, он пошёл прогуляться в некое специальное кошачье измерение. Он просто путешествует в другие миры, видит давно умерших людей и… их котов, с которыми весело проводит время. Кот за тем и дан человеку, чтобы любимое прошлое всегда было рядом, не забывалось. В каждом коте – память миллионов, и когда он подойдёт потереться о ногу, может, он зовёт хозяина в странствие. Вполне возможно и то, что в специальном кошачьем измерении мудрого мурлыку недостаточно калорийно покормили, поэтому он намекает насчёт продолжения банкета. С ними, мурлыками, всегда так – не разберёшь, мурчит он, потому что переполнен мудростью или просто очень сыт… Но Галину Щербакову и люди интересовали ничуть не меньше, чем загадочные воплощения богини Баст, поэтому вполне кошачье повествование одновременно является пронзительной историей о жизни, смерти и любви.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Библиоман. Книжная дюжина
Судимы по делам
Марен Ледэн. Вирусный маркетинг / Пер. с фр. А. Адамышевой. – М.: Книжный Клуб 36,6. – 352 с.
Что будет, если человек, забыв о том, к чему приводит грех гордыни, возомнит себя, владеющего множеством технических штуковин и электронных компонентов, равным Богу? В романе рассказывается о той цене, которую пришлось заплатить фанатикам технопрогресса и их жертвам за попытку рывком, с наскока преодолеть ограниченность рода человеческого, попытавшись усовершенствовать свои физические и умственные способности. Кредо этих, казалось, продвинутых оптимистов просто и логично: «Лучшие умы, лучшие тела, лучшая жизнь». Но эти персонажи-трансгуманисты (кстати, реально существующие во многих странах, в том числе и России) считают, что человек будет освобождён только тогда, «когда общество поймёт необходимость для прогресса опираться на развитие био- и нанотехнологий без преград и запретов». Но всегда найдутся те, кто пожелает вместо создания суперменов наладить управление психическими и генетическими механизмами людей, превращённых в подопытных кроликов…
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Музыка в ветвящейся Вечности
Библиоман. Книжная дюжина
Музыка в ветвящейся Вечности
Павел Амнуэль. Месть в домино . – М.: Снежный Ком М. – 384 с.
«…музыка и слова, музыка и сценическое действие, музыка и артисты, музыка и декорации – всё это в опере неразделимо. Я (прим. – Верди) писал оперы для королевского дворца в Швеции, это Европа, XVIII век, когда жили Чимароза, Глюк, Моцарт, Паизиелло… Это музыка европейских салонов и европейских кладбищ… Анкастрем поёт монолог перед портретом короля – вы представляете себе, чтобы те же ноты и те же слова пел какой-нибудь князёк в те варварские времена, когда понятия о чести были иными…». Чем интересен роман? Тем, что является не просто текстом, объединяющим две сюжетные линии, музыкальную историю и современность, а произведением эвереттической литературы (одного из литературных направлений, «учитывающих» многомирное мировоззрение – физические реальности, данные нам в ощущения, ветвятся при каждом взаимодействии-выборе – например, как в «Дорогах…» О. Генри). Не только непредсказуемость, но и моральная ответственность человека за свой выбор в таких условиях многократно усиливается.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Синее небо, зелёные травы
Искусство
Синее небо, зелёные травы
ПРЕМЬЕРА
К 65-летию Победы в Великой Отечественной войне МХАТ имени М. Горького поставил спектакль «Так и будет» по пьесе Константина Симонова. Его герои мечтают о том, чтобы кончилась война, чтобы на столе стоял, как прежде, самовар – «бог мирной жизни», чтобы можно было проснуться утром и быть счастливым только оттого, что светит солнце. Но только ли о войне этот удивительно тонкий спектакль?
Сначала – о режиссуре. Непередаваемо эмоциональная и глубоко осмысленная, она органично сочетается с актёрскими работами, подчёркивает их. Волшебную атмосферу создаёт особенный темпоритм. Спектакль очень динамичен, и вместе с тем ритм замедлен – время будто статично: насыщенное событиями, оно неторопливо течёт, режиссёр даёт зрителю время на то, чтобы погрузиться в спектакль с головой, поразмыслить и, главное, прочувствовать каждую сцену сердцем. И конечно, музыка! Это она рождает лёгкость и глубину восприятия, это она вселяет в душу удивительное чувство радости. В самые первые минуты спектакля лицо зрителя озаряет улыбка, и улыбка эта уже не покидает его до самого конца.
Спросишь себя: где ты сейчас? И не сразу ответишь, что на спектакле. Нет, ты просто зашёл в зал, а там на сцене шла жизнь: она шла и до того, как ты вошёл, она продолжится и после того, как ты уйдёшь. Но ты увлёкся, остановился и сам не заметил, как сел в кресло.
Лето 1944 года, ещё не кончилась война. Инженер-полковник Савельев (народный артист России Валентин Клементьев), которого считали пропавшим без вести, вернулся с фронта в свою квартиру и обнаружил там новых жильцов. Академик архитектуры Воронцов (народный артист России Владимир Ровинский) и его дочь Оля (заслуженная артистка России Ирина Фадина) радушно приняли Савельева, поселили в его кабинете, где всё осталось нетронутым, даже фотографии на стене. Пока в доме Воронцова жизнь идёт своим чередом, зрителю виден только вход в кабинет и неясные очертания мебели – некая пока неразгаданная тайна. Когда Савельев решает остаться, круг сцены приходит в движение, и перед зрителем предстаёт половина кабинета – как символ неполной жизни полковника, потерявшего родных, приехавшего с фронта, чтобы вернуться туда. И вот в кабинет входит Оля и вместе с ней входит мирная жизнь, с её повседневными заботами, простыми и понятными словами. И только когда туда зайдёт Воронцов, кабинет повернётся к зрителю целиком: мир вытеснил войну, жизнь взяла своё. И счастье покажется полковнику возможным. Надолго ли? Валентин Клементьев тонко сыграет эту внутреннюю перемену: когда радость наполнит его всего и будет рваться наружу: он закурит самокрутку с товарищами-однополчанами, он споёт с ними песню. И вдруг – один только взгляд. Всего лишь кукла в чемодане, он вёз её дочери, а дочери больше нет. Напоминание о реальности, которую не изменить. И он вновь подумает: нет, не быть мне счастливым…
