Один из отрядов повел зачистку территории, уничтожая все, что могло представлять угрозу эвакуации десанта и заложников. Высадка израильтян стала для угандийских солдат полной неожиданностью, они были деморализованы, солдаты разбегались, почти не оказывая сопротивления.
Другая группа приступила к уничтожению угандийских боевых самолетов. Первоначально планировалось заложить под корпусы истребителей мины замедленного действия. Однако когда выяснилось, что МиГи не имеют боекомплекта и не заправлены горючим, подполковник Ури Саги отдал приказ немедленно, не дожидаясь конца эвакуации, уничтожить все истребители.
Спецназу 35-й воздушно-десантной бригады под командованием подполковника Матана Вильнаи была поставлена задача зачистить новый пассажирский терминал. На это ушло пятнадцать минут. Во время штурма один из десантников получил тяжелое ранение в голову и остался парализованным.
Эвакуация заложников прошла без единой заминки. В 23.59 Уганду покинул первый самолет с освобожденными заложниками на борту. В 00.40 взлетел последний самолет с десантом, оставляя за собой пылающий аэропорт и горы уничтоженной военной техники. Удалось захватить в плен троих палестинских террористов — членов НФОП. За день до вылета главнокомандующий ВДВ Израиля генерал-майор Дан Шомрон заявил членам правительства, что на проведение антитеррористической операции в Энтеббе отводится 58 минут. С момента приземления первого «Геркулеса» до взлета самолета с освобожденными заложниками прошло… ровно 58 минут!
Во время этой антитеррористической операции «Шаровая молния» израильские десантники проявили все лучшее, что было накоплено в длительной и упорной борьбе с терроризмом. Со стороны израильтян было двое погибших и семеро раненых.
Была еще одна невинная жертва. Израильская заложница, пожилая женщина по имени Дора Блох, неожиданно почувствовала себя плохо и незадолго до высадки десанта была госпитализирована в больницу в городе Камлала. На следующий день после операции в Энтеббе по приказу угандийского диктатора Иди Амина она была убита.
Возвращение заложников превратилось в национальный праздник, который остается событием национальной гордости для нескольких поколений израильтян. Операция в Энтеббе оказала огромное положительное психологическое воздействие на израильское общество, которое вновь обрело веру в свою армию и государство, пошатнувшуюся после серьезных просчетов в войне Судного дня 1973 года. Успех израильтян в далекой Уганде имел огромный международный резонанс. В США известие об освобождении заложников израильским спецназом затмило даже главный праздник года — День независимости.
Успешная антитеррористическая операция в Энтеббе явилась прямым ударом по ненавистному израильтянами руководителю военного крыла НФОП, главному вдохновителю и организатору «зарубежных акций», доктору Вади Хаддаду. Столь громкий и позорный провал перечеркнул все его террористические «заслуги» перед НФОП и подорвал престиж самой организации. Соратники по партии ему этого не простили. Вскоре после антитеррористической операции «Шаровая молния» Хаддад был исключен из состава Народного фронта освобождения Палестины. А почти через два года, 28 марта 1978 года, спустя некоторое время после хирургической операции по удалению злокачественной опухоли доктор Вади Хаддад умер в одной из восточногерманских клиник. Так бесславно закончил свой путь один из злейших врагов Израиля и Западного мира, руководитель военного крыла НФОП, один из теоретиков палестинского терроризма доктор Вади Хаддад.
В середине 90-х годов НФОП была вытеснена на обочину палестинской вооруженной борьбы такими набирающими силу исламскими террористическими организациями, как Палестинский Исламский Джихад, во главе которого со дня своего основания и до 1995 года находился шейх Фатхи Шкаки[20] и ХАМАС, духовным лидером которого является шейх Ахмад Ясин.[21] Пытаясь перехватить инициативу у исламских фундаменталистов и Арафата, в 1993 году НФОП объединился с так называемым «Фронтом отказа», базирующимся главным образом в Дамаске. Именно по этой причине представители НФОП не смогли принять участие во внутренних выборах в образованной Палестинской Автономии.
Вместе с тем 1993 год был отмечен очередной вспышкой террористической активности НФОП. Вот лишь некоторые эпизоды, характеризующие деятельность НФОП середины 90-х годов:
• 16 сентября 1993 года силы Армии Обороны Израиля ликвидировали вооруженного террориста НФОП, пытавшегося прорваться на территорию Израиля морским путем со стороны Ливана, в районе Рош-а-Никра;
• спустя две недели, 9 октября 1993 года, двое израильских туристов были найдены убитыми в ущелье Кельт, расположенном между Иерусалимом и Иерихоном. НФОП взял на себя ответственность за проведение этого теракта;
• 15 ноября 1993 года в Хевроне было совершено жестокое убийство. Двое членов НФОП зарубили топорами престарелого раввина Авраама Зарбива. На одном из топоров на арабском языке было вырезано ножом «Аль-Жабха аль-Ашабийя Итахрир Фаластин»;[22]
• 8 декабря 1993 года в Бейт-Лехеме (Вифлеем) двумя выстрелами был тяжело ранен Яир Гонен. Как и в предыдущих случаях, ответственность за нападение взял на себя НФОП;
• 21 января 1994 года житель Ришон-ле-Циона Моше Беккер был убит на своей апельсиновой плантации. Преступники нанесли ему несколько ножевых ранений в область груди, а затем перерезали горло. Оперативники службы безопасности ШАБАК задержали двоих террористов. Ими оказались Мидхат Бардах и Хани Абу Сита, жители лагеря палестинских беженцев «Хан Юнее», расположенного на территории Сектора Газа. На допросе террористы сообщили, что убийство Моше Беккера должно было стать вступительным экзаменом в одну из боевых ячеек НФОП. Накануне вечером они пришли к Моше Бекксру и устроились работать на плантации. На следующий день в 8 часов утра они осуществили задуманное и попытались скрыться на территории Сектора Газа.
С развалом Советского Союза и социалистического лагеря НФОП лишился одного из основных источников финансирования, арабские страны постепенно стали пересматривать свою политику в отношении Израиля и палестинского терроризма. Небогатая Сирия, раздираемая к тому же внутренними проблемами, не могла в полной мере финансировать НФОП, а ультраортодоксальные исламские режимы предпочитали поддерживать другие террористические организации. Время так называемого светского терроризма на Ближнем Востоке начало подходить к концу. Ему на смену пришли более экстремистские исламские террористические организации.
В мае 2000 года из-за серьезного ухудшения здоровья доктор Джордж Хабаш был вынужден уйти с поста лидера НФОП, уступив место своему давнему протеже Мустафе Али Кассам Цабири, более известному в палестинской среде как Абу Али Мустафа.
Если в странах Латинской Америки, Дальнего и Ближнего Востока условия для прорастания левого терроризма создал неоколониализм, то в странах Западной Европы ситуация выглядела совершенно иначе. В становлении левого терроризма существенную роль сыграли студенческие беспорядки, прокатившиеся по странам Западной Европы в конце 60-х годов. Первой европейской террористической организацией, проложившей путь от «легальных» студенческих бунтов к терроризму, стала западногерманская группа левых экстремистов, получившая впоследствии название «Фракция Красной армии» (РАФ), более известной на Западе как «Банда Баадер — Майнхоф».
Истоки РАФ-терроризма стали зарождаться в пацифистских студенческих движениях конца 60-х годов. Примером для западногерманских «левых» послужили французские студенческие волнения мая 1968 года, грозившие перерасти в революцию. Тем не менее события во Франции не повлекли человеческих жертв, а в Германии, где процесс развивался постепенно на протяжении нескольких лет, они вызвали волну террора, растерянность, ужас и панику среди населения и ответную реакцию властей вплоть до полицейского и судебного произвола.
Причин, породивших революционную ситуацию, было несколько. Это недовольство политической ситуацией, чувство социальной несправедливости и ощущение нарастающего кризиса «общества потребления». Ощущению катастрофичности соответствовали события в третьем мире, которые можно охарактеризовать как революционный процесс освобождения от колониальной зависимости. Проигранные французами войны в Алжире и Индокитае, американцы, терпящие поражение во Вьетнаме (и огромный материальный ущерб и жертвы этой войны), предвещали время перемен. Об этом говорило распространение в Западной Европе марксистских идей различного толка, вплоть до троцкистских и маоистских (чудовищный коммунистический диктатор Камбоджи Пол Пот был студентом Сорбонны), и их философское обоснование (Сартр, Маркузе). Как ни парадоксально на первый взгляд, но марксистская теория гораздо живее развивалась в Западной Европе, где ею были увлечены некоторые молодежные и интеллектуальные движения, чем в Советском Союзе. Здесь официальный марксизм стал незыблемой и окостеневшей догмой, лишенной всякого динамизма и продуктивного анализа. Идейная и политическая стагнация наглядно проявилась во вводе войск Варшавского договора в Чехословакию и подавлении «Пражской весны», идеологи которой исповедовали социал-демократические взгляды.
